Институт особых экономических зон существует в России с 2005 года. Это достаточный срок для того, чтобы подвести итоги — что удалось сделать, а что нет?
Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ / купить фото
Прежде всего удалось создать условия для привлечения ведущих мировых брендов и крупных российских компаний.
Сейчас в особых экономических зонах работает более 340 резидентов из 23 стран мира. Общий объем заявленных инвестиций превысил 400 млрд рублей. Уже сейчас можно сказать, что федеральная сеть РосОЭЗ с задачей привлечения прямых инвестиций справляется.
При этом сам институт ОЭЗ — это классический пример greenfield-проекта. На старте зоны были "чистым полем". Перед тем как строить, нужно было разработать стратегии развития, всю проектно-сметную документацию и так далее. Можно сказать, сейчас мы закончили первый подготовительный этап развития. В промышленных ОЭЗ созданы все условия для строительства и производства. Инфраструктура технико-внедренческих ОЭЗ позволяет инвесторам разворачивать свои проекты. Это, безусловно, достижение первых лет развития ОЭЗ.
Сейчас на базе готовой инфраструктуры активно реализуются инвестиционные проекты частного бизнеса. Только за последний год прирост фактических частных инвестиций составил 61%. Годовой прирост выпускаемой в ОЭЗ продукции превысил 46%.
В настоящее время акцент в нашей работе со стройки перемещается на привлечение и администрирование инвесторов. Мы активно сотрудничаем с теми, кто уже работает в зонах, помогаем с ввозом оборудования, реализацией готовой продукции, созданием комфортной среды для работников.
Если говорить о том, что не удалось, то туристические зоны пока отстают в развитии. На глобальном рынке наше предложение пока, увы, неконкурентоспособно. Мы эти территории обустраиваем, но многие факторы, например высокие цены на авиаперелеты, дорожная инфраструктура в регионе, от ОЭЗ не зависят. Некоторые ошибки были допущены при выборе территорий. Тем не менее отказываться от проекта мы не намерены. У турзон огромный потенциал. Даже в разгар кризиса мировая туриндустрия демонстрировала рост в 15-20%.
Какой тип зон оказался самым успешным?
Самую хорошую динамику показывают промышленные зоны. С точки зрения объема инвестиций, объема выпускаемой продукции, количества новых рабочих мест особые зоны "Алабуга" в Татарстане и ОЭЗ в Липецкой области занимают лидирующее положение. Мы возлагаем большие надежды на созданную в 2010 году зону в Тольятти. Сейчас там ведется строительство, но уже привлечено 11 резидентов.
Промышленные зоны создавались в расчете на прорывные технологии, но сейчас там даже крупные мировые бренды, такие как Ford или Yokohama, выпускают традиционную продукцию. Почему это происходит?
Прорывными технологиями занимаются в большей степени в инновационных ОЭЗ, а те компании, о которых вы говорите, работают в индустриальных. Их цель — привлечение прямых инвестиций в производство, направленное на экспорт продукции или замещение импорта. Yokohama или Ford-Sollers — лидеры в своих отраслях, обладающие передовыми производственными и управленческими технологиями. Кроме того, Ford-Sollers и Yokohama являются ядром кластера автокомпонентов в Татарстане и Липецке. Вслед за ними в ОЭЗ приходят другие компании. Если мы заинтересованы в развитии автомобильной промышленности, создании и сохранении рабочих мест, в росте локализации, то такие инвесторы нам просто необходимы. Кроме того, крупные иностранные компании формируют огромную программу закупок, в которые подтягиваются малые и средние компании.
Но почему они не могут делать все то же самое, но на обычных условиях, без налоговых льгот? Неужели наш инвестклимат таков, что крупные мировые бренды можно заманить только особыми условиями?
Нельзя забывать, что мы ведем конкуренцию на глобальном рынке капиталов и технологий. Сейчас автопром активно развивают наши соседи — Китай, Индия, Турция. Естественно, мы хотим, чтобы мировые концерны шли к нам и создавали крупные производства, которые в дальнейшем обеспечат устойчивый экономический рост. Чтобы успешно конкурировать с другими странами на глобальном уровне и были созданы ОЭЗ. И дело не только в налоговых льготах. Особые экономические зоны привлекают иностранных инвесторов комфортной административной средой, возможностью размещения производства на базе готовой инфраструктуры, серьезной государственной поддержкой. К тому же ОЭЗ расположены в регионах с хорошим кадровым потенциалом.
Мы, кстати, не всех желающих принимаем. Мы стремимся выбирать компании, имеющие высокую наукоемкую составляющую или производящие продукцию, у которой не существует адекватных российских аналогов.
