"Положение в стране обязывает нас к тому, чтобы закон о чрезвычайном положении был срочно принят" — такое мнение высказал вчера представитель президента в Госдуме Александр Котенков после встречи с Борисом Ельциным. И хотя объяснил он это пожелание тяжелой ситуацией в Дагестане, первопричиной "чрезвычайной активности" Кремля вполне может быть по-прежнему популярная в кремлевских кабинетах идея о введении в стране ЧП с последующей отменой выборов.
Как разъяснил представитель президента, отсутствие нового конституционного закона о чрезвычайном положении (его проект был вынесен на рассмотрение Думы в начале прошлого года, но отправлен на доработку без рассмотрения) создает правовую коллизию, из-за которой воспользоваться на практике этой нормой крайне затруднительно. Поэтому "многим субъектам федерации", которые, по словам Котенкова, обращаются к центру с просьбой ввести ЧП в тех или иных регионах, приходится для решения своих проблем придумывать что-то другое.
С формально-юридической точки зрения заявление Котенкова выглядит вполне обоснованным. Прежний закон "О чрезвычайном положении" был подписан еще в мае 1991 года и после принятия новой Конституции (которая требует регулировать ЧП только специальным конституционным законом) фактически утратил силу. К тому же текст его изрядно устарел: достаточно сказать, что в соответствии с этим документом ЧП может вводиться президентом с немедленным уведомлением президиума Верховного совета РСФСР или, наоборот, президиумом ВС РСФСР с уведомлением президента.
С другой стороны, наличие в законе столь вопиющих архаизмов ничуть не мешало Совету федерации утверждать указы Бориса Ельцина о введении ЧП в зоне осетино-ингушского конфликта вплоть до конца 1994 года, когда от Верховного совета вместе с его президиумом оставались одни воспоминания. То есть де-факто старый закон действовал, что признавали и президент, и парламент. И если бы власти сейчас заботило лишь скорейшее наведение порядка на Северном Кавказе, они вполне могли бы обойтись и тем, что есть. Тем более что для начала нынешней "широкомасштабной операции против террористов" Москве вообще не понадобилось никакого ЧП — ни законного, ни незаконного.
А вот если Кремль мечтает о большем — например, о введении ЧП в масштабах всей страны с последующей отменой выборов, запретом партий и ограничением прав и свобод граждан,— вот тогда безупречная юридическая чистота принимаемых решений лишней не будет. Ведь ЧП — это чуть ли не единственная совершенно законная возможность перенести на неопределенный срок все выборы, запретить нелюбимые партии, а заодно поприжать не в меру разговорчивые СМИ.
Нормы, позволяющие все это сделать, содержатся как в старом документе, так и в новом законопроекте. Правда, сторонники чрезвычайщины могут попасть в серьезный цейтнот: для запуска "чрезвычайного плана" необходимо для начала законно распустить Думу, а пройти все три чтения к третьему отклонению кандидатуры премьера закон, скорее всего, не успеет. Поэтому реальным началом реализации этого плана, скорее всего, станет не неутверждение главы кабинета, а организованный где-то ближе к выборам двукратный вотум недоверия правительству.
ДМИТРИЙ Ъ-КАМЫШЕВ