Главным событием проходящего в Женеве судебного процесса над Сергеем Михайловым стали показания одного из основных свидетелей обвинения — бывшего сотрудника московского РУОПа Николая Упорова. Между ним и подсудимым в зале заседаний разгорелась жаркая дискуссия, в ходе которой Михайлов назвал Упорова лжецом. Рассказывают ИГОРЬ Ъ-СЕДЫХ (корреспондент РИА "Новости" специально для Ъ) и ПАВЕЛ Ъ-КУЙБЫШЕВ.
Убежище
Майор милиции Николай Упоров известен в кругу криминальных журналистов еще с тех пор, когда активно работал в московском РУОПе. В 5-м отделе, специализирующемся на преступных "авторитетах" и "ворах в законе", Упоров занимался аналитической работой. Впрочем, это не означало того, что он сидел в кабинете, обрабатывая сводки. Майор не раз принимал участие в операциях, в том числе и когда применялось оружие.
За годы работы Упоров собрал обширную базу данных о преступных группировках и различных уголовных личностях. О криминальном мире он знал много. Хотя, конечно, его коньком всегда были "солнцевские".
За ними Упоров начал следить в конце 80-х, когда работал в уголовном розыске Гагаринского района Москвы. "Уровень был другой",— говорил он потом. "Солнцевские" крутили наперстки и занимались примитивным "кидаловом", а Упоров наблюдал, как Михайлов у гостиницы "Комета" давал указания своим боевикам.
Знания Упорова пригодились, когда его взяли в РУОП. И когда Михайлова арестовали в Швейцарии, именно Упоров в начале 1997 года был командирован в Женеву, где стал сначала главным консультантом, а затем главным свидетелем обвинения. После возвращения в Москву он признался, что "солнцевские" пытались "купить" его показания за $2 млн, а после отказа приговорили к смерти. "Я испытываю давление не только со стороны бандитов, но и со стороны некоторых ответственных работников МВД",— признался он.
Осенью прошлого года Упоров написал заявление об отставке и после увольнения из органов уехал в Швейцарию. Самым неожиданным стало то, что бывший майор РУОПа попросил там убежища. Как стало известно Ъ, швейцарские власти гарантировали ему и его семье полную безопасность. Время, прошедшее с момента "эмиграции" до начала суда, Упоров работал экспертом по русской мафии в женевской полиции. Его местонахождение держится в тайне. Более того, суд согласился с тем, чтобы Упоров не присутствовал лично в зале заседаний. Свои показания он давал через систему видеоконференции: судья и присяжные видят лицо свидетеля на мониторе, а экран в зале дает искаженную картинку.
Упоров мог отвечать на все вопросы, но где он находится в этот момент, знали лишь представители прокуратуры. Подобные меры предосторожности прокурор Жан-Луи Кроше объяснил так: "В зале много народа. Швейцария страна маленькая, а мы хотим, чтобы Упоров умер собственной смертью".
Упоров начал давать показания во вторник вечером. Но времени до конца заседания оказалось недостаточно, и вчера утром его допрос продолжился. Он шел в общей сложности восемь часов, причем самым острым стал финал, когда право задавать вопросы получил Сергей Михайлов. Между старыми противниками разгорелась жаркая дискуссия.
Непредвиденные трудности
Надо отметить, что показания Упорова фактически оказались сорванными из-за отвратительного перевода и отсутствия единой нити повествования. Свидетель оказался в сложном положении. Ему то и дело приходилось сбиваться с мысли, потому что переводчица не могла подыскать точный эквивалент слова, что порождало дополнительные вопросы. Минут двадцать ушло на разъяснение слова "наперсточники", пока Упоров не показал манипуляции руками, и председатель суда Антуанетта Стальдер поняла, о чем идет речь.
В результате после четырех часов изнурительного повторения одних и тех же вопросов из показаний Упорова можно было с трудом выделить лишь несколько основных элементов. По его словам, ему впервые пришлось столкнуться с "наперсточниками" из Солнцева в бытность его инспектором в середине 80-х годов; уже тогда арестованные правонарушители называли "главным боссом" Сергея Михайлова. Постепенно сфера преступной деятельности расширялась, в нее вошел рэкет, и, как сказал Упоров, "к 1989 году сформировалась более или менее упорядоченная структура". Потом он повторил, что "в 1989 году впервые зафиксировано название 'солнцевская группировка'".
По словам Упорова, тогда же он впервые подвергся воздействию со стороны "солнцевских": они угрожали его бывшей жене, некая женщина пыталась похитить его дочь, ехавшую в лифте с бабушкой, а ему самому устроили автомобильную аварию. То, что авария была не случайной, ему подтвердили по телефону, потребовав прекратить дело против Шаповалова, одного из лидеров группировки.
