НУЖНА ЛИ ШКОЛЬНИКУ СВОБОДА?

Тема номера

В школах страны заканчивается третья четверть, решающий этап годового похода за знаниями. Родители, озабоченные конечным итогом этого марафона, уже получают промежуточные результаты. Многих они не обрадуют, потому что школа — самый бесперебойный конвейер страны, производящий до 50 процентов брака. Эта цифра — пятьдесят процентов — результат недавнего исследования детских знаний на выходе из начальной школы. Уровень грамотности половины проверенных учеников оказался таким, что попытки дальнейшего их обучения можно считать бессмысленными. Среди множества причин удручающих результатов некоторые из учителей называют либерализацию школьных порядков. Правда, говорить о ней открыто решаются не многие. В одном из откровений, опубликованном в «Учительской газете», анонимный педагог так изложил свое видение проблемы: «то, что отменили оценку по дисциплине, характеристики, право учителя выгнать ученика или послать за родителями, оставлять на второй год хоть ради страха, — все это только минус школе, знаниям учащихся».

Но на практике многое из перечисленного вовсе не отменено.

Так, может, и впрямь еще не время сдавать в архив испытанные десятилетиями педагогические «кнуты»? Вот еще один из множества вопросов, на которые придется искать ответ только что назначенному новому министру общего и профессионального образования России.

«ДВАДЦАТИЛЕТНИЕ ЧУЖДЫ МНЕ ПО ДУХУ»

Монолог учительницы

Я родилась на Пушкинской площади в негуманитарной семье (отец у меня инженер, мать бухгалтер). Правда, с детства меня приучали к чтению, а потом ругали за то, что я этим делом занимаюсь в темноте. Самым моим любимым занятием было «учительство». Готовила уроки, а сама делала вид, что преподаю куклам. У каждой имелся табель, куда я ставила оценки. Наверное, накопились какие-то обиды на педагогов, вот и забилась жилка — всех учить.

Без всякого блата поступила в МГУ на романо-германское отделение. Более счастливого момента в моей жизни не случалось.

После института устроилась преподавателем на курсы английского языка, но никакого удовлетворения там не испытывала. Перешла в конструкторское бюро переводчиком — вовсе скучно. На месте я ощутила себя только в школе. Идешь поутру — сколько раз тебе «здравствуйте» скажут. А дальше — общий гул класса, звонок — все это так естественно. Одна мамаша мне говорит: «Вашей перемены я не переношу. У меня давление сразу подскакивает». А для меня — это моя стихия. Вот если дома над моей головой ребенок протопочет — это чуть ли не стресс.

Замуж выходила дважды, оба раза разводилась. Мне не удалось встретить в жизни никого более волевого, нежели я. Характер тяжелый. Многое в людях раздражает. Как ни странно, это не распространяется на детей.

Я преподаю английский. До перестройки имелся учебник Старикова. Последнее время ведем школьников по Бонк, читаем дополнительную литературу. Заставляю ребят приобретать книжки: «Пусть тебя мама два дня колбасой не кормит — купит учебник». Дети шутят: «Самое главное — чтобы Татьяне Леонидовне было на уроках интересно».

Но язык для меня не главное. Главное — воспитание и общее образование. Я ставлю своей задачей показать детям мир. Мне нравится ездить, ходить с ними. Раньше страна была большая, а я молодая — где мы только не побывали! Псков, Чернигов, Смоленск, Киев, Рига. Даже удалось Германию повидать. Сейчас одна поездка — Петербург, Новгород, Кронштадт — стоит 450 рублей. Не всякая мама даст такие деньги. Но вот недавно у нас состоялся круиз по Подмосковью. Посетили Звенигород. Ездили в Абрамцево, там нам предоставили неполноценный рассказ. Я отправилась в бюро на Кузнецкий мост и устроила скандал, в результате чего мне выдали повторную путевку. Идем по усадьбе, одна девочка мне и шепчет: «Пусть только попробуют нам чего-нибудь недодать, им придется все это нам повторять третий раз, и бесплатно». Иногда какой-нибудь ученик скажет: «Я на экскурсию не пойду». А я ему: «Будет тебе 18 лет, тогда ходи или не ходи, а пока пойдешь, будешь смотреть и думать».

Путешествовать теперь с ними — душа болит. Помимо бытовых трудностей, стоит вопрос о безопасности. Беру плацкарт, чтобы все были перед моими глазами, не дай бог, что-нибудь с ними случится.

