5 ноября 1863 года Александр II начертал на указе о закрытии размена рублей на золото: "Нечего делать, хотя я крайне о том сожалею". 28 августа 1998 года Борис Ельцин прокомментировал аналогичный кризис так: "Все знают, что я по натуре оптимист, иначе жить неинтересно". Отрадно слышать.
Знаете ли вы, какая экономическая ситуация была в России в начале 1861 года? Если нет, то я вам расскажу. Отсталая промышленность, вялая торговля, полуголодное население, огромный дефицит бюджета, колоссальный внешний долг, полное отсутствие золотовалютных резервов. В общем, как в конце 1991-го. И в обоих случаях называлась одна и та же причина неурядиц — десятилетиями существовавший "железный занавес" на границе России и жесткое подавление всякого инакомыслия внутри страны. И вот глоток воздуха: в 1861 году — это отмена крепостного права, в 1991 — отказ от руководящей и направляющей роли КПСС. Но это политика, а что с экономикой?
Начался спор: в XIX веке противники именовали друг друга либералами и консерваторами, в XX веке — завлабами и красными директорами. Суть же спора осталась прежней. Либералы и завлабы предлагали сконцентрировать усилия на стабилизации курса рубля (первые — по отношению к золоту, вторые — к доллару) и таким образом создать прочную базу для роста промышленного производства. Консерваторы и красные директора настаивали на увеличении денежной массы, отмечая нехватку денег для нужд народного хозяйства. Когда спор грозил перерасти в драку, вмешались арбитры (в 1861-м — император Александр II, в 1991-м — президент Борис Ельцин) и поддержали соответственно либералов и завлабов, назначив их на ключевые посты в правительстве. Консерваторам и красным директорам оставалось лишь затаиться или сменить окраску.
Тем временем 1861 и 1991 годы подошли к концу, и страна встретила 62-й и 92-й — звездные годы для либералов и завлабов. Ограничив рост денежной массы, они стали делать новые внешние займы, параллельно осуществляя реструктуризацию старых. На Западе, где споры о путях реформирования экономики уже давно завершились полной победой либералов, успех российских единомышленников встретили на ура и легко согласились открыть России новые кредиты. В 1862 году это сделали Ротшильды, в 1992-м — Международный валютный фонд.
Одновременно была затеяна реформа банковской системы. Все старые, государственные кредитные, учреждения ликвидировались, а вместо них создавались новые, частные, которые, однако, не могли существовать без помощи со стороны государства — в виде как прямых кредитов, так и личной унии власти и капитала. Чиновники входили в правления банков, банкиры — в правительство. Так, например, в 60-х годах XIX века крупный российский банкир Людвиг фон Штиглиц стал управляющим Государственным банком, а его заместитель Евгений Ламанский вошел в состав правления нескольких коммерческих банков. А вот в 90-х годах XX века банкир Владимир Потанин стал вице-премьером, а московский мэр Юрий Лужков принял деятельное участие в создании собственной банковской империи.
Все шло замечательно, и вскоре руководители финансовых ведомств поспешили объявить о свободной конвертируемости рубля (в 1862 году открыли свободный размен бумажных рублей на золото, а в 1997-м — начали снимать ограничения на репатриацию заработанной в России прибыли иностранными инвесторами). Но вся эта идиллия в одночасье рухнула. В XIX веке из-за начавшегося в январе 63-го года восстания в Польше (тогда российской колонии) резко сократился вывоз зерна из России в Европу, и в бюджете образовалась дыра. А в XX веке из-за начавшегося в 97-м году экономического кризиса в странах Юго-Восточной Азии и снижения цен на нефть казна не досчиталась триллионов рублей, поступавших от экспорта нефти.
Масло в огонь подлили иностранные инвесторы. Узнав о трудностях с вывозом зерна и возникших из-за этого у российской казны проблемах, в 1863 году они выбросили на российский рынок все ранее приобретенные рубли, в спешном порядке скупая и вывозя золото. То же самое произошло и в 1997-1998 годах. Заметив нарастающие бюджетные проблемы, иностранные инвесторы быстро вывели свои средства с российского рынка. А тут еще крупные кредиторы России стали задерживать займы (как МВФ в начале 1998 года) или вообще отказываться от прежних обещаний (как Ротшильды в 1863-м).
Один-два скачка вышедшего из-под контроля курса рубля — и вот уже паника среди населения. Оно спешно изымает вклады из банков и обращает их в золото (в 1863 году) или в доллары (в 1998-м). Правительству не остается ничего иного, как сделать хорошую мину при плохой игре. "Скорее недостанет у публики кредитных билетов, чем золота в разменной кассе",— это слова одного из чиновников министерства финансов XIX века. "Скорее я подам в отставку, чем соглашусь на девальвацию",— это вольная интерпретация высказывания одного из тузов Центрального банка в XX веке. Но все эти заверения успокоить население и инвесторов уже не могли, и 29 октября 1863 года на Петербургской бирже начался беспрецедентный обвал курса российского рубля, а 26 августа 1998-го впервые в истории Московской межбанковской валютной биржи торги по доллару были объявлены несостоявшимися.
Вскоре в правительстве опять появились консерваторы и красные директора и быстро вернули все на круги своя. В результате в XIX веке о стабильном рубле забыли на 32 года. Посмотрим, сколько придется ждать в XX веке.
ЮРИЙ КАЛАШНОВ
ПОСЛЕ ФИНАНСОВОГО КРИЗИСА В РОССИИ 1863 ГОДА ВЕРНУВШИЕСЯ В ПРАВИТЕЛЬСТВО КОНСЕРВАТОРЫ ОТЛОЖИЛИ СТАБИЛИЗАЦИЮ РУБЛЯ НА ТРИ ДЕСЯТИЛЕТИЯ