Госкомпании и чиновники не меньше бизнесменов любят офшорные юрисдикции. Поэтому чем шире разворачивается борьба с офшорами, тем легче в них становится работать.
Только за прошлый месяц были подготовлены сразу две концепции о способах вывода российской экономики из офшорных зон. Между прочим, диаметрально противоположные. Рабочая группа Российской академии наук выступила за набор карательных мер, настаивая на всяческих запретах и ограничениях. В противовес им специалисты под руководством помощника президента Эльвиры Набиуллиной обратили внимание на необходимость расширить льготы для частных инвесторов, а также ввести упрощенный порядок наследования бизнеса российскими предпринимателями. Можно было бы всерьез порассуждать о качестве этих концепций, но дело в том, что из перечня инициатив, обсуждавшихся за последние пять-семь лет, не принята ни одна. Сейчас тема борьбы с офшорами особенно популярна, в связи с тем что чуть больше года назад во вдохновенной предвыборной речи Путин назвал "деофшоризацию" экономики своей приоритетной задачей. Имитировать деятельность по выполнению поручений президента начали сразу все ведомства, вплоть до Следственного комитета, но пока что самым большим успехом России стал вывод из черного списка любимого и основного офшора — Кипра. Теперь власти острова обязуются представлять сведения о владельцах счетов, но в данном случае страны договорились не о полном раскрытии информации и лишь по конкретным запросам ведомств. Кипрские же компании полностью освобождаются от налогов при выплате дивидендов компаниям российским, что делает Кипр еще более привлекательным в глазах российских бизнесменов.
Райские острова государства российского
Пока правительство рассказывало, как оно будет бороться с офшорами, произошла примечательная история с приватизацией порта Ванино. Покупатель госпакета порта металлургическая компания "Мечел" менее чем через месяц продала его трем кипрским офшорам. Сделка вызвала недовольство ФАС, но премьер-министр Аркадий Дворкович законность продажи пакета подтвердил, а пресс-секретарь президента Дмитрий Песков посетовал лишь, что она "хоть и законная, но контрастирует с идеей необходимости деофшоризации".
Реалии российского бизнеса, собственно, с этой идеей очень ярко контрастируют. Наиболее показательно, что офшорными схемами не брезгуют и компании, на 100% принадлежащие государству. У государственной "Роснефти" только по официальной отчетности зарегистрированы одиннадцать "дочек" в офшорах и юрисдикциях с льготным режимом налогообложения: пять на Кипре, по одной в Голландии, Ирландии, Великобритании, Люксембурге и две — на острове Джерси. За границей и часть активов "Ростехнологий": например, в конце прошлого года госкорпорация подписала соглашение о создании нового СП с альянсом Renault-Nissan. Компания Alliance Rostec Auto, получившая в собственность контрольный пакет акций АвтоВАЗа, была зарегистрирована в Нидерландах — эксперты единогласно объяснили этот факт привлекательным налоговым режимом. Месяцем ранее "Ростехнологии" перепродали кипрской компании Nordcom 45,42% акций единственного в России производителя титана — корпорации "ВСМПО-Ависма". Акции, впрочем, и до этого принадлежали дочерним структурам "Рособоронэкспорта" через офшоры Cador Enterprises и Jivanta Ventures.
"Газпром", в котором государству, как известно, принадлежит контрольный пакет, львиную долю своей деятельности ведет при помощи юрисдикций с более комфортным, чем в России, налогообложением. Осенью "Газпром", владеющий многочисленными зарубежными активами, решил перерегистрировать их в Швейцарии. Все расценили это как бегство от санкций Еврокомиссии, которая подозревает компанию в ограничении конкуренции и установлении несправедливых цен на газ, за что "Газпрому" грозит штраф $14 млрд. Помимо этого швейцарская прописка помогает материнскому холдингу минимизировать налоги. До этого у "Газпрома" был лишь швейцарский трейдер Gazprom Schweiz AG, а почти все зарубежные активы находились под контролем берлинской Gazprom Germania GmbH. Громкой покупкой через офшор стало в 2005 году и приобретение "Газпромом" нефтяной компании "Сибнефть". Сделал он это через голландскую "дочку" Gazprom Finance В. V. Недавно стали известны и подробности продажи доли "Газпрома" в компании НОВАТЭК структурам, близким другу Путина и совладельцу нефтетрейдера Gunvor Геннадию Тимченко. Все сделки проводились через ирландские и люксембургские аффилированные компании.
