А ТАКЖЕ В ОБЛАСТИ БАЛЕТА…

Группа наших предпринимателей и политиков уже третий год проводит в Канаде фестиваль балета, танцуючи решая массу разнообразных проблем

Экономика

Каждое фуэте в Торонто добавляет оборотов российской экономике

Мистер Регал Классик принял нас в своем офисе на Виндфилдс Фарм, провинция Онтарио, Канада. Хорош собой он был необычайно. Двухметровый, гнедой, с атласной шкурой — белым задним копытом он легонько постукивал по ковру. Назвать конюшней то помещение, в котором мы находились, язык не поворачивался. Полированное дерево, надраенные бронзовые ручки, зеркальные стекла...

Мистер Регал Классик стоит 12 миллионов 500 тысяч долларов.

Собственно, продавать его никто не собирается — это страховая стоимость одного из лучших в мире жеребцов-производителей.

Производство, во главе которого поставлен Регал Классик, организовано так. Есть годовой план — 180 случек. Регалу такое по силам, но сложность в том, что у кобыл, в отличие от жеребцов, любовь — дело сезонное. Поэтому ежегодно Регал Классик на несколько месяцев отправляется самолетом в путешествие по южному полушарию — туда, где тепло, где зеленеет травка. Недавно вот прилетел из Австралии, где осчастливил 90 кобыл. Теперь вновь трудится на севере, в Канаде. Подруг ему сюда подвозят из Англии, Америки, Германии...

За каждый акт любви Регал Классик получает вознаграждение — от 10 до 15 тысяч долларов. Общий его гонорар за прошлый год превысил 3 миллиона долларов — немного, как нам сказали, прирабатывал на скачках.

Встреча с Регалом Классиком была устроена по просьбе Виктора Рышкова, бизнесмена из Твери, владельца фермерского хозяйства «Станица» и по совместительству атамана тверского казачества. В сфере его интересов и банковское дело, и мебельное производство, и торговля, и строительство. Ну а для казачьей души — лошади. У него на ферме под Тверью их уже пятьдесят голов. Дохода кони не приносят, пока одни затраты.

— Слушай, — подбиваю я его, — давай пару твоих кобылок сюда. Улучшим тверской табун, а? Крутой бизнес!

Виктор раздумывает, поглаживает окладистую черную бороду. Потом сокрушенно вздыхает:

— Ну нет у меня кобыл такого класса. Пустые траты... Может, потом как-нибудь...

Да не обидит наших бизнесменов смелая аналогия, но вопрос о совместимости в классе российских и канадских предприятий возникал часто. Под классом понимались то юридическая проработка проекта, то технологический уровень производства, то защищенность инвестиций. Так что русским «кобылкам» все еще трудновато сходиться с серьезным заокеанским бизнесом.

Собственно говоря, задача нашей делегации именно такой и была: работать на сближение.

Кто входил в группу?

Есть такое выражение — реальный политик. Тот, кто не просто числится или мнит себя таковым, а тот, кто влияет. Так вот, в нашей группе были сегодняшние реальные российские бизнесмены. Люди для заграницы во многом новые и не вполне понятные, описанные разве что в анекдотах про «новых русских».

Двое «новых» заходят в автомагазин.

— Продавец! «Мерседес-600». Два раза, — кричит один.

— А второй кому? — спрашивает приятель.

— Тебе. Ты мне вчера кофе брал? Теперь моя очередь платить.

Наши хохочут, а канадцы настороженно осмысливают — может, и в самом деле...

Кроме бизнесменов, в делегацию входили политики — своего рода играющие тренеры, которые устраивали «разборы полетов» после каждого трудового переговорного дня.

А беседы случались забавные.

Вспоминаем одного из предпринимателей, владельца (кроме всего прочего) сотни торговых палаток. Он так объясняет свои принципы отношений с арендаторами прилавков:

— Бюрократии никакой! Он каждому сказал: три тысячи баксов в месяц ты должен отдать. Остальное его не касается.