Посещаем мы и театры. Как-то отправились во МХАТ на «Валентина и Валентину». А дали замену — «Лисистрату» Аристофана. Я там чуть со стыда не сгорела. Им-то что! Они по телевизору еще не то смотрят. Но тут получается, что я своими собственными руками их туда привела. Теперь буду, прежде чем устраивать культпоход, сама предварительно ходить на спектакль.

Люблю, чтобы все было по-моему. Я так им и заявляю: я за диктатуру. Они смеются, меня передразнивая: «Мы тут на классном часе посоветовались, и Татьяна Леонидовна решила...».

Собрания как таковые мы проводим, но посвящаем это время чтению коротких рассказов и повестей. У них ведь очень неширокий кругозор. Диккенса они практически не знают. Девицам вталкиваю девическое чтение — «Джен Эйр», например. Были помладше, предлагала им освоить «Алису в стране чудес». Они заявляют: «Мы такой мультик видели». Что с ними будешь делать!

В обыденной жизни борюсь с детским меркантилизмом. У них ведь на первом месте сейчас деньги. Втолковываешь, что не в них счастье. Соглашаются: «Не в них, но в их количестве». Рассказываю, что русские богатые люди при помощи капитала много добра делали, все пускали на службу отечеству. Они приводят мне в пример Америку. Это уж мой любимый конек — я эту Америку так в их глазах громлю: «Смотрите, весь мир обокрали, а назовите мне хоть одного американского композитора, художника?» Пытаюсь внушить им, что мы самые лучшие. Но как воспитать любовь к родине? И изобильные мы, и убогие.

Но, вообще, не могу сказать о своих детях дурного. Они добрые. Один мальчик, помню, ко мне подходит: «А Татьяна Леонидовна — это Таня? — дело шло к моим именинам. — Придется вам завтра цветы покупать». «Чего же ты маму будешь разорять? Не надо». На следующий день приходит с гвоздиками... Смотрю на них и удивляюсь: откуда у нас столько преступников берется?

Иногда, конечно, нервы сдают. На прошлой неделе так на одну девочку рявкнула — она в классе полы мыла. Потом думаю: «Ну что ты на ребенка орешь? Пристала к ней с этой тряпкой!» Правда, на них лучше не смотреть, когда они занимаются уборкой...

Естественно, чем они старше, тем труднее с ними управляться. Например, готовились с малышами к КВН — они у меня не только чай пили и плясали, но и эмблемы рисовали, и сценарий сочиняли. А старшие только думают, какую юбку надеть.

Скоро праздник последнего звонка. И сама-то подумываешь — вот еще семь лет пролетело, а они уже заранее пристают: «Жалко вам будет с нами расставаться?» Жалко, конечно. И теперь уже подыскиваешь, какой бы следующий класс взять. Лучше брать маленьких, чтобы знать, что они с самого начала твои, и мучить их до окончания школы.

Прошлый выпуск, правда, оказался, с моей точки зрения, не совсем удачным. Дети перестройки — быстро оперились, при деньгах, имеют свои машины, торгуют квартирами, открыли магазины. «И почто я вас по музеям и театрам водила?» — упрекаю их при встрече. Если с другой стороны посмотреть — люди из них вышли. Был у меня, к примеру, один ученик, думала, никакого толку из него не получится, еле 11 классов окончил. Сейчас гляжу — здоровый, толстый, банковский воротила. Другого чекрыжила все время. Раз встречаю его на улице, прикидываю — мимо пройдет. Он остановился и с улыбкой говорит: «Татьяна Леонидовна, как же правильно вы меня ругали. Тогда такая дурацкая мода была — локон страсти выпустят и ходят. Как я вас теперь понимаю: если бы мой сын так выглядел, я бы его убил».

Мои дети, которым сейчас под 30, мне нравятся. Почти все они окончили высшие учебные заведения. С ними мне просто общаться и поддерживать связь. Далее последовал девятый вал, противостоять которому я не могла. Мои двадцатилетние — так их назовем — в основном дельцы. Здесь музы молчат. Мне они чужды по духу. Нынешний выпуск более благополучен — опять интерес и к истории, и к культуре. Вновь светится огонек в глазах — значит, твои усилия не тщетны.

В сентябре без всякого юмора исполняется 30 лет моей учительской деятельности. Теперь иногда чувствую, что надо от деток отдохнуть...