Офшоры непотопляемы, поскольку делать бизнес в тени любят не только частные компании, но и государственные
Фото: Reuters
Частник не хуже
Когда у самого государства не хватает желания вести бизнес в своей стране, странно ожидать этого от частных компаний. Большинство крупных российских компаний точно так же предпочитают офшорные юрисдикции.
Данные Росстата указывают на гигантский перекос: огромная доля инвестиционных потоков проходит через офшоры и льготные налоговые юрисдикции. Представители трех стран-лидеров — Нидерландов, Кипра и Люксембурга — накопили в российской экономике инвестиции почти на $180 млрд, а привлекли — на $63 млрд. И в том и в другом случае — больше половины общей суммы.
Прячутся в офшорах собственники самого большого частного аэропорта страны — Домодедово, офшорные акционеры есть у "Северстали", "Норникеля", НЛМК, ЛУКОЙЛа и десятка других компаний. Причины у всех одни и те же. Во-первых, неблагоприятный для операций на фондовом рынке налоговый режим — этих трат можно избежать, если акции принадлежат, например, кипрскому офшору. Во-вторых, несовершенная правовая система, в которой высок не только индекс коррумпированности, но и риски рейдерского захвата собственности как со стороны других бизнесменов, так и со стороны государства. Ну а в-третьих, неразвитый финансовый рынок. В 2011 году Михаил Прохоров и Сулейман Керимов приняли решение перевести свою компанию "Полюс Золото" на британский остров Джерси, объясняя это желанием продавать ценные бумаги на Лондонской бирже (LSE). Так же поступили российские предприниматели Александр Несис и Александр Мамут, зарегистрировав в Великобритании юридическое лицо, владеющее акциями их компании "Полиметалл" — лидера добычи серебра в России.
В прошлом году некоторые эксперты увидели позитивный знак в возвращении в Москву Геннадия Тимченко. До этого времени один из крупнейших экспортеров российской нефти, гражданин Финляндии действительно появлялся в России не так часто, а в прошлом году открыл здесь управляющий офис "Урал-инвест". Тем не менее ни одну из своих компаний полностью в российскую юрисдикцию Тимченко не вернул.
Фото: Getty Images/Fotobank
Благие намерения
По сути, государственные холдинги отличаются от частных только одним: государственные закапывают в офшорах акции "дочек", частные — материнских компаний. Все они вместе, по сути, делают Россию мировым лидером по выводу средств. В прошлом году специалисты британской исследовательской группы Tax Justice Network выявили страны с наибольшим уровнем оттока частного капитала. Россия заняла в этом списке вторую строку с показателем $798 млрд. И это не считая средств, потраченных на имущество, яхты и автомобили. Больше России потерял только Китай, из него утекли активы на $1,2 трлн. Однако данные о Китае приводились за последние 40 лет, тогда как отток капитала из России считался только с начала 1990-х.
Тем не менее борьбой с офшорами Россия занимается чуть ли не хуже всех в мире. Наиболее популярные офшорные юрисдикции (такие, как Виргинские острова, Лихтенштейн, Андорра и т. д.) согласились раскрывать информацию о своих резидентах практически из всех стран, кроме России. В черном списке Минфина по-прежнему насчитывается 41 страна, не раскрывающая информацию о владельцах счетов. В аналогичном списке Банка России их еще больше.
