Татьяна Астраханкина, член комитета Госдумы по культуре, фракция КПРФ:
— На НТВ идут откровенно непристойные программы "Про это", "Империя страсти". Якубович в "Поле чудес" позволяет непристойные шутки, а передачу смотрят дети. Невозможно слушать "Радио России". И такой закон необходим. Но это только первый шаг. У нас достаточно высоконравственных деятелей культуры, которые могли бы войти в совет по нравственности. Это Распутин, Крупин, Троицкий.
Владимир Тетельмин, зампредседателя комитета по экологии, группа "Российские регионы":
— Недавно я впервые увидел "Про это". Вполне безнравственная вещь. Низкопробная, грубая и некрасивая. Я не пуританин, но смотреть это было неприятно. Если мы не умеем красиво, нравственно и тактично говорить о взаимоотношениях мужчины и женщины, то лучше такие передачи запретить. Слава Богу, она идет в ночное время. А в целом наше ТВ не такое безнравственное, как многие его представляют. У нас осталось и чувство меры, и такт. Главное, чтобы было поменьше агрессивного телевидения.
Нина Зацепина, член комитета Госдумы по культуре, группа "Народовластие":
— Я таких не видела — если мне что-то с первых картинок не нравится, то я переключаюсь на другой канал. У каждого человека должен быть свой личный порог нравственности и безнравственности, в соответствии с которым он сам решает, что смотреть, а что нет. Насколько я знаю, подобный опыт советов по нравственности существует во Франции. И этот опыт положен в основу принятого законопроекта. А в составе высшего совета по нравственности должны быть только авторитетные и уважаемые люди, такие как Александр Солженицын. И регалии тут ни при чем.
Ольга Беклемищева, зампредседателя комитета по охране здоровья, фракция "Яблоко":
— Есть у нас в Нижнем Новгороде телеканал, который слишком часто показывает девушек, одетых в весьма условные трусики. Когда смотришь это вместе с детьми, становится как-то не по себе. Не нравится мне "Дорожный патруль" — слишком много там размозженных людей. Я врач и могу сказать, что трупы мы вскрываем в морге, а не перед родственниками. А каждый человек волен сам решать, что смотреть, а что не смотреть. Мы можем призывать к нравственности, но не указывать. Наша фракция не поддержала этот законопроект. А ожесточение общества и подростков — это скорее следствие безнравственности самого общества, а не телевидения. Не оно зарядило этот пистолет.
Екатерина Лахова, член комитета по регламенту, группа "Российские регионы":
— К таким я отношу все передачи, которые транслируются днем и содержат сцены насилия, агрессии, секса. Одно дело, когда идет ночное вещание, и совсем другое, когда восьмилетний ребенок нажимает на кнопки и видит подобные сцены. Это может травмировать его психику. И этот закон направлен в первую очередь на ограничение таких сцен.
Владимир Давиденко, зампредседателя комитета по охране здоровья, фракция ЛДПР:
— Например, к таким вещам можно отнести пресловутый фильм Скорцезе "Последнее искушение Христа" или передачу "Про это". Да, ее показывают поздно, но подростки записывают такие программы на видеомагнитофон, а днем смотрят. Я не ратую за цензуру, но какие-то ограничения вводить надо. А в совет могли бы войти Губенко, кто-то из комитета по делам женщин и семьи — в общем, те депутаты, которые ближе к душам людей.
Андрей Николаев, независимый депутат:
— Не знаю, я не смотрю тех передач, которые мне не нравятся. В запретах я не вижу смысла, так как проблема лежит в другой плоскости. Есть понятие — самоцензура художника. Она основана на его ответственности перед обществом. И если ее уровень не соответствует нравственным критериям общества, значит, человек занимает не свое место.