Тут же оживляется Александр Починок, председатель думского подкомитета по налогам:

— И отдают?

— А то!

— А налоги?

— Ну, они платят там... Со своей части.

— А с его?

— Ему же расти надо. Он же их не пропивает, а все в стройку вбухивает. Освободите от налогов то, что идет на развитие, — он ничего тогда укрывать не будет.

Починок берет слово.

— Чтобы вы представляли себе масштабы происходящего. До 60 процентов сегодняшней экономики в России — в теневом бизнесе. В неучтенном госстатистикой обороте — 50 миллиардов долларов и 50 триллионов рублей. Но эти хоть в обороте. В кубышках еще по нескольку десятков! Вы поймите, в таких условиях ничего и никого от налогов освободить не удастся. Или вы начнете играть по правилам, или в один совсем не прекрасный день у вас отберут всё.

Отдавать в налоги свое кровное ой как неохота. Каждый уверен: он лучше всех знает, как истратить эти деньги. И тем не менее они уже хотят играть по правилам, иначе они бы сюда просто не прилетели.

Интересы Башкирии представлял в Торонто депутат Госдумы Рамиль Бигнов. А правила для них предложили канадские юристы и законодатели, разработавшие лучший, говорят, в мире пакет законов о недрах и минеральных ресурсах. Теперь предстоит приспособить этот пакет к российским условиям, о чем и состоялись переговоры.

А также был сыгран теннисный матч Канада — Россия. Собрали по три пары — примерно равные по силам. Со стороны Канады играла известная адвокатская контора А&В, которая и взялась юридически обеспечивать несколько крупных совместных проектов, в том числе связанных с башкирскими недрами.

Через полтора часа счет был уже 5:0 в пользу наших. Ждали окончания последней игры. А она все не кончалась, хотя, казалось бы, чего теперь-то упираться? Из вежливости бы отдали хоть одну игру хозяевам! Но президент Уралтрансбанка Валерий Заводов и вице-президент московской компании «Автолайн» Никита Музыря бились насмерть.

4:4, 5:5, 6:6...

Вообще-то это был не Уимблдон. С Никиты — невысокого, крепенького — текли ручьи. Запустив к потолку очередную свечу, он яростно пинал ракетку и в отчаянии хватался за голову. Заводов эмоции сдерживал, но лицом окаменел, от мира отключился и столько всего личного вкладывал в каждый удар, что канадцы, которые ракетками владели все же получше, как-то растерянно переглядывались и даже слегка пожимали плечами. Что, мол, джентльмены, за испанские страсти?

Последний гейм, под вопли обеих сборных и болельщиков, наши выиграли. Игру по-тренерски прокомментировал Геннадий Бурбулис — руководитель делегации, депутат, президент центра «Стратегия»:

— Прошу обратить внимание. Серьезной мотивации к выигрышу не было. Но жизненный опыт этих ребят диктует им, что побеждать нужно в каждой конкретной ситуации. Они всегда заряжены только на победу. А канадцам, кстати, нелишне было понять, с каким партнером им придется «играть в бизнес». Весьма полезный матч, весьма...

Бурбулис называет это новым типом международного общения. У общения этого — свои правила. Вот некоторые из них: не побираться «на бедность», не пыжиться от «национальной гордости», демонстрировать свои сильные стороны, не замыкаться в профессиональных рамках, работать с людьми, а не с проектами...

Наверное, можно вспомнить еще что-то. Но главное — всегда быть человеком, а не функцией. И тогда «все у вас получится».

Канадцы с самого начала старались понять побольше. Корреспондент «Глоб энд Мейл» поджидала нас в холле гостиницы уже через час после прилета. Она долго расспрашивала о том о сем мэра города Самары Олега Сысуева. Последний ее вопрос звучал так:

— Я все записала — и про нефть, и про самолеты, — но при чем тут балет?!

Да. При чем тут балет.

Вообще-то прилетели мы именно по поводу Международного фестиваля «Звезды XXI века». Вот уже третий год Торонто на один день становится мировой балетной столицей. Насчет столицы — это не преувеличение. Десять ведущих балетных трупп мира делегируют для участия в этом концерте по одной паре танцоров — самых, на их взгляд, перспективных. Надежду будущего столетия.

