МАМА БАБУ

Ничего удивительного в этом нет. И выдумки тоже нет. Для Индии — случай почти типичный. Любой святой, почитаемый в буддизме, может обрести свое новое воплощение где угодно и в ком угодно. Родителей, как известно, не выбирают. Впрочем, как и родину. Одному лишь далай-ламе известно наверняка — по крайней мере так считают буддисты, — где и когда может появиться новый Будда

МАМА БАБУ

Женщиной, способной родить Будду, называют индусы художницу Светлану Шевцову, более известную как Лана Понч

СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ

Бабушка Ланы по отцовской линии была первой женой художника Ильи Репина. Судя по семейной легенде, женщиной она была более чем странной. Допустим, сажала в саду цветы, поливала их и... тут же благополучно забывала. Так что спустя какое-то время, оказавшись возле новой клумбы, очень удивлялась, откуда взялись цветы. Еще обожала — делала это часами! — прыгать на скакалках. Но больше всего на свете она любила поспать. Могла уснуть во время оживленной беседы, за чаем... Что и увековечил классик в портрете Веры Шевцовой «Отдых».

Бабушкина сонливость у Ланы преобразилась в сновидческий дар. Именно во сне к ней стали приходить удивительные истории, которые постепенно перекочевали в ее картины. Вот одна из множества историй. Идет вечеринка. Вдруг влетает существо Дирижаблик Анальгинов, расстегивает на себе молнию, и прямо из него появляется Иван Стрейнджерс Инзенайтов («Незнакомец ночи»). Незнакомец и говорит: «Быстренько включайте телевизор, там шоу ведет журналист Телегестапов». Для художницы этот параллельный мир образов, в котором обитают журналист Телегестапов, певица Керосинова, слоник Кедов, — самая настоящая реальность. У народца имеется даже точное место прописки — деревня Миалякино.

Однажды к ней на выставку пришел некий человек с французским акцентом и представился менеджером очень известного во Франции мецената — Рене Герра, коллекционера, который помогает художникам, вообще очень интересуется русским искусством. Посмотрев работы Ланы, менеджер заявил: «Я пошлю их Герра. Если они ему понравятся, он пригласит тебя на свою виллу в Гималаях. Там ты сможешь работать». А Гималаи, как известно, для многих художников все равно что святые места. Взять к примеру хотя бы Рерихов...

Спустя неделю после той встречи менеджер позвонил Лане, сделал ей официальное предложение, помог оформить все документы, купил билет на самолет и...

Лана: — Вскоре я уже вылетела в Индию. В аэропорту Дели меня должен был встречать человек, который обязался привезти на виллу — от аэропорта до условленного места путь обещал быть долгим, часов 17 езды. Я прилетела в Дели и через несколько часов ожидания поняла, что меня никто не встречает! Домой возвращаться было как-то неудобно: все-таки провожали по-русски, дня три. Решила добираться самостоятельно. Доехала до первой промежуточной гостиницы. И, как только в нее вошла, навстречу мне выбежал улыбающийся управляющий: «О, художник из Москвы?» Я обрадовалась, стала обо всем его расспрашивать. А он как попугай повторял лишь одно: «Yes, yes». И все! Расстроенная, я отправилась в ближайшее кафе. Там ко мне подошли израильтяне, я поделилась с ними своими бедами. И они купили мне билет на нужный автобус. Так я смогла попасть в местечко Нагар. А там, как только сошла с рикши и стала подниматься по дорожке к очередной гостинице, из своих домиков начали выскакивать совершенно древние старушки и старики. Они кланялись мне и все лепетали: «Мама Бабу». Что это значит, я поняла только недавно. Мамой Бабу называют женщину, которая способна родить Будду. В общем, когда я дошла до гостиницы, вышел улыбающийся управляющий, и все повторилось до мелочей. В конце концов выяснилось, что никакой виллы Герра в Гималаях не существует и в помине. Кто был тот менеджер, отправивший меня сюда? Почему он прикрывался именем Герра — тайна. Я так и не разгадала до конца, почему мне устроили такое испытание. Видимо, мне это было нужно. Но волей случая я познакомилась с местным брахманом, который и приютил меня...

Впечатлений от такого странствия кому-то хватило бы на целую жизнь. Кому угодно, но только не Лане. Спустя год состоялась ее вторая выставка. На нее, опять-таки случайно, зашел представитель посольства Индии. И так же таинственно бросил фразу: «Мы хотим пригласить тебя. Тебе это нужно».

