Часть 2

10 000 000 000

Панорама

РУБЛЕЙ СОБРАЛИ ДЛЯ ПОСТРАДАВШИХ ВКЛАДЧИКОВ РОССИИ Федеральная комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку и Федеральный общественно-государственный фонд по защите прав вкладчиков и акционеров. Уже составляются списки вкладчиков, которые в первую очередь могут претендовать на разовые выплаты из этого фонда. Размер компенсаций определит попечительский совет фонда.

Самые резкие из всех существующих на Земле фотоснимков Марса удалось получить НАСА с помощью орбитального радиотелескопа «Хаббл», усовершенствованного астронавтами во время последней миссии «Атлантиса». Обновленные приборы телескопа запечатлели северное полушарие Красной планеты, приблизившейся 10 марта к Земле на 100 миллионов километров. Кстати, по данным астрономов, там сейчас уже наступает марсианское лето.

Вообще-то мы люди честные: коли берем в музеях мира шедевры живописи, то обязательно их потом возвращаем, даже если они когда-то принадлежали нам. Таков невольный подтекст выставки одной картины, открывшейся в Эрмитаже на излете полемики вокруг закона о «трофейных ценностях», принятого Думой, но заблокированного президентом.

Знаменитое «Благовещение» Яна ван Эйка, заказанное в начале XV века бургундским герцогом Филиппом Добрым и купленное по поручению Николая I на аукционе в Париже в 1850 году, до 1930-го украшало Эрмитаж. А потом было продано американскому магнату Эндрю Мэллону. Не меньший интерес, чем сама картина, у посетителей вызывает демонстрирующаяся секретная переписка, из которой явствует, что сотрудники Эрмитажа пытались тогда всеми силами сохранить картину, пускались на различные уловки, чтобы не дать своему государству совершить преступление против отечественной культуры. Увы, тщетно. 20 шедевров Эрмитажа оказались в вашингтонской Национальной галерее, куда через два месяца вернется и «Благовещение».

Гиппократ велел делиться?

О каких больных мечтают в институте Склифосовского

Все началось с того, что год назад в отделение нейрохирургической реанимации института Склифосовского поступил «новый русский», врезавшийся куда-то на своем мотоцикле. Перед выпиской он прямо спросил завотделением Сергея Царенко: чем, дескать, могу? Так в институте появился фибробромхоскоп за $ 12 тыс. Этот аппарат, удаляющий мокроту из легких больного, при умелом использовании заменяет бригаду врачей. Если цитировать отчетность, с момента его появления «летальность в отделении снизилась на 10%». То есть за год фибробромхоскоп спас 60--70 человеческих жизней.

Царенко считает, что вообще паниковать по поводу нынешнего положения в здравоохранении бессмысленно. И «анекдот» про «нового русского», подарившего фибробромхоскоп, — для него не анекдот, а большая удача, которая к тому же не часто случается. Ну коли не обучен у нас народ молиться до грома, так пусть хоть после в поклонах поусердствует. Вот только стал в последнее время Царенко подмечать, что некоторые мысли его как-то не совсем соотносятся с клятвой Гиппократа.

Дело в том, что прибор сломался. Первый раз — с полгода тому назад. В представительстве фирмы-производителя уверяли, что единственный выход — покупать новый аппарат. От безысходности японское чудо отдали посмотреть русским умельцам, и те неожиданно его реанимировали. Но недавно прибор опять забарахлил. Поначалу отвезли на консультацию в представительство японской фирмы. Консультанты подержали у себя аппарат и вынесли неожиданный вердикт: да, отремонтируем — за $ 5,5 тыс. Для Царенко без разницы: что 5 тыс. за починку, что 12 тыс. за новый прибор, — где их взять?! И опять повез аппарат к русским умельцам, которые поставили печальный диагноз: после «консультации» фибробромхоскоп получил серьезное механическое повреждение, которое мог нанести лишь человек, знающий устройство аппарата и умеющий его разбирать.

С тех пор Сергей Васильевич ждет, что кто-нибудь из тех, кого он вытаскивает с того света, окажется очередным щедрым «новым русским» или работником представительства японской фирмы, производящей фибробромхоскопы.

Не дай бог, конечно.

В материале «Кошмар в аптечной лавке» («Огонек» № 6, 1997 г.), рассказывая о бесчинствах рекламодателей, я невольно обидел издателя журнала «Аптека и больница» Анатолия Игнатьева. Хочу уточнить: честный человек и прекрасный издатель, Игнатьев не продавал площадь в своем журнале под скрытую рекламу, в жизни не написал ни одной заказной строчки и не нарушал клятвы Гиппократа. Трагизм ситуации, сложившейся в российских медицинских изданиях, в другом.

Представьте, что вы решились выпускать собственный журнал. Нашли людей, готовых дать в него рекламу. А они в придачу приносят еще и прекрасные научные статьи и интервью. Будете ли вы искать тут подвох? Так вот Игнатьев, будучи пионером свободной российской медицинской прессы, раньше других испытал нашествие «данайцев, дары приносящих».

Сегодня же он публикует действительно независимые обзоры лекарственных рынков Восточной Европы, СНГ и России. Причем материал для этих обзоров он... заказывает в Германии. Потому что у нас солидная газета может назвать индийскую фирму-бракодела «самым перспективным участником российского лекарственного рынка», только в российских СМИ хорошая в общем-то восточноевропейская фирма может позволить себе назвать своим детищем препарат, давно изобретенный в США. Порой кажется, что проще найти иголку в стоге сена, чем незаказную информацию о лекарствах в России.

Первые партии драгоценного груза испанского галиона «Capitana», перевозившего из латиноамериканских колоний в метрополию золото и серебро и затонувшего в 1600 году, были подняты на прошлой неделе на поверхность у берегов Эквадора. Компания «South American Discovery», поднимающая сокровища «Capitana» — а по предварительным данным, груз галиона оценивается в десятки миллионов долларов, — может стать обладателем самого крупного клада за последнюю четверть века.

Кстати, пару лет назад тысячи россиян изъявили желание стать акционерами одного новоявленного общества, собиравшегося (так, во всяком случае, явствовало из многочисленных рекламных заметок) заниматься как раз поиском и подъемом затонувших сокровищ. По данным «Огонька», ни одного золотого галиона одноименное АО, неоднократно имитировавшее свои акции, так и не подняло.