В настоящее время, заявил Упоров, солнцевская группировка насчитывает более полутора тысяч человек, занимающихся различными видами преступной деятельности. Кроме того, она контролирует большую часть торговли в Москве, гостиницы и различные предприятия сферы обслуживания. Отвечая на вопросы, Упоров рассказал, что, когда он приезжал в Женеву в январе 1997 года на очную ставку с Михайловым, тот пригрозил ему, что он умрет майором. (Михайлов заявил позднее, что не угрожал, а лишь иронизировал по адресу Упорова.) Бывший майор рассказал, что в Москве за ним начали следить и вычислили его новое место жительства. По его словам, была предпринята попытка предложить ему деньги, чтобы он не свидетельствовал в суде. Затем осведомитель сообщил, что ему предлагают хорошую квартиру. Сразу после этого, сказал Упоров, его руководство тоже предложило ему квартиру вне очереди. "Я стал сомневаться, что это было простым совпадением",— сказал он. Его сомнения еще больше укрепились, когда один из руководителей РУОПа поручил ему составить документ, где говорилось бы, что солнцевская группировка является "выдумкой журналистов". Упоров стал выяснять, откуда исходил приказ об этом, и выяснил, что такое распоряжение дал сотрудник МВД Батуркин (напомним, полковник Анатолий Батуркин — замначальника московского РУОПа). "Это были звенья одной цепи",— сказал Упоров. Отвечая на вопрос адвоката, разрешило ли ему руководства выступать в суде, майор заявил, что "считал это долгом гражданина". Он заявил, что решил уехать, поняв, что невозможно справиться с всеохватывающей системой мафии.
После Упорова говорил Михась. Он начал с того, что обвинил бывшего милиционера в даче ложных показаний. Например, по поводу обвинений в вымогательстве в 1989 году Упоров сообщил, что процесс был сорван, так как к зданию суда прибыла группа солнцевских головорезов. На самом деле, заявил Михайлов, никакого процесса не было вообще, так как Михайлова освободили из-под следствия "за отсутствием состава преступления".
Председатель суда сделала замечание Михайлову: ему разрешили лишь задавать вопросы, а не выступать. Тогда Михайлов обрушил на публику и присяжных имена и дела людей, которым приписывалась принадлежность к мафии. В частности, спросил он Упорова, почему не преследовали Квантришвили, Кобзона и ряд других, якобы принадлежавших к мафии, а на нем теперь пытаются отыграться. Упоров в ответ сказал, что из многих коррумпированных сотрудников МВД СССР наказание понес один Юрий Чурбанов. Но эта часть диалога, видимо, так и осталась не понятой судом из-за ужасного перевода и полного незнания российских реалий.
Однако в заключительной части допроса Михайлов сумел нанести еще один удар своему оппоненту, спросив, кто оплачивал его поездку на очную ставку в январе 1997 года. Упоров признал, что он приезжал за счет швейцарской полиции. Тогда Михайлов поинтересовался, кто финансировал выезд бывшего майора из России. Упоров сказал, что не знает, но, вероятно, также швейцарские полицейские.
"О каком беспристрастном свидетельстве может идти речь, если пребывание Николая Упорова оплачивается швейцарской полицией?" — заявил адвокат Паскаль Маурер, комментируя для журналистов его показания. "У защиты есть теперь прекрасный довод для отведения обвинения в адрес своего клиента",— подчеркнул он.
Печальный опыт
Вслед за Упоровым на экране дисплея, обращенного к залу, замелькали клеточки, скрывавшие лицо Александра Абрамовича, в прошлом российского предпринимателя, а ныне свидетеля, предоставленного программой защиты свидетелей ФБР США. В начале 90-х годов он открыл в Москве ювелирный магазин "Алмаз", потом создал кооператив по производству медицинской одежды и белья для больниц и магазин стоматологического оборудования. Одним из клиентов Абрамовича был Валерий Власов, хозяин казино "Валери". Власов как-то поинтересовался, есть ли у Абрамовича "крыша". Коммерсант ответил, что "крыша" есть и ему она не нужна. Власов все же оставил свой телефон "на всякий случай". И вот однажды один из партнеров Абрамовича явился к нему с компанией из пяти человек и предложил оформить договор, фактически лишавший коммерсанта собственности. Пришлось звонить Власову, и переговоры между собой повели две "крыши". Потом Абрамович узнал, что на него наехали "таганские", а Власов им на "стрелку" прислал "солнцевских".
После разборки Власов предложил Абрамовичу оформить отношения. Посоветовавшись с компаньоном, тот предложил $8 тыс., но в ответ услышал: "Мало". Через неделю его пригласили в здание школы в Солнцеве, где в час ночи он встретился с Сергеем Михайловым и Виктором Авериным. По словам Абрамовича, "беседа носила дружественный характер и были официально оформлены отношения, что 'солнцевская' будет прикрывать 'Алмаз' за 30% с прибыли". Однако вскоре ставку подняли до 40, потом и до 50%, а в конце концов стали брать сколько хотели. Михайлов и Аверин являлись даже на переговоры, которые Абрамович вел со своими партнерами. Коммерсант рассказал также, что ему предлагали различные махинации. В частности, ему порекомендовали застраховаться, инсценировать ограбление и получить страховку.
Дважды Абрамовича избивали. Например, когда он подарил охранникам на Новый год браслеты, "солнцевские" обвинили его в разбазаривании средств и избили в кабинете. Второй раз его побили за то, что он продал "солнцевским" некачественные часы, хотя он сразу выразил готовность их заменить.
В конце 1995 года Абрамович решил уехать из России. "Аппетиты 'солнцевских' стали непомерными, и я отдавал больше, чем зарабатывал",— объяснил он суду. Но и в США он не обрел покоя. Снова пошли угрозы, и ему пришлось сменить место жительства и бросить бизнес. Подводя итог, Абрамович сказал: "Я потерял в России дело, средства и перспективы — и это стало результатом сотрудничества с солнцевской 'крышей'".
Ъ продолжит следить за ходом процесса.