«Сейчас не самое подходящее время для обсуждения престижа русского балета»

Испанская балерина, экс-прима лондонского Королевского балета, а сегодня художественный директор Английского национального балета Тамара Рохо рассказала Марии Сидельниковой, что она думает о русском балете, что Лондон думает о скандале в Большом и почему Наталье Осиповой может не понравиться в королевской труппе.

В Лондоне повсюду русские афиши: только что закончились гастроли Михайловского театра, впереди — спектакли антрепризы "Русские сезоны XXI", следом — Большой и Музыкальный театр Станиславского и Немировича-Данченко. Похоже, русский балет пользуется спросом у англичан. Почему? Возможно, англичанам недостает чего-то у себя?

Я так не думаю. Лондон — интернациональная столица, здесь живут люди со всего мира, вкусы у всех очень разные, но каждый может найти себе досуг по душе. Вы можете пойти в Tate Modern, а можете в Национальную галерею. Точно так же и с балетом: сейчас много русских, но гастролируют и канадцы, скоро приедут французы. Лондонская публика ценит качество искусства, а не его происхождение.

Чего англичане ждут от русского балета?

У русского балета в Лондоне есть престиж. Он, если хотите, отмечен знаком качества, поэтому англичане хотят, чтобы русские соответствовали своей репутации. В России много разных трупп, балетных звезд, и, покупая билет в театр, люди надеются своими глазами увидеть то, о чем все уже наслышаны.

В последние годы многие русские театры обогатили свой репертуар современными авторами. Вызывают ли интерес эти постановки или от русских по-прежнему ждут только классики?

Нет, современные авторы в исполнении русских не очень интересны, потому что здесь современной хореографии и танцовщиков из Германии, Франции, Америки — полно. Кроме того, есть театр Sadler's Wells, где всегда идут лучшие современные спектакли. Этим здесь никого не удивишь. Россия — это классический балет большой формы, золотой фонд классики. И англичане, как и прежде, хотят видеть именно его. Кроме того, у всех российских трупп — свои звезды, а их лучше всего представлять именно в большой классике. Конечно, когда приезжает Большой театр, все идут смотреть на большой балет.

Для вас, как для балерины и как для зрителя, какая из трупп представляет наибольший интерес? И почему?

Сложно выделить кого-то одного, они все очень важные. Но мне повезло поработать с Михайловским театром, с его главным хореографом Михаилом Мессерером — это был прекрасный опыт работы в Петербурге. Я восхищаюсь Ульяной Лопаткиной, она — мой источник вдохновения, и в прошлом году я много видела ее в Японии, наблюдала за ней. Она великолепная балерина.

Выступая в Петербурге, почувствовали ли вы разницу между российскими зрителями и лондонскими?

Да, российская публика гораздо громче, шума больше. Зрители абсолютно другие, но у каждой страны есть свои особенности. Например, в России, по сравнению с Кубой, зрители — тишайшие. Там — зал чуть ли не ревет, это отражает национальный характер. А в Париже и Лондоне публика совсем тихая. Даже в антракте люди стараются разговаривать шепотом, а на поклонах вроде звучат аплодисменты, но все равно не покидает это ощущение тишины.

В середине прошлого века Большой театр был визитной карточкой русского балета за рубежом, затем представительские функции перешли к Мариинскому театру. А кто сегодня является лицом русского балета?

Последнее время из России приходили очень плохие новости. И сегодня, когда говорят о русском балете, то речь в первую очередь заходит об ужасном происшествии с Сергеем Филиным, о неприятностях в Большом театре. И это печально. Хотя я уверена, что русский балет выше этого, и когда Сергей поправится и сможет вновь ездить с труппой Большого по всему миру, то и неприятные темы для разговоров останутся в прошлом. Но сейчас не самое подходящее время для обсуждения престижа русского балета в мире. Он представляется слишком тесно связанным с политикой, с правительством, за власть в театре люди борются так же жестко и жестоко, как в политике.

Как в Лондоне восприняли историю с Сергеем Филиным?