На этот раз она жила в Гоа, где собирается творческая молодежь всего мира. Лана провела там месяц. Научилась новой технике лепки. А когда уже собиралась возвращаться в Москву, начали происходить удивительные события.

На аудиенцию к далай-ламе записываются за несколько лет вперед. Небезызвестный Борис Гребенщиков, говорят, давно уже ждет этой встречи. Главный тибетец действительно очень занятой человек. Тем не менее Лану специально разыскали секретари далай-ламы и лично пригласили к Его Святейшеству.

Лана: — Как он узнал о моем приезде? Никаких наболевших вопросов у меня не было. Я тогда страшно перепугалась. Но далай-лама каждому дает возможность чувствовать себя абсолютно комфортно. От него исходит материальный свет — рядом с ним натурально ощущаешь тепло. И любовь! Он объяснил, что многие символы, которые я использую в своих работах по наитию, допустим, летящие рыбки, слоник, — есть закодированная система, которая пробуждает в человеке определенное состояние...

Однажды к ней в мастерскую пришла женщина, только что перенесшая тяжелую операцию. У одного натюрморта она остановилась: «Такое впечатление, что эта картина меня лечит, будто забирает боль». В другой раз на ее выставку попала девушка, которой незадолго до того врачи поставили страшный диагноз — рак. Тогда была разыграна лотерея. И главный приз — картина «Спящий тобик» (тобиками Лана называет всех собак) — достался именно этой девушке. Спустя какое-то время она позвонила Лане и сказала, что врачи сняли свой диагноз. И это чудо она связывала именно с Ланой.

Не без мистики обошлась и встреча Ланы с далай-ламой.

Лана: — У меня с собой были снимки моих картин. Он начал перебирать. Вдруг одну карточку отложил и, не останавливаясь, по ходу бросил: «Это отец твоих детей». Я посмотрела. Это была картина «Незнакомец ночи», на ней — Иван Стрейнджерс Инзенайтов. Я тогда с ужасом подумала — неужели же в реальности можно встретить такого вот чудика в цветочках?!

«Я НАЗНАЧИЛА ВСТРЕЧУ, ДЕНЬ И ЧАС, ТЕБЕ СОТНИ, НЕТ, ТЫСЯЧИ ЛЕТ НАЗАД...»

Третья поездка Пончика (так почему-то прозвали Лану ее друзья) в Индию спустя еще один год состоялась также непредсказуемо, как и предыдущие. Раздался телефонный звонок и голос произнес: «Не хотите поехать в Индию?..»

Лана: — Экспедицию организовывали американцы. В группу входили ученые со всего мира — этнографы, географы, медики. Но вели они себя в худшей американской традиции, по-варварски. Были очень зло настроены к индусам, откровенно скептически, если не презрительно, относились к тибетским монахам. Вот такой негативный настрой, думаю, и спровоцировал массу бед. В самом начале путешествия у нескольких человек нашли какую-то неизвестную болезнь, которая, впрочем, тут же прошла за пределами Индии. А закончилась экспедиция тем, что по непонятным причинам дотла сгорел дом, в котором размещалась группа. Причем были уничтожены не только экипировка, одежда, но и все заснятые фото- и кинопленки. После этих событий с навязчивым постоянством мне начал сниться один и тот же сон, как Стрейнджерс Инзенайтов, находясь в Нагаре, зовет меня туда: мол, приезжай! Не долго думая, туда я и отправилась.

В Нагаре в один из дней после приезда она повстречалась со старым другом из Бельгии. И тот увлеченно стал рассказывать ей о своем знакомом художнике из Италии, Кико...

Лана: — У него просто идефикс был — познакомить нас. Все время мне твердил: «Пойдем к нему, такой хороший художник!» Пришли, но не застали дома. А однажды мы просто гуляли, разговаривали как раз о Кико, как друг начал теребить меня за руку и показал на человека, который шел нам навстречу: мол, вот и сам художник. Каково же было мое удивление, когда я поняла, что Кико и мой Иван Стрейнджерс Инзенайтов — одно лицо! Тогда мы сказали друг другу всего несколько слов и разошлись. И встретились вновь только через несколько дней. В Нагаре был праздник. Кико выпил, был таким веселым!

Кико: — Первый раз за год напился!

Лана: — Мы быстро выяснили, что в мой первый приезд в Нагар, за два года до того, мы жили с Кико всего в 20 метрах друг от друга. Казалось бы, не могли не встретиться. Но, видимо, было еще рано.

Кико: — Кстати, Пончик первой меня поцеловала.