Законодатели по-прежнему заявляют о решимости преодолеть этот барьер. Счетная палата обещает проводить постоянную проверку деятельности госкомпаний в офшорах — но обещает давно, а никаких конкретных результатов так и не обнародовала. Федеральная налоговая служба определила понятие "бенефициар" и предложила ввести налог на выплаты в офшоры, но не готов еще даже проект законопроекта. Представители Росфинмониторинга потребовали отчетов обо всех офшорных счетах, а Минэкономразвития — сведений о налогах с прибыли офшорных "дочек", материнские структуры которых находятся в России. В Госдуме же подготовили сразу два законопроекта — в начале и конце года. Государственная дума собиралась принять закон, по которому офшорные компании, не раскрывающие бенефициаров, признавались бы недобросовестными приобретателями и в отношении их применялись бы санкции. Документ затерялся в парламенте, как и последующий, в котором предлагалось повысить налоги для анонимных акционеров. К делу подключились даже Следственный комитет России и Высший арбитражный суд. Первый предлагает обязать претендента на участие в приватизации госпакетов раскрывать информацию не только о прямых учредителях, но и о конечных бенефициарах, а второй — отказаться от разрешения судебных споров, возникающих между офшорными организациями. Все эти предложения объединяет одно: они направлены на ужесточение наказаний, а не на смягчение условий ведения бизнеса. Целый ряд инициатив представлен в концепции РАН: предлагается запретить регистрацию российских компаний в юрисдикциях, с которыми нет соглашений об обмене налоговой информацией, все имеющиеся соглашения об избежании двойного налогообложения с офшорами расторгнуть, а госкомпании обязать всегда спрашивать разрешения у государства на сделки с офшорами. "Однако одними запретительными мерами с выводом капитала в офшоры никогда не справиться,— уверен ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов.— Нужно общее улучшение инвестиционного климата, тогда бизнесмены готовы будут еще и доплачивать, только бы работать в стране с такими условиями". Стоит сказать, что все развитые страны так и поступают: усиливают контроль над выводом капитала из собственных компаний и тем самым активно расширяют различные льготы для иностранных инвесторов.
Именно поэтому из двух предложенных Владимиру Путину схем борьбы с офшорами более привлекательной выглядит разработанная под руководством Эльвиры Набиуллиной. Газета "Ведомости" сообщала, что в предложении Набиуллиной сделан акцент на расширении льгот для частных инвесторов. Например, предлагается уменьшить налоги на прибыль от продажи ценных бумаг и паев открытых ПИФов, а также обнулить налог на доходы от акций инновационных компаний и налог на доходы от прироста капитала стратегических инвесторов. Кроме того, группа Набиуллиной затрагивает вопрос о наследовании бизнеса российскими предпринимателями, предлагая, к примеру, после смерти одного из бенефициаров все его имущество оставлять в собственности других бенефициаров (наследников) без переоформления. По мнению экспертов, реализация этих предложений могла бы привлечь десятки долгосрочных инвесторов, однако шансы на быстрый запуск этих инициатив очень слабые.
Как борются с офшорами в мире
ПРОЗРАЧНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ
В США из 100 крупнейших корпораций свои офшорные структуры есть у 83, в Великобритании — и вовсе у 97. Только за последние пару недель в Британии в оптимизации налогообложения за счет перевода средств в офшоры обвинили компанию Apple, а также сеть кофеен Starbucks, до этого подобные обвинения сыпались на социальную сеть Facebook, сервисы eBay, Google и Amazon. Трудности с уклонением от уплаты налогов испытывают и французские, и германские компании. Однако сейчас во всем мире отлажен более или менее четкий механизм борьбы с этим явлением, и строится она в основном на обмене налоговой информацией. ОЭСР выявила все самые популярные налоговые убежища, после чего стала склонять их к подписанию соглашений об информационной прозрачности. Это позволяло налоговым службам в любое время запросить у так называемого офшора данные как об акционерах интересующих их компаний, так и о состоянии их счетов. Попавшие в этот список под давлением заключали соглашения об обмене налоговой информацией. В итоге за последние годы разными странами было заключено более 700 соглашений об информационной прозрачности. Одновременно в ряде европейских государств была проведена налоговая амнистия, суть которой состояла в том, что признавшиеся в уклонении от уплаты налогов заплатили гораздо меньше, чем те, кого изобличили налоговые органы. Наилучшие результаты это дало в странах, в которых политика ужесточения контроля над выводом средств сочеталась с развитием общего инвестиционного климата. Так, например, за 2010 год Германия, наряду с карательными мерами расширившая список налоговых льгот для многих компаний, вернула в бюджет €4 млрд. Во Франции же, проводившей постепенное увеличение налоговой нагрузки, этот показатель за аналогичный период оказался гораздо скромнее — €1 млрд. Президент США Барак Обама взял борьбу с офшорами под личный контроль и сократил злоупотребление внутренними офшорными гаванями, автоматически обложив налогами все поступающие в них платежи. Сдается и один из последних оплотов офшора — Каймановы острова, которые до сих пор не раскрывали информацию о владельцах размещенных у них счетов.