Жители России уже давно перестали чему-либо удивляться. И все же удивительно: еще две-три недели назад позиции Примакова казались незыблемыми, а Березовский представлял собой классический пример опального регента, с позором изгнанного из страны. Но как все изменилось за эти недели!
Впрочем, я вас честно предупреждал, что он еще вернется (см. "Коммерсантъ ДЕНЬГИ" #14). Поначалу, правда, возвращение это больше смахивало на явку с повинной. С той лишь разницей, что перед визитом к следователю Борис Березовский прилег на недельку в ЦКБ. Зато потом...
В прошлый понедельник, едва выйдя с допроса из кабинета следователя Генпрокуратуры Николая Волкова, Березовский отпустил в адрес Евгения Примакова: "Я еще раз убедился, это дело политическое. Это дух Примакова, дух 'всех сажать и не пущать'". Уверенно пообещал не тянуть более с документальными подтверждениями этого тезиса и уехал по делам. Вечером того же дня Березовский посетил Белый дом по личному приглашению премьер-министра.
Это, пожалуй, ключевой момент во всей истории. Почему Евгений Примаков решил вот так запросто позвонить своему главному политическому противнику, о чем они говорили и о чем договорились, никто точно не знает. Однако никаких документов Березовский так и не выложил. Зато уже на следующий день Борис Ельцин отправил в отставку первого вице-премьера Вадима Густова и возвысил до этого ранга министра внутренних дел Сергея Степашина — человека, как говорят, неприлично близкого Березовскому.
Густова, откровенно говоря, не жалко. Ничего выдающегося на своем посту он сотворить так и не сумел: вверенная ему региональная политика сводилась к заигрыванию с родной Ленинградской областью, а страны СНГ кураторства первого вице-премьера, похоже, просто не заметили. Но дело не в этом. Гораздо важнее, что отставка Густова и назначение Степашина являются, скорее всего, только началом контригры, которую повел Борис Березовский при поддержке Кремля.
Восемь месяцев кабинет Примакова сохранял первоначальную белизну и свежесть. Восемь месяцев, несмотря на все слухи и интриги, заместители премьера сидели в своих кабинетах на Краснопресненской набережной. Ни провалы на переговорах с МВФ, ни отсутствие социальной и экономической программ, ни провалы во внутренней и внешней политике не приводили ни к каким переменам в персональном составе правительства. Таким постоянством далеко не всегда могло похвастаться даже самое стабильное из наших правительств — Виктора Черномырдина.
Одновременно росло и множилось влияние Евгения Примакова. Именно способностью сохранять в правительстве пусть и бесполезных для страны, но лояльных себе людей измеряется аппаратная мощь премьер-министра. Восемь месяцев кадровой стабильности сделали Евгения Примакова самым влиятельным политиком страны. И вот теперь начинается обратный отсчет.
Говорят, что, позвонив в прошлый понедельник Березовскому, Примаков сказал: "Я хочу уйти по-хорошему". "С этого надо было начинать",— якобы ответил Березовский и развернул машину в сторону Белого дома. Конечно, это только слух. Причем слух, откровенно говоря, из разряда невероятных. Его источник явно выдает желаемое за действительное. Но как специалист по всякого рода слухам и сплетням авторитетно вам заявляю: ни с того ни с сего слухи никогда не появляются — они всегда с большей или меньшей степенью достоверности отражают действительность. И этот слух — не исключение.
В Белом доме всерьез говорят о скорых отставках двух других вице-премьеров. Первый — Геннадий Кулик, покровитель сельского хозяйства и заодно банка СБС-АГРО, второй — Юрий Маслюков, наставник группы чиновников из МВФ. (По крайней мере, Жерара Беланже и Мартина Гилмана. В правительственных кругах сплетничают, что тесное общение с Маслюковым в ходе затяжных переговоров о кредите позволило им значительно пополнить словарный запас крепкими русскими выражениями. Сейчас оба — тоже кандидаты на вылет.)
