Владимир ЗЕЛЬДИН, актер:
Отечественные записки
Я добрый человек. Говорю это не из кокетства и не из похвальбы. Просто это моя черта характера. Есть такие гениальные, по-моему, слова Бродского: «Жить — просто, надо только понимать, что есть люди, которые лучше тебя. Это облегчает жизнь». И не дает, с одной стороны, зазнаваться, а с другой — завидовать... Я никому не завидую. Никогда. Трезво отношусь к своей персоне и к возможностям. А ведь я многое мог бы сделать, что прошло мимо меня. В кино я много чего не сыграл.
Мне кажется, что мир спасет не красота, а доброта. Почувствовать боль другого человека — это не каждый может. Я иногда вижу в магазине пожилую женщину, которая смотрит на меня, когда я что-то покупаю. Я спрашиваю: «Вы что-нибудь хотите?» И покупаю ей, получаю от этого удовольствие. Я ведь каждый раз думаю: а если бы на ее месте была моя мама или сестра?..
Мне очень жаль, что в сегодняшней жизни так мало рыцарства.
Илья ГЛАЗУНОВ, художник:
Не согласен, что природа отдыхает на детях. Напротив, мы знаем семьи — те же Бенуа! — из поколения в поколение воспроизводившие таланты. Разумеется, необязательно, чтобы сын музыканта был музыкантом, а сын сапожника — сапожником. В семье сапожника, не знавшего нот, родился великий Шаляпин. А Репин, например, был сыном чугуевского крестьянина. Но возьмите историю русских царей! От отца к сыну передавались качества великих правителей России, когда мы еще были самой богатой и свободной страной. Я думаю, что как раз в детях должна с большей силой раскрыться духовная потенция родителей. Я с оптимизмом смотрю на своих детей. Верю, что они не будут обманутым поколением.
Если же рассматривать мое родословное древо, то по материнской линии я — потомок чешских славянских королей. Еще в него вплетаются Лопухины. Из этого рода происходила первая жена Петра Великого. Мать рассказывала мне, что ее двоюродный дядя по фамилии Арсеньев был воспитателем императора Александра Второго. Имеют отношение к нашему роду и родственники художника Бруни. Так что моим детям есть чем и кем гордиться.
Виктор ЕРОФЕЕВ, писатель:
Русского мужчины до сегодняшнего дня не существовало. Существовало некое «облако в штанах», не как у Маяковского, а некий фантом, который вроде есть, но которого вроде нет. Присутствующего реально, его нельзя осязать. И только сейчас зарождается новый тип русского мужчины. Сейчас мы с издателем занимаемся «Мужчинами» — книга так называется. В ней я пытаюсь рассмотреть фантом мужчины с тридцати разных позиций, создать некий портрет того, чего нет. Так называемое предсказание при рождении. Что из этого выйдет — посмотрим.
Тофик ШАХВЕРДИЕВ, кинорежиссер:
Искренние, чистосердечные сталинисты остались верными вождю по сей день и не получают за это ничего, кроме неприятностей. Подозреваю, что на самом деле они верны своей верности — я остался таким, каким был всегда, в этом мое достоинство и мое отличие от вас всех, я не предатель.
Их обуревает гордыня. И когда они идут под красными флагами с песней «Сталин — наша сила боевая, Сталин — нашей юности полет», они поют о себе, о своей юности, о своей боевой славе.
Сталинистам нравится подчиняться неоспоримым командам, быть в строю, локтями чувствовать друг друга, ощущать себя частицей чего-то большого и непобедимого, иметь во главе беспрекословный авторитет, шагать в указанном направлении, держать равнение, быть убежденными, что они сильны духом и единением. Такие предпочтения выглядят в их глазах нравственными хотя бы потому, что прямо противоположны презренным эгоистическим.
Попробуй заикнись о том, что именно здесь начало фашизма, — они оскорбятся, зашумят, они жизни свои отдавали борьбе с Гитлером...
Но Гитлер сам по себе не причина, а следствие умонастроений. Там, где большинство граждан готово шагать в ногу, там неминуемо появляется Гитлер.
Фото Н. Медведевой