"Вам понравится",— пообещал Владимир Путин, отвечая на вопрос о новом главе ЦБ две недели назад. А на прошлой неделе, когда президент представил кандидатуру Эльвиры Набиуллиной, стало понятно, к кому он обращался.
Фото: РИА НОВОСТИ
Еще не завяли подаренные на 8 Марта розы-мимозы, а тут и российские феминистки получили подарок: Владимир Путин предложил в качестве главы Банка России женщину — Эльвиру Набиуллину. Если Госдума вдруг не продемонстрирует строптивость, именно она придет на смену Сергею Игнатьеву и станет 13-й женщиной среди 190 председателей центробанков.
Справедливости ради надо, конечно, оговориться, что в куда большей степени этот подарок получили мужчины. В России все же именно они — подавляющее большинство среди тех, кто принимает решения, распоряжается деньгами, интересуется деловыми новостями. Да и работать с Эльвирой Сахипзадовной в основном тоже им.
Здесь, кстати, ни интриги, ни проблем. За 20 лет карьеры чиновника будущая глава ЦБ доказала и огромную работоспособность, и умение находить компромиссы, многократно подтвердила и аналитические, и управленческие таланты. В общем, в том, что бывшие и будущие коллеги, экспертное и банковское сообщество, хором назвали ее достойным кандидатом, нет ни грамма комплимента.
Зато есть как минимум три другие — хотя и в изрядной степени взаимосвязанные — интриги. Во-первых, почему выбор Владимира Путина пал именно на эту кандидатуру? Во-вторых, какие именно из стоящих перед ЦБ задач окажутся приоритетом Набиуллиной? И в-третьих, каких результатов ее деятельности стоит ждать и насколько быстро?
Хорошо спланированная неожиданность
С полгода назад один из собеседников "Денег", бывший высокопоставленный чиновник, на вопрос, кого поставят на место Игнатьева, уверенно, без тени сомнения пожал плечами: "Набиуллину, кого ж еще?" Вынуждены признаться, недооценили его прозорливость, информированность или просто догадливость.
Тем более что появлявшиеся в последний месяц-два "шорт-листы" кандидатов уверенно говорили об обратном. Кавычки объясняются тем, что в начале марта эти списки уже не казались столь короткими: в перечне кандидатур фигурировал чуть ли не десяток фамилий. Ирония в том, что анонимные высокопоставленные собеседники информационных агентств и деловых газет, обеспечивавшие "сливы", с редким упорством избегали упоминания Набиуллиной.
Впрочем, эти списки давали редкую в наше время возможность наблюдать столкновение лоббистских интересов вокруг этого назначения и оценить диапазон идеологических метаний самого Владимира Путина. Большинство их фигурантов довольно четко ассоциировалось с теми или иными ожиданиями будущей политики ЦБ, и их назначение означало бы больше чем выбор персоналии — уступку тем или иным группам интересов.
Первая группа — действующие функционеры ЦБ во главе с первым зампредом Банка России Алексеем Улюкаевым. Упоминались и другие зампреды и директора департаментов, но реже. Такое решение означало бы подчеркнутую преемственность политики, продолжение курса на "независимость с оглядкой". Может быть, на несколько более жесткий, чем в последние годы, курс на борьбу с инфляцией. Возможно, скоординированное с Кремлем решение по усилению мер по борьбе с "серыми" схемами и обналичкой.
Вторая — нынешние главы госбанков. В списках обычно фигурировали глава ВТБ Андрей Костин, глава ВТБ24 Михаил Задорнов, гораздо реже — глава Сбербанка Герман Греф, совсем редко — глава ВЭБа Владимир Дмитриев или один из его замов. Это могло бы означать курс на усиление доминирования госбанков в финансовой сфере, государства — в экономике, а заодно и окончательно склонившуюся в сторону "капитализма для друзей" чашу весов. Кроме того, не выглядит невероятной и версия, что именно к такому решению подталкивала Владимира Путина та часть его окружения, которую принято ассоциировать с силовиками, а заодно и снисходительностью к тому, что на языке ЦБ называется сомнительными операциями.
Третья — бывшие чиновники-экономисты, работающие в частном или некоммерческом секторе. Среди них бывший министр финансов, а ныне глава Комитета гражданских инициатив Алексей Кудрин (сколько бы он ни говорил, что отказался), сменивший множество высоких должностей в правительстве, ЦБ и частном секторе Олег Вьюгин и куда менее известная широкой публике, но весьма уважаемая в профессиональных кругах фигура — Андрей Бугров, заместитель гендиректора компании "Интеррос", а до того многолетний директор Всемирного банка от России. Ставка на любого из них, скорее всего, означала бы подчеркивание курса на независимость ЦБ, со значительной вероятностью — на быстрое снижение инфляции до принятых в цивилизованном мире 2-3%, а также шанс на решительный бой полукриминальным схемам.
Наконец, четвертая группа — неожиданные кандидаты. Самая любопытная фигура среди них — действующий глава Нацбанка Казахстана Григорий Марченко. Если бы не иностранное гражданство, его можно было бы смело отнести к третьей группе, а в силу хотя бы очевидной неаффилированности ни с одной из групп интересов вообще считать самой сильной фигурой в этой категории.
