Письма в «Огонек»

Письма в «Огонек»

НЕ МОГУ Я ТЕБЕ В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ...
Ничего себе подарочки делает наш президент, мало не покажется! Запросто — семь авто артистам «Ленкома». А премьер... Тому нравится дарить квартиры в центре — Надежде Кадышевой, например, до самого дальнего нашего Спасска дошло. Я лично очень люблю «Ленком», хотя удалось посмотреть только два его спектакля, когда приезжала в Москву погостить у тетушки. Остальная любовь-- от газет, ТВ, от «Огонька», в том числе от № 37 тоже. Зато песни Кадышевой крутим постоянно — нравится. Кто ж спорит, люди достойные. Но. Я понимаю, когда цари или бояре снимали собственный перстень или соболью шубку с плеча — вот награда за службу, за верность... Но ответьте мне: Борис I, как он сам себя назвал, понимаю, что в шутку, — его подарки из госказны, а не из своих кровных? Правильно? Конечно, вы его защищать станете, он, мол, президент и имеет право, да и награжденные — люди, народу нужные. А вот тут-то я возражу. Что-то я никогда не читала, чтобы президент или премьер — ну хоть единожды! — лично одарили талантливого, допустим, изобретателя, инженера и т.д. Или осчастливили подарком бедную семью по случаю самого большого юбилея расталантливого ее главы. Всех, понятно, не одаришь, ну хочется мне, чтобы это было, хотя бы раз! А может, есть такие славные примеры, просто до нас они не доходят? А то ведь для простого народа одна песня: «не могу я тебе в день рождения дорогие подарки дарить...» Зато люблю тебя, мой соотечественник, безмерно. А впрочем, для этой категории людей самый главный по нынешним временам подарок — зарплата вовремя.

ДЕТИ ОБОЙДУТСЯ БЕЗ РАДИО
Мне кажется, что авторы «Радио России» — люди сплошь бездетные, они забыли, что в стране пока еще рождаются дети, и, кстати, многие из них не имеют возможности смотреть телевизор и ходить в детский сад. Я всю сознательную жизнь росла под звуки радио, и всегда было что-то, вызывающее именно мой интерес. То прекрасные сказки в исполнении актеров, а не мамы, то стихи в неподражаемом исполнении Рины Зеленой или Игоря Ильинского. Позже слушала рассказы Джека Лондона, К. Паустовского, А. Грина, а какая была интересная рубрика «Театр у микрофона»! Недавно я вдруг обнаружила: мои внуки не знают, что такое радио, т.е. приемник они в руках держали и даже весь переломали. Но вот сесть и послушать что-то интересное, хотя бы пять минут, — такого нет. Стала слушать специально, чтобы как-то их оторвать от телевизора, и обнаружила, что для детей нет НИЧЕГО. Есть для домохозяек, для подростков, для молодежи. Есть безадресные передачи обо всем сразу, как окрошка. А о детях забыли! Единственная передача «Детский остров» адресована тем, кому нет десяти и постарше. Название расплывчатое, содержание ему соответствует, иногда это урок истории, иногда — географии. Между тем днем так много пустопорожней болтовни, что слушать тошно. И вот я вспомнила свои детские впечатления и подумала: «Ну, если нет денег на создание новых передач для детей, то почему бы не использовать то богатство, которое создавалось годами?!» Из блиц-интервью с Дианой Берлин в № 33 я узнаю, что этот уникальный радиофонд гибнет. Как же так можно! Ведь это наше достояние. У нас, в общем, малограмотная страна, а передачи о русском языке нет. Были «Радионяня», «Почему мы так говорим» и т.д. Неужели это теперь не нужно? Наверное, все дело в том, что за каждую минуту болтовни платят деньги, а за использование фонда деньги идут в другой карман? Неприятно. Внуки мои, конечно, обойдутся и без радио, они смотрят видео и телевизор, читают книжки, играют в «сего». Но когда они вырастут — не станут слушать радио, привычки не будет.

НЕМНОГО, НО ОБМАНУЛИ
В середине сентября, вернувшись из отпуска, естественно, поиздержавшись в Сочи, я пришел в Сбербанк прямо к открытию. Снять проценты со срочного вклада. И что? Как всегда, сие учреждение показало мне козью морду — снизило процентную ставку по ежемесячному начислению с 1,4 до 0,6. В два с лишним раза! В одностороннем, так сказать, порядке. Долго мне лепетала златокудрая Лорелейя, что такие вклады, как мой, закрываются и что открыли новый, «хороший», где рекой течет полтора процента в месяц. И даже другие, с фиксированной ставкой. «Сбербанк, ты не прав!» — сказал я, рассвирепев от очередного обмана. И принес «Огонек» № 34 со статьей под этим названием банковскому начальству. Чтобы прочитали, как благодаря напору г-на Цехера из далекого Екатеринбурга на самую что ни есть Генеральную прокуратуру, Верховному суду предлагается признать недействительным одностороннее изменение процентов (считай, снижение). Ну, говорю, посчитайте, сколько я потерял с 25 августа? И с какой стати? О Боже, что я выслушал! Что я не Цехер, что «Огонек» не указ, что я теряю каких-то несколько тысяч и т.д. Жаль, что я не Цехер, не борец, значит... Короче, как барышня, расстроился, что не борец. А банк так и приплюсовал к своему доходу мои кровные 0,8 процента. И не только мои.

МНОГО ЛИ СТАРИКАМ НАДО?
Далеко не у всех россиян в дни юбилея Москвы было праздничное настроение. Даже у тех, кто с Москвой был связан непосредственно. Моей бабушке Евдокии Ивановне Макуриной 92-й год. В 31/32 гг. она строила канал Москва — Волга. Молодая семья колхозников Макуриных, лишившись хозяйства, домика в три окна, оторванная от малолетней дочки (это моя мама, ей тогда был год), стала рыть котлован под волжскую водицу. Но и здесь привыкшие к работе кулаки отличались ударным трудом. Лагерная газета писала, что мотористка Макурина награждается премией в 25 рублей. За хороший ли труд или по другой причине каналоармейцы Макурины были освобождены досрочно. Но жизнь у них, выдернутых из привычной крестьянской среды, была сломана. Дед, вечная ему память, так и не нашел своего места. Да и бабку государство, ограбив единожды, не переставало грабить. Годы у нее серьезные, а угол, купленный ею в общем доме перед самой пенсией, превращается в гнилушки. Ремонт ей даже с нашей помощью (дом-то на шесть семей) не осилить. А государство? Пенсия 260 тысяч, плати налог за три сотки, реформы, превратившие «гробовые деньги» в прах. И полное безразличие к старикам. Они и так привыкли обходиться малым, но хотя бы открыточку за две тысячи в День пожилого человека со словами добра и уважения. Но и на это у государства нет денег...