Причем приблизить отставки вице-премьеров вполне может Дума, если проголосует 13 мая за импичмент президента. В этом случае поводов кокетничать с коммунистическим большинством Госдумы и держать в правительстве коммунистов у Кремля не останется.
Что все это означает для Примакова? Скажем прямо: ничего хорошего это для него не означает. Премьеру обязательно напомнят его обещание уйти вместе с этими своими заместителями. И тогда Евгений Примаков окажется перед выбором: проявить себя настоящим мужчиной и сдержать слово или лечь в ЦКБ с диагнозом "склероз". Оба варианта так себе.
Первый даже рассматривать не стоит. Потому что это означало бы полную и безоговорочную победу Березовского и ближайшего президентского окружения. Более или менее известны и возможные кандидаты на пост премьера. Список традиционен и уже давно не обновлялся: Юрий Лужков, Григорий Явлинский, Егор Строев. Впрочем, возможен и другой сценарий: ведь Борис Ельцин может не предлагать Думе очередного премьера, а просто на два месяца сделать Сергея Степашина и. о. премьера.
Теперь о том, что будет, если Примаков останется. В последнее время информированные источники из Кремля и Белого дома доносят, что за назначением Степашина могут последовать и другие неприятные для Примакова кадровые решения. Например, одним из вице-премьеров, отвечающих за внешнюю политику, могут назначить Черномырдина. Здесь, правда, делают оговорку, что произойдет это только в случае успехов экс-премьера в деле урегулирования балканской проблемы. Но, между нами, на это можно не обращать внимания. Тем более что Черномырдин, как электровеник, носится по Европе, а Милошевич уже дает понять, что готов вести переговоры.
Неспроста встречался Борис Ельцин и с министром путей сообщений Николаем Аксененко. Говорят, что этого "друга семьи" рассматривают как одного из кандидатов в будущие премьеры, однако мне все-таки кажется, что больше чем на вице-премьерство главный железнодорожник не потянет.
Но хуже всего для Евгения Примакова то, что действия Березовского объективно усиливают позиции Ельцина. Взять хотя бы Степашина. В правительстве он будет курировать регионы и, скорее всего, силовиков. Его назначением губернаторам дают понять, что президентская власть еще весьма сильна. Напомнить об этом тем более важно потому, что именно Совету федерации принимать окончательное решение по импичменту, а губернаторы в последнее время выглядят слишком независимыми.
Поэтому теперь Примакову придется играть не против одного Березовского, а уже и против президента. Чем это может кончиться, объяснять не надо. Поэтому если Евгений Примаков останется в премьерском кресле, работать в обозримом будущем ему придется с людьми из чужих команд. Даже если оставить в правительстве Кулика и Маслюкова, просто отняв у них часть полномочий, это будет уже совсем не то правительство, которое Евгений Максимович Примаков сформировал более полугода назад.
Итак, прошлая неделя в очередной раз перевернула все с ног на голову. Примаков начал стремительно терять позиции, Березовский вышел из образа политэмигранта, а Ельцин — пусть на короткий срок — показал, что еще что-то решает в стране. Хотя, если откровенно, лучше бы он решил один-единственный раз, но навсегда. Вот бы проснуться с утра в стране, где нет примаковых-березовских, коммунистов, политических игр и войны компроматов. Где в правительстве работают одни профессиональные экономисты, а депутаты принимают законы и не берут взяток. Но, похоже, для этого надо проснуться не в России.
ИГОРЬ ТРОСНИКОВ
КОГДА ИЗ ПРАВИТЕЛЬСТВА ПОПРОСЯТ МАСЛЮКОВА И КУЛИКА, ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ ОБЯЗАТЕЛЬНО НАПОМНЯТ ЕГО ОБЕЩАНИЕ УЙТИ ВМЕСТЕ С ЗАМЕСТИТЕЛЯМИ. И ТОГДА ПРИМАКОВ ОКАЖЕТСЯ ПЕРЕД ВЫБОРОМ: СДЕРЖАТЬ СЛОВО ИЛИ ЛЕЧЬ В ЦКБ С ДИАГНОЗОМ "СКЛЕРОЗ"