И это все о ней

Вот что сказали «ее дети», выпускники

Аня НЕМИРОВСКАЯ (с Татьяной Леонидовной с 5-го класса):

— Она очень эмоциональная, иногда — буря гнева. Раз у нас поднимался такой вопрос: кто главный человек в школе, директор или Татьяна Леонидовна? Ребята ответили: Татьяна Леонидовна. Сколько мы с ней городов и музеев посетили! Помню такой случай. Нас почему-то не пропустили на одну выставку. Тогда наша учительница заявляет милиционеру: «Если вы сейчас не дадите детям пройти, то через три года будете иметь их за решеткой».

Алиса ЧУМАКОВА (училась у Татьяны Леонидовны с 9-го класса):

— В предыдущей своей школе я была старостой. Организация всей общественной жизни лежала на мне. Здесь это — на Татьяне Леонидовне. Татьяна Леонидовна заботится о каждом лично. Мне, например, она приносила книги из своей домашней библиотеки.

Алексей КРУТОВ (под руководством Татьяны Леонидовны с 7-го класса):

— Ей бы по-настоящему политикой надо заниматься. Иной раз в чем-то с ней не согласишься, но по прошествии времени оказывается, что она была права. Это ее мысль, что стране нужен умный кулак. Сначала я сопротивлялся подобной идее, но теперь сам так вижу общественную ситуацию. Есть у Татьяны Леонидовны и отрицательные стороны характера — навязывание своего мнения. К примеру, она совсем не понимает моды. Ей кажется, что все должны быть коротко острижены.

Володя ИВЛЕВ:

— Некоторых вещей я бы не стал делать на ее месте, например, обсуждать перед всем классом некие подробности из жизни ученика. Был у нас и такой эпизод. Мы поехали в Смоленск. Ясно, что в таких поездках ребята нашего возраста любят выпить. Татьяна Леонидовна сочла нужным сообщить об этом нашим родителям (надо признать, что она об этом нас предупредила). Должен сказать, что в свое время я не мог терпеть театры, сейчас я заядлый театрал. Это ее заслуга.

Настя ПАНЮШКИНА (учится у Татьяны Леонидовны с 5-го класса):

— Я воспринимаю ее прежде всего как хорошего человека, а потом как учительницу. В результате ее попечения у меня появились культурные запросы. Хочу стать юристом по семейному праву. В том, что я пришла к этой идее, отчасти заслуга Татьяны Леонидовны.

ИСТИНА НЕ ХОДИТ ПО ПРЯМОЙ

Комментарий писателя

Итак, учительница-гуманитарий Татьяна Леонидовна почти силой вгоняет в подведомственных ей школьников мировую культуру. Театр? Пусть смотрят! Серьезная музыка? Пусть слушают! Красоты природы и архитектуры? Пусть ездят и вбирают всеми фибрами души! О своей воспитательной системе Татьяна Леонидовна рассказывает не просто откровенно, но и, я бы сказал, с агрессивным упоением. «Характер тяжелый» не просто признается таковым, а поднимается на щит, ни малейшего желания сделать характер полегче не просматривается. Принимайте, какая есть!

Ну а ученики? Нынешние, так сказать, дети, крупнокалиберные старшеклассники, знакомые с человеческими пороками не по плакатам «Минздрав предупреждает» и даже не по порнофильмам? Они — принимают? Ясно видят недостатки, не строят иллюзий, снисходительно терпят железную волю педагога и — принимают. Принимают, какая есть.

Ну а я, давно вышедший из школьного возраста, хоть поверхностно, но знакомый с целым рядом иных воспитательных систем, — я принимаю?

А ведь, пожалуй, да. Пусть навязывает, пусть коленом под спинку загоняет в Рай — но не в Ад же. В сегодняшний дикий рынок нас тоже не с поклоном приглашали: за шкирку — и в бурлящие волны, выплывай, как знаешь. Как высокой культуре выжить в этой грубой реальности? Вот Татьяна Леонидовна волевым усилием и помогает ей выстоять в сумбурной борьбе без правил.

Насилие? Безусловно. Так почему же у меня этот нелюбимый метод защиты добра не вызывает явного протеста?

Увы, истина никогда не ходит по прямой, все в жизни сложнее. Она, жизнь, — маятник. Свободный рынок резко толкнул молодежь к независимости, к реальным ценностям, да и что там, просто к деньгам. И то, что Татьяна Леонидовна с той же резкостью пытается толкнуть маятник к культуре, обнадеживает. Авось и остановится как раз на золотой серединке?

На этой оптимистической ноте можно бы и закончить, если бы за частным случаем не вставала такая бездна проблем, что впору запутаться...