ЕСЛИ ЗАВТРА ВОЙНА?..

Последний парад

Российская политика

Сторонникам чеченской войны «до победного конца» следует знать:
Российские вооруженные силы не способны в принципе выиграть
не только полномасштабную войну, но даже локальный конфликт

Зрелище было жуткое. На поле в Ханкале ровными рядами, как на смотру, выстроились танки, БТР, БМП, прочая боевая техника. И... ни одного целого: искалеченные, сожженные, разбитые скелеты, в каждом из которых еще недавно были живые люди. Около некоторых машин выстроились столь же странные экипажи: по одному-два солдата, некоторые с ранениями — все, кто остался в живых.

Вдоль строя, переходя от машины к машине, следует высокая московская комиссия. Около одного из танков — молодой солдат, единственный, кто уцелел из экипажа, но так и не бросил свой Т-72. Члены комиссии не поверили своим глазам: парень продолжал сражаться в танке, имеющем 17 (!) пробоин.

— Сынок, как же ты?.. — у самого важного генерала перехватило дыхание. Генералы, оказывается, тоже плачут.

Возвращение в Ханкалу

Предыстория этого «парада мертвецов» описана в «Огоньке» № 21 за май нынешнего года. Суть ее вкратце такова. В апреле, когда в Чечне еще вовсю шли бои, в той же Ханкале должен был состояться военно-технический совет с участием генералов от вооруженных сил и генералов от ВПК. Предстояло разрешить давний спор: кто виноватее в катастрофических итогах использования боевой техники — военные или промышленность? Затея закончилась скандалом: влиятельные силы и в Министерстве обороны, и в Миноборонпроме сделали все, чтобы совет не состоялся. Та майская публикация заканчивалась вопросом: чего не захотели увидеть и услышать «генеральные» и «главные»?

Далее события развивались так. Выступление «Огонька» не осталось незамеченным. Как нам достоверно известно, оно вызвало недовольство и в Главном автобронетанковом управлении МО (начальник генерал-полковник Александр Галкин), и в аппарате главкома сухопутных войск, и в Миноборонпроме (заместитель министра оборонной промышленности Александр Родионов). Однако никакой официальной реакции не последовало. Более того, военно-технический совет, который все-таки было решено провести в Москве, вдали от чеченской стрельбы, отменили вовсе. Так и поживали себе до конца лета. Так и воевали до тех пор, пока в августе не понесли сокрушительное поражение в Грозном.

А вскоре секретарем Совета безопасности стал Александр Лебедь, отношение которого к чеченской войне и к роли в ней российских вооруженных сил ни для кого не было секретом. С подачи Лебедя и председателя комитета по обороне Госдумы Льва Рохлина военно-бюрократическое колесо, хоть со скрипом, но завертелось.

Так, правдами и неправдами, 16 сентября удалось собрать всех заинтересованных лиц в Ханкале, где к тому времени, правда, уже не стреляли. Главными действующими лицами стали генерал Маев и замминистра Родионов. Много способствовал организации военно-технического совета заместитель командующего Северо-Кавказским военным округом генерал Недорезов. Тут-то и состоялся тот самый «парад мертвецов». На него свезли всю технику, подбитую в Грозном во время августовского штурма города боевиками. По свидетельству очевидцев, реакция производителей оружия была практически единой — шок.

Таким образом, генеральные и главные конструкторы, генералы ВПК и вооруженных сил убедились в том, что многим было ясно и раньше и о чем в мае уже писал «Огонек»: «Российская бронетехника в Грозном уничтожалась по причине ее полной неподготовленности к боевым действиям. Танки Т-72 и Т-80 входили в город практически с незащищенными бортами... Специалисты утверждают, что потери бронетехники в Грозном по удельным показателям выше, чем при взятии Берлина в 45-м». И, может быть, главное: почти за два года боевых действий в Чечне «ни один конструктор, ни один производитель техники палец о палец не ударил, ничто не изменилось». Жизни скольких солдат можно было бы сохранить!..

У конструкторов и изготовителей техники оставалась последняя соломинка. В Ханкалу свезли бронетехнику, погибшую в городских боях, для которых она в принципе не предназначена. Вот если бы на открытой местности... Тогда их повезли в краснодарскую станицу Кущевскую. Там, на гигантском кладбище бронетехники, оборонщиков ожидало еще одно потрясение. Еще бы: одно дело — наблюдать показательные шоу в Кубинке или в каком-нибудь Абу-Даби. Другое — своими руками ощупывать броню, едва очищенную от недавней крови российских солдат. Как рассказывали очевидцы, сразу после приземления самолета с делегацией на аэродроме в Чкаловском Родионов сделал вынужденное признание: «Качество нашей техники катастрофичное». Тем самым подписав себе приговор — отстранение от должности. Что, впрочем, вовсе не означает, что военная машина хотя бы на мгновение приостановилась. Ее маховики раскручиваются независимо от кадровых перестановок.

Сенсация для служебного пользования

Вскоре после описанных событий в Москве под председательством главкома сухопутных войск генерала армии Владимира Семенова состоялся военный совет. Участвовал в нем и заместитель министра обороны Андрей Кокошин. Выступали горячо до тех пор, пока не пришла пора говорить о конкретных мерах. Здесь, как в стародавние времена, начались самовосхваления, перефутболивания, неизбежные «подготовить предложения», «заслушать»...

Тем не менее в итоговом документе военного совета, с проектом которого удалось ознакомиться, содержатся убийственные констатации. Во-первых, признается, что военная техника и вооружения (ВВТ) ни по качеству, ни по количеству не соответствуют задачам, стоящим перед сухопутными войсками. Более того, нет никакой уверенности, что положение исправится даже к 2005 году. Во-вторых, личный состав, эксплуатирующий и ремонтирующий ВВТ, не имеет соответствующей подготовки. Наконец, существующая система ВВТ не обеспечивает эффективного ведения боевых действий не только в крупномасштабной войне, но, как выявил опыт Чечни, и в локальных конфликтах.

По большому счету — это сенсация. Потребовалось положить несколько тысяч собственных солдат, чтобы уяснить то, что многим было известно еще со времен Афганистана, сбитого южнокорейского «Боинга», хулиганской посадки Руста на Красной площади: «самое совершенное в мире оружие», «высокие технологии» оборонки и прочие шаблоны из пропагандистского арсенала национал-патриотов — это дорогостоящий миф, призванный продлить жизнь военному молоху.

Фото AFP

По некоторым данным, только у станицы Кущевская сосредоточено около 500 единиц подбитой в Чечне бронетехники. По недавнему утверждению генерал-полковника Александра Галкина, за все время военных действий в Чечне потеряно лишь 260 единиц.
В явном противоречии с этой цифрой находится его заявление в феврале 1995 года, в соответствии с которым на то время, то есть спустя два месяца после начала войны, уже было потеряно 225 единиц бронетехники. Получается, что за последующие более чем полтора года боев потеряно лишь 35 единиц.