Ажиотаж вокруг театрально-концертного зала «Хаммингберд» подогревался еще одним ходом, не вполне традиционным для концерта такого уровня: любая кино-, видео- и даже фотосъемка в зале были запрещены, запись концерта не велась. То есть не попал — не увидишь. Но если проник — вспоминать и пересказывать будешь всю жизнь.

Впрочем, как перескажешь Петипа с Чайковским или Баланчина с Гершвином? Ограничусь протоколом.

После каждого выхода — овации. Палома Херрера из Американского балетного театра, Марта Романьо и Роберто Болле из «Ла Скала», Кароль Арбо из «Опера де Пари», Рекс Харрингстон из Национального балета Канады...

Русская школа натанцевалась и за себя, и за заграницу. Наш самый дорогой экспортный товар в тот вечер представляли Владимир Малахов (на его визитке — Нью-Йорк, Штутгарт, Вена) и Игорь Зеленский (Нью-Йорк, Петербург). Балетные критики в партере закатывали глаза и уверяли, что в мире сегодня обоим равных нет.

Может, равных и нет, но есть лучше — наши балерины. От Большого прилетели Анна Антоничева в дуэте с Дмитрием Белоголовцевым, от Кировского — Ульяна Лопаткина. За несколько дней до концерта Итальянская академия танца присвоила Ульяне титул «Божественная» — только одна балерина в мире ежегодно получает это звание.

Что тут возразишь — действительно, божественная.

Но у каждого спектакля есть закулисная жизнь. Тот, кому любопытно было закулисье «Звезд XXI века» (а деловых людей из Торонто наверняка интересовали такие подробности), тот знал, что фестиваль, как и год, и два назад, в складчину оплатил русский частный бизнес.

Обошелся он нашим предпринимателям недешево. Перелеты Европа — Америка, отель «Король Эдуард» (викторианский стиль, 250 долларов в сутки с носа, «овсянка, сэр»), гонорары юных, но уже знающих себе цену звезд (меньше пяти тысяч долларов за выход не предлагать).

Мы долго обсуждали рациональность именно такого вложения денег с президентом Российской промышленной группы Владиславом Москалевым. Слава — душа и мотор всего предприятия, он его, собственно, и придумал, он собрал под него команду. В том, что это именно «капвложения», а не растранжиривание, у него сомнений нет. Сосчитали мы для смеха, сколько на эти деньги можно было бы нагородить знаменитых наших московских «презентаций» с ведрами «Столичной» и стриптизом. Сколько нужных людей можно было бы прикормить!

Нет, неинтересно это ему. Невыгодно.

Тогда совсем трудный вопрос. Почему бы не истратить эти деньги дома? Врачи сидят без зарплаты, учителя бастуют, пенсионеры бедствуют. Какой балет, господа?

Поколебавшись, я все же не стал спрашивать об этом Владислава, потому что решил: это вопрос не к нему, а ко всем нам.

Не беру в расчет воров, мошенников и «новых русских» из анекдотов — их не было в нашей группе. Были работоголики — фермер, банкир, фабрикант (забытое почему-то слово), строитель, политики. Тоже, словом, трудовой народ. Но.

Одни работают как проклятые, еле сводя концы с концами, а потом выходят на митинг, чтобы опять сообща все переделить — пусть понемногу, но «по справедливости». Другие работают как проклятые, чтобы годам к тридцати-сорока заработать наконец что-то свое и распоряжаться им тоже для общего блага, но по своему разумению. Хоть на искусственный спутник, хоть на литературный лицей, хоть на фабрику пианино.

Правда жизни такова, что им не обойтись друг без друга. Чем больше будет вторых, тем легче будет житься первым. Чем легче будет житься первым, тем лучше будет думаться, крутиться, предприниматься вторым.

Каждое фуэте в Торонто добавляет оборотов российской экономике.