Журналисты очень внимательно следили за событиями в Большом театре — после того как произошло нападение, любая новая информация тут же попадала в прессу, на протяжении всей недели ежедневно газеты выходили с заголовками про скандал в Большом, печатались фотографии Сергея Филина. Потом только немного все успокоилось, но нашли виновных и снова поднялся ажиотаж. Эта история заставила вспомнить и о старых делах: в The Times, в Intelligent Life были очень глубокие, серьезные статьи, всплыли ранее неизвестные подробности об исторической связи театра с политикой, о том, как происходит борьба за власть. Все это, конечно, сильно повлияло на общественное мнение и серьезно ударило по репутации русского балета. Но я надеюсь, что скоро это мнение поменяется.

А как отнеслись к разоблачениям Николая Цискаридзе, к активной позиции, которую он занял в этом скандале? Пользуется ли он уважением и влиянием в лондонских кругах?

Не совсем, англичане посчитали его высказывания бесчувственными и неуместными. Думаю, если бы он жил в Лондоне, его бы карьера на этом закончилась. То, что произошло с Сергеем, не поддается никаким объяснениям, а он пытался их найти, он пытался оправдать это ужасное преступление. Этого ни в коем случае нельзя было делать, нельзя показывать пальцем на человека, который стал жертвой, нельзя из этого извлекать выгоду для себя, стараться заработать очки в свою пользу.

В России так называемые "второстепенные" театры — Музыкальный театр Станиславского и Михайловский по итогам балетного сезона порой затмевают тяжеловесов — Большой и Мариинку. А как они воспринимаются в Лондоне?

Их начинают узнавать. Для Михайловского последние гастроли были очень успешными. Театр Станиславского знают по Сергею Полунину, на узнаваемость работает и то, что Игорь Зеленский танцует в Лондоне. Ситуация с "второстепенными" театрами и российскими "монстрами" похожа на расстановку сил между моей труппой — Английский национальный балет и Ковент-Гарденом. Маленькая компания может позволить себе быть более креативной, динамичной, есть возможность быстро все менять. И когда есть хороший руководитель, как Зеленский или Мессерер, то из труппы всегда можно сделать "конфетку", которая будет привлекать молодых талантливых танцовщиков. Они хотят разнообразия и не желают десятилетиями ждать партии в "Лебедином озере". Плюсов очень много, хотя нас и называют "второстепенными", на самом деле мы просто меньше, а возможностей для творчества и даже для привлечения спонсоров часто у нас гораздо больше.

Возвращаясь к разговору об отношениях в больших труппах. Говорят, что в Королевском балете тоже не все так просто. Покинувший Лондон со скандалом Сергей Полунин критиковал и репертуарную политику, и слишком жесткую иерархию. Каково ваше мнение?

В этом театре я сделала свою карьеру, протанцевала там большую часть своей жизни, поэтому я должна уважать его. Но, честно говоря, труппа Ковент-Гардена зажата в тиски традиций. Связи с прошлым настолько сильны, что порой театр забывает не только смотреть в будущее, но и не видит настоящего. Конечно, для такого темпераментного человека, как Сергей, Ковент-Гарден не самое простое место для творческого роста. Королевский театр — такая же театральная махина, как Большой или Мариинский. Они меняются очень медленно, и, когда ты молодой артист, когда ты знаешь, как коротка карьера, тебе не хочется ждать. И это разочаровывает. Повторюсь, что на этом фоне у маленьких трупп очень много преимуществ.

Что вы думаете про Наталью Осипову? Приживется ли она в труппе Королевского балета?

Я ее очень ценю, но не уверена, что ей понравится в Ковент-Гардене, потому что там надо делать, что тебе говорят. В остальном же хорошо, что Наталья будет танцевать в Королевском балете — великие артисты должны выступать в великом театре. Кроме того, это отличное место для карьерного роста.

А то, что она так быстро стала примой, это только хорошо. У Сильви Гиллем карьера была еще более стремительной, ей было 19, когда Нуреев назначил ее этуалью. Я примой тоже стала рано — в 24 года. В Ковент-Гардене много зависит от характера: если все совпадет, если она себя будет там хорошо и свободно чувствовать, то почему бы и нет?

Как бы вы определили место русского балета сегодня в мире?

В России сейчас интересное время, появляется новое поколение молодых директоров театров — это и Сергей Филин, и Игорь Зеленский. Они пытаются сделать неповоротливые государственные театры более современными. Мне кажется, что Большой и Мариинский ждут изменения. По крайней мере, я на это надеюсь. Театры должны оцениваться за творчество, а не за скандалы.