Почему почти ничего не слышно об особых портовых зонах?
Здесь действительно непростая ситуация. С одной стороны, у этих проектов серьезный потенциал, но с другой, все упирается в проблемы внешней инфраструктуры. За счет придания статуса ОЭЗ проблемы пропускной способности автомобильных и железных дорог решить невозможно.
Портовая зона "Советская Гавань" в Хабаровском крае в настоящий момент не заполнена. Там нет ни одного резидента. Ее развитие сдерживается "узкими местами" БАМа. Развитие этого транспортного коридора, по оценкам РЖД, обойдется в сумму порядка триллиона рублей. Здесь все зависит от инвестиционной программы РЖД, а она — от размера железнодорожных тарифов для возврата инвестиций. Но мы надеемся, что особая зона не будет закрыта. Рассматривается вариант привлечения нового участка — порта "Ванино". По акватории они недалеко, и это должно повысить интерес потенциальных инвесторов.
С Мурманской зоной тоже оказались серьезные проблемы. Они связаны с тем, что территория особой зоны разбросана, нет единой площадки, которую можно развивать. Если зона не развивается, и по итогам трех лет нет ни одного инвестора, в соответствии с требованиями законодательства может быть принято решение о закрытии.
Есть еще аэропортовая зона в Ульяновске, там гораздо больше хороших новостей. В ОЭЗ мы привлекли пять инвесторов, среди которых крупнейшая американская компания AAR, которая реализует инвестпроект, связанный с техническим обслуживанием и ремонтом воздушных судов. В этом году начинаем строительство внутриплощадочных сетей, рулежной дороги. Вопрос о ее закрытии не стоит.
Почему одни зоны выстрелили, а другие — нет?
Самые успешные зоны, как я уже говорил, "Алабуга", Липецк, в меньшей степени Дубна (технико-внедренческая зона) — это правильное позиционирование, доступность кадровых ресурсов и источников сырья. Обязательным условием успеха является активная позиция региональных и местных властей.
Пример провала — туристическая зона "Новая Анапа" в Краснодарском крае. Казалось бы, что может быть лучше с точки зрения туризма, чем Черное море, но зона в итоге так и не состоялась. Одна из причин — проблемы с землей. Земля, которую планировалось передать в федеральную собственность, как того требует законодательство, как оказалось, не принадлежала региону. А не имея земли, планировать строительство и привлекать инвесторов, понятное дело, невозможно. Решение этой проблемы (как и ряда других) требовало активной позиции региональных властей, но диалог между участниками процесса практически отсутствовал. В итоге зону закрыли.
Сложности с землей стали причиной закрытия другой зоны — на "Куршской косе".
Считается, что главные проблемы Калининградской зоны связаны с особым статусом природоохранной территории...
Да, это стало одной из причин. "Куршская коса" подпадала под действие природоохранного законодательства и закона об ОЭЗ. Экономические риски инвесторов, связанные с природоохранным законодательством, были достаточно велики, и поэтому частный бизнес с опасением смотрел на этот проект.
А что-то новое будет открыто?
В 2012 году появились три новые зоны — в Пскове, в Калужской области и уже вторая зона в Татарстане. ОЭЗ "Иннаполис" станет частью нового городского образования, она будет специализироваться на IT-технологиях и биотехе.
Какие еще нововведения ожидают зоны?
Мы предлагаем отказаться от строгого разделения зон по типам. Сейчас это заложено в законодательстве. Например, у промышленной зоны "Алабуга" есть прекрасный туристический потенциал. Там находится Елабуга, один из немногих городов, полностью сохранивших свою историческую застройку. Красивый, тихий, купеческий город, где есть дом памяти Марины Цветаевой, художника Шишкина и много всего интересного. Кроме того, в марте мы начинаем там строительство школы с преподаванием на английском языке. Это важно для иностранных специалистов, которые переезжают вместе с детьми. Мы создаем комфортные условия не только для бизнеса, но и для жизни. Новые зоны должны быть и про "подумать", и "разработать", и "отдохнуть".
К ОЭЗ есть претензии со стороны Счетной палаты по низкой эффективности расходования бюджетных средств?
Мы убеждены, что прошло слишком мало времени, чтобы оценивать эффективность ОЭЗ. Естественно, на первом этапе государственные вложения будут превышать частные. Это соответствует мировому опыту развития подобных проектов и не означает, что инструмент работает плохо. Инкубационный период ОЭЗ в разных странах занимает от 10 до 15 лет. По мере готовности инфраструктуры инвесторы выходят на строительные площадки и начинают вкладывать деньги уже в свои объекты. Соответственно, объем частных инвестиций будет неуклонно расти, что мы сейчас и наблюдаем.