Вчера президент России Владимир Путин поел борща с механизаторами мегафермы "Кубань" в Усть-Лабинском районе Краснодарского края и провел совещание, на котором министр сельского хозяйства Николай Федоров с горечью констатировал, что его полномочия в деле сбора и сохранения урожая значительно уступают полномочиям Всевышнего. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ обращает внимание на то, что Владимир Путин это не одобрил. Между тем, препирательства среди участников совещания продолжались дольше трех часов.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Владимир Путин встретился с комбайнерами в поле. Декорации такого рода встреч были привычны для него: поле с кукурузой, несколько детей этой кукурузы, то есть сотрудники агрофермы "Кубань" в свежих, с иголочки, вечнозеленых спецовках; рукомойник с рулонами бумажных полотенец; деревянный стол, покрытый белой накрахмаленной скатертью; лучок, огурчики, капуста квашеная, пирожки с мясом...
И только одно поле, немного в стороне от главных событий, чем-то не давало покоя. Его вспахали, видно, только что, и земля была просто черная, и от нее даже пар, кажется, еще валил. В этом поле была какая-то сила, настоящая мощь; с таким не хотелось бы спорить.
— Вы по сколько часов работаете? — поинтересовался президент у комбайнеров, когда все расселись.
— По сколько надо, по столько и работаем,— с достоинством ответил один из них.
— А по сколько надо? — уточнил господин Путин.
— По восемь часов,— сдался комбайнер.
Губернатор Краснодарского края Александр Ткачев порадовался за комбайнеров:
— Видите, на немецких комбайнах люди работают! Я сам помню наш "Дон": пот... грязь... а сейчас едут как на "Мерседесах"! Чистота, безопасность... видео нет там?
— Телевизор есть,— застенчиво сказал кто-то.
Президент, впрочем, не стал разделять восторгов Александра Ткачева и сказал, что в этом году на внутреннем рынке очень сильно упали продажи отечественных комбайнов.
Видимо, на внешнем они и не были высокими, так что и не упали.
— А субсидии до вас доходят? — поинтересовался господин Путин у комбайнеров.
Те замялись.
— А куда ж?! — вступил Александр Ткачев.— Конечно, доходят!
— А куда ж?.. Туда ж! — перебил его президент.— У нас по стране только 74% субсидий доходят по назначению. Туда ж!..
После этого губернатор еще некоторое время убеждал президента, что все, что край получает из федерального бюджета для выплаты субсидий, мгновенно уходит на места.
Владимир Путин слушал его с напряжением, казалось, он только и выбирает, куда ж еще раз вставить "Туда ж!".
Тем временем выяснилось, что в этом году урожай будет ниже, чем планировалось.
— Прогноз был 95 млн тонн зерна, сейчас скорректировали до 90,— сказал министр сельского хозяйства Николай Федоров.— Но и это еще надо собрать.
Совместно нашли крайнего — пришли к выводу, что виновата дождливая погода: льет везде и отовсюду.
— Ну здесь-то вроде ничего,— осмотрелся Владимир Путин по сторонам.
— Я бы поставил балла четыре,— задумчиво произнес Николай Федоров.— Хотя нельзя, конечно, великой погоде оценки ставить.
Очевидно, что у него с погодой какие-то свои, очень личные и в целом мистические отношения.
— А почвы у нас лучше, чем европейские,— так же задумчиво сказал Александр Ткачев.
— А у нас все лучше,— на этот раз согласился с ним Владимир Путин.— А борща такого вообще ни у кого нет.
Кубанские комбайнеры как один обрадованно закивали. Эта тема была понятна им.
А вот их украинские коллеги точно поспорили бы.
На совещании, посвященном сбору свалившегося, как всегда, внезапно на головы урожая, обсуждали примерно эти же темы. Чиновники объясняли, как невозможно выжить сельскому хозяйству в условиях членства России в ВТО.
Николай Федоров вернулся к любимой, кажется, теме:
— Погода не балует крестьян! У нас ситуация изменения погоды в аграрном секторе меняется даже не ежедневно, а ежечасно!
Основную территорию страны он метко назвал "зоной непрекращающихся дождей".
Содержательная дискуссия разгорелась по поводу компенсаций регионам за последствия засухи и наводнения. Николай Федоров рассказал, что из федерального бюджета компенсации за засуху в проблемных регионах составят в этом году 6 млрд руб.
— Не-не-не! — запротестовал Владимир Путин.— На Дальнем Востоке просто катастрофа от наводнения, а прямые убытки оценили в 3,3 млрд!
Ведь он же был на Дальнем Востоке и все видел своими глазами. И это было ужасно. И разве ущерб от засухи, которой он, правда, не видел, мог казаться больше ущерба от наводнения!
Оказалось, что мог. И что первоначально в регионах этот ущерб оценили в 11 млрд.
— Ну они... вы понимаете...— засмущался Николай Федоров.— Все мы так делаем, наверное. Я тоже был губернатором...
— Нет, я так не делаю,— заявил господин Путин, все-таки, видимо, рассерженный тем, что засуха наносит больше вреда, чем наводнение.
— Будем молиться Всевышнему,— вдруг добавил Николай Федоров,— чтобы дождей было меньше.
Силы Всевышнего, таким образом, по крайней мере сравнимы с силами природы, а то и контролируются им. За час, прошедший с момента обеда с механизаторами, мнение Николая Федорова по этому поводу, таким образом, подверглось жесткой самоцензуре.
Один из региональных руководителей выступил с интересным почином. Да, он знает, что в западных странах государственные субсидии сельскому хозяйству намного больше, чем в России, но он не просит Владимира Путина увеличить их в нашей стране.
Наоборот, предложение состоит в том, чтобы российская дипломатия по указанию Владимира Путина направила все свои усилия на то, чтобы "в западных странах меньше субсидировали сельское хозяйство", так как только в этом случае Россия будет находиться с ними в равных стартовых условиях, а ведь только так будет по-честному.
Один чиновник попросил президента повлиять на Туркменбаши, который, по его мнению, дал указание туркменам не покупать российскую уборочную технику.
Вряд ли на его позицию повлияет мысль о том, что Туркменбаши уже давным-давно нет с нами (и с ними тоже).
Дискуссия продолжалась около трех часов. Ее нельзя было закончить, ее можно было только прервать.
Господин Путин это и сделал.
В коровник он после совещания заходить не стал (а это планировалось).
Жаль. Коровы, конечно, почувствовали себя осиротевшими. Ведь они так ждали его. Теперь еще и молоко пропадет.
И это будет, увы, единственным реальным результатом этого совещания.