Самый одиозный кандидат — сторонник резкого усиления роли государства в экономике и радикального смягчения денежно-кредитной политики Сергей Глазьев. Крайне показательно, как вообще возникла эта версия: "в ответ" на интервью Игнатьева, в котором он дал понять, что назначение фигуры из числа госбанкиров будет означать потворство "группе лиц", контролирующих большую часть сомнительных операций и ежегодно наносящих бюджету ущерб на 600 млрд руб. Проще говоря, в полном соответствии с известным (и любимым спецслужбами всего мира) механизмом "разводки": продемонстрировать, что все может быть гораздо хуже, чтобы потом компромиссный вариант показался идеальным.
Новое назначение Эльвиры Набиуллиной свидетельствует, что разногласий с президентом у нее нет
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Банк поставленных задач
Большинство участников неформального кастинга ничего похожего на программные заявления не делали. Исключение составили трое. Алексей Улюкаев "по должности" периодически выступает с разъяснением позиции ЦБ, и несмотря на все возрастающую загадочность его высказываний, перевести их на русский язык довольно просто: все будет так, как сочтут нужным ЦБ и Кремль. Алексей Кудрин опубликовал очередную статью в "Вопросах экономики", в которой в очередной раз обосновал необходимость придерживаться бюджетного правила, сберегать часть нефтегазовых доходов. Кроме того, он пугал возможностью всплеска инфляции аж до 15%. Ну и резко нарастил — еще до номинации в "шорт-лист" — публичную активность Сергей Глазьев.
Сама Эльвира Набиуллина в последние месяцы публичности избегала. Более того, обсуждения денежно-кредитной и уж тем более надзорной политики она избегала и раньше. Ее высказывания на эту тему в бытность министром экономики, да и раньше, крайне редки и демонстративно обтекаемы. Поэтому о позиции Набиуллиной в отношении политики ЦБ пока можно судить лишь на основании двух принципов. Во-первых, по аналогии: в отношении реального сектора она более или менее последовательно отстаивала принцип "поддерживать жизнеспособное". Во-вторых, судить о ней как о менеджере: в прошлом ей удавалось довольно эффективно делегировать полномочия, а также заработать репутацию руководителя, который умеет и выслушивать коллег, и отстаивать свое мнение. Похоже, что, с точки зрения комментаторов, которые считают ее назначение главой ЦБ достойным, это означает и определенную преемственность политики (а значит, и следование целям, заложенным в уже одобренных программных документах Банка России), и поддержку рыночного пути развития.
Впрочем, номинация не означает автоматического назначения. Теоретически депутаты Госдумы могут и добиваться от Набиуллиной четких ответов на вопросы, что она собирается делать, и даже отвергнуть ее кандидатуру. Нетрудно и предсказать, что (в нормальной жизни) должно интересовать парламент. Условно эти вопросы можно разбить на шесть групп.
Текущие 7,3% процента инфляции — явно много. Особенно после 21 года разговоров о необходимости макроэкономической стабилизации. Когда и как ЦБ все же добьется желанных 3-4%? И на какое укрепление курса рубля — пусть не в номинальном, а в реальном выражении — согласится?
20% годовых по кредитам промпредприятиям — по сути, запретительный уровень для финансирования долгосрочных проектов. 12-15% по ипотеке лишают большинство граждан возможности даже задумываться об улучшении жилищных условий, а строителей — части возможностей расширения. На какой компромисс с промышленным лобби способен ЦБ? Как совместить гипотетическое смягчение денежно-кредитной политики с задачей снижения инфляции?
В управлении ЦБ более $500 млрд резервов — доходность этих активов, мягко говоря, оставляет желать лучшего, хотя и соответствует консервативной стратегии. Рискнет ли новый глава ЦБ заработать на них больше?
Одна из вещей, которыми могла бы гордиться команда уходящего Игнатьева,— более или менее выстроенная система более или менее современного банковского надзора. Впрочем, как показывают регулярно вспыхивающие скандалы, связанные то с тотальной фальсификацией отчетности, то с зашкаливающей долей сомнительных операций у отдельных банков, то, наоборот, с попытками ЦБ притормозить рост вполне здоровых, но избыточно агрессивных частных банков, она далека от идеала. Кому человек почти без опыта в банковской сфере готов доверить это специфическое направление?
Создание мегарегулятора на первый взгляд задача чисто административная и явно посильная столь опытному управленцу, как Набиуллина. Впрочем, одним механическим слиянием здесь не обойдешься, западные аналитики не раз называли штат ЦБ РФ самым раздутым в мире. Что будет сделано ради увеличения эффективности его работы?
И наконец, загадка, которую загадал сам Игнатьев. Проблема, с которой он не справился, из-за которой был убит его заместитель Андрей Козлов,— сомнительные операции, "серые" схемы, обналичка. Сможет ли эта хрупкая женщина дать решительный бой криминальному банкингу, выстоять против его высокопоставленных покровителей, а заодно перенаправить в бюджет сотни миллиардов, а то и триллионы налоговых рублей?
Вероятнее всего, Госдума не будет настаивать на четких ответах на эти вопросы, удовлетворится главным — тем, что кандидату на пост главы ЦБ доверяет президент. Вопроса же о том, способна ли госпожа Набиуллина сказать Путину "нет", не на словах, а на деле отстаивать закрепленную законом независимость Центробанка, "Деньги" даже не ждут.