ДВЕНАДЦАТЬ

Кто покоится под Вечным огнем у Кремлевской стены? Сейчас на этот вопрос уже можно ответить

ДВЕНАДЦАТЬ

Никогда не знаешь, как повернется жизнь. Несколько фашистских пуль обеспечили рядовому советскому человеку самые пышные в истории страны похороны за государственный счет и способствовали его величию.

Его упокоили в могиле у стен Кремля, для него зажгли Вечный огонь, ему посвятили эпитафию: «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен». Остался только вопрос, на самом ли деле оно неизвестно или просто ДОЛЖНО оставаться неизвестным.

А между тем личность этого Неизвестного Солдата установить можно.

Останки бойца хоронили трижды, прежде чем он нашел упокоение под стенами Кремля и стал одним из символов эпохи. Специфическая любовь России ко всякого рода символам диктовала особое отношение к ним: что возвеличено — то неприкасаемо. Про памятник Неизвестному Солдату принято говорить, что это памятник Герою, который олицетворяет каждого из 27 миллионов погибших во имя Победы. То есть памятник одновременно и всем и никому. И все давно позабыли, что это могила одного конкретного человека.

— В конце ноября — начале декабря 1941 года в районе деревни Крюково линия фронта как бы сбилась: наши и немцы стояли очагами, — рассказывает Вадим Мартынов, руководитель негосударственного поискового историко-архивного центра «Судьба». — Нам удалось установить, что именно в это время и в этом месте погиб отряд наших бойцов. Их было двенадцать человек. По рассказам местных жителей, все они были одеты в форму Красной армии, то есть это было штатное подразделение (!), и среди них была одна женщина. Судя по всему, это было подразделение полковой разведки, и погибло оно, нарвавшись на засаду. Когда немцы ушли, местные жители похоронили их прямо на месте гибели.

Уже после войны в Зеленограде решили построить огромный мемориал в память павших и для этого стали свозить с окрестных лесов останки всех солдат из безымянных могил. Вот таким образом в братское зеленоградское захоронение переместили и останки этих двенадцати. Одновременно в Москве встал вопрос о необходимости создания Мемориала Неизвестного Солдата у Кремлевской стены.

— Братское захоронение в Зеленограде пополнялось постоянно. Останки солдата для захоронения у Кремля брали именно отсюда, но мы установили, что именно кого-то из этих двенадцати, потому что их захоронение оказалось самым «свежим», — утверждает Вадим Мартынов.

МЫ ДУМАЛИ, ЧТО ОН ОДИН ИЗ МИЛЛИОНОВ, А ОН ОДИН ИЗ ДВЕНАДЦАТИ

Сегодня разве только кто-то из старшего поколения вспомнит, как 3 декабря 1966 года у зеленоградского памятника был торжественный митинг. Наверняка на том митинге говорилось, что «никто не забыт, ничто не забыто». А на постаменте в окружении почетного караула стоял гроб с останками того, кому отныне суждено было стать безымянной легендой. Потом в Москве проходила величественная процессия: через весь город этого Неизвестного Солдата везли на лафете в главную могилу страны.

Правда, все еще не исключено, что на том самом лафете, покрытом флагом, могли привезти, а потом и захоронить останки именно той женщины из отряда. Ведь при захоронении кости погибших помещают в небольшие типовые контейнеры. И если учитывать в тех обстоятельствах вариант случайного отбора, а не специального вскрытия с тем, чтобы по специфическим признакам строения черепа и тазовых костей отличить мужчину от женщины, то такая возможность существует. Во всяком случае, сведений о том, что останки солдата для кремлевского захоронения проходили особый отбор, обнаружить не удалось. А значит, у Кремлевской стены покоится один из разведчиков этой погибшей группы, которая не сумела выполнить задание: нужная тогда информация погибла вместе с ними...

— Уже известно, что это была разведгруппа 16-й армии, которой командовал Рокоссовский. Существует схема боевых действий, полосы, на которых воевали конкретные подразделения. Отталкиваясь от всего этого, можно выйти на списки тех, кто погиб или, скорее, пропал без вести. Имена этих людей можно установить, — считает Вадим Мартынов. — Но, к сожалению, у нас многие вещи делаются достаточно помпезно. Пытались соблюсти государственный уровень, но до уровня рядового бойца опуститься не захотели.

Пробовал ли хоть кто-то из чиновников тогда или теперь узнать их имена? Ведь данные-то о них есть, и, по словам нашего собеседника, сведения немалые. А ему верить можно — поисковикам порой приходилось восстанавливать имена и судьбы людей, о которых они знали еще меньше.

Но вот одна маленькая деталь — поисковики в своем деле вышли практически на финишную прямую, оставалась только архивная работа, дело хоть и очень трудоемкое, но гарантирующее успех. Но когда начинаешь их спрашивать, почему остановились, почему так и не довели дело до конца, то они отвечают как-то уклончиво и неоднозначно: дескать, «есть дела поважнее, пореальнее». Правда, сразу вслед за этим в разговоре почему-то начинают вспоминать про аренду помещения, дружбу с государственными организациями и т.д. Выходит, если чисто технически установить имена и даже конкретную личность солдата все еще не сложно, то главный вопрос в другом — позволят ли? Позволит ли Министерство обороны озвучить установленные имена и как следствие — провести эксгумацию для окончательного ответа? А это означает, решится ли государство демифологизировать один из своих незыблемых символов. Равно как и решится ли признать, что ему нет дела до имени и судьбы какого-то рядового солдата, который отдал этому самому государству долг и жизнь, а оно обезличило его, сделав своеобразной святыней.

А ведь наверняка в архивах все это время лежит ответ на вопрос: «Как имя твое, солдат?»

Юля КОЛЕСОВА

P.S. В Центральном архиве Министерства обороны России (ЦАМО), куда «Огонек» обратился с этой информацией, заявили, что впервые узнают эти сведения. По словам заместителя начальника ЦАМО полковника Сергея Яроша, эти данные их очень заинтересовали, и он с энтузиазмом пообещал поработать с ними, если будет составлен подробный запрос.

Редакция готова предоставить весь объем информации, и чиновники в погонах могут рассматривать нашу публикацию как официальный запрос.