Лана: — Так я тоже была выпимши! (Хохочет.) А ты всячески показывал, как я тебе нравлюсь. Кико пригласил меня к себе домой. И сказал, что очень бы хотел, чтобы я осталась у него. Но я же не могла так сразу ответить — да! (Смеется.) Отпиралась тем, что говорила: вообще-то я девушка старомодная, oldfashion. А потом так все быстро приключилось, что Кико мне до сих пор припоминает: ага, значит oldfashion? Самое удивительное было, когда Кико стал смотреть альбом с моими картинами. Потому что, увидев Стрейнджерс Инзенайтова, он сказал: «Да это я!» Только после этого я рассказала ему о словах далай-ламы.

КТО THE BEST GIRL В ИНДИИ?

Кико и Пончик живут возле Нагара. Дом, который Кико арендует уже семь лет, самый простецкий. Воду нужно добывать в горном колодце. Туалет — на природе. До ближайшего кусочка цивилизации, небольшой деревни, — полчаса ходьбы. До соседей-друзей — пары из Франции — тоже идти пешком минут двадцать. Глухомань. А вокруг одни Гималаи...

— Многие сейчас рвутся в Гималаи. Заряжаться покоем, ощущением гармонии с окружающим. Но стоит «подпитавшимся» спуститься на землю, как они вновь становятся нервными, суетливыми. От себя-то не убежишь.

Кико: — Я приехал в Гималаи на самом деле просто попутешествовать. А нашел дело своей жизни. В Италии я занимался фотографией. Какое-то время работал в музыкальной студии. Но я чувствовал, не мое это... А в Индии стал изучать буддизм, потом в местной мастерской учился буддийской иконописи. В конце концов нашел учителя, который обучил меня технике индийской миниатюры. И так, медленно, постепенно, пришел к тому, чем занимаюсь сейчас.

Лана: — И сейчас все работает, работает.

Кико: — Общество навязывает: нужно зарабатывать деньги, как можно больше, иначе просто не выживешь. Значит, нужно жить в бешеном ритме, который с каждым годом становится все немыслимей. Я вспоминаю ту свою жизнь и понимаю, что долгие годы я не мог расслабиться. Меня все раздражало. Наверное, поэтому много пил. Кстати, весил больше ста килограмм. Честно говоря, сейчас меня уже приводит в недоумение, когда приезжаю в Европу к своим друзьям, предлагаю им встретиться, а они мне отвечают: «Ну, мы не знаем, сможем ли мы вписать тебя в свой график на следующую неделю...»

Потом в катастрофе погибла моя любимая девушка. Вскоре умер отец. После этого я четко осознал, как должен и могу распоряжаться своей жизнью. Для меня жизнь по-настоящему и началась с тех событий. Хотя прошло два года, прежде чем я попал в Гималаи. И теперь я убежден, что, как бы человек ни планировал свою жизнь, она всегда более непредсказуема, чем все наши размышления о ней. Поэтому самое лучшее — это жить сегодняшним, максимум завтрашним, днем. И жить на полную мощь. Радостно. Как же все это объяснить?.. Считай, что я просто предпочитаю змей машинам.

Лана: — А у меня всегда было абсолютное ощущение, что все ценности, вся энергия — внутри самого человека. Кому-то действительно нужно жить ритмом города, коллектива. А для кого-то в этом только смерть. Да и кто станет отрицать — природа очень помогает настраиваться на свою волну, точнее к себе прислушиваться.

— И все-таки, почему Кико осел именно в Гималаях?

Кико: — В этих горах такая мощная энергия!..

— ...В Италии тоже полно гор.

Кико: — Да, в Италии грандиозная природа. Да весь мир красив. Но Гималаи — для меня! — ни с чем не сравнимы. Часто поднимаюсь в горы. Однажды брел три дня, не встретив ни одной живой души! Впрочем, думаю, для России с ее просторами такие путешествия не экзотика. В общем, вдохновенную песнь Гималаям я могу петь безостановочно.

Лана: — Гималаи многие фотографируют, снимают на видео. Но на любой пленке самое удивительное стирается напрочь.

— И все же такое впечатление, что Индия, вообще Восток, стали сейчас для Запада модным поветрием.

Лана: — Мы недавно разговаривали об этом с Кико. Его родители родились до Второй мировой войны. Ведь Италия тоже была сильно разрушена. И целью их жизни было добиться какого-то уровня благополучия, для себя, для своих детей. И по-своему это была увлекательная жизнь. Как и у наших родителей — они искренне верили в светлое равноправное будущее. К тому же тогда нужно было просто-напросто решать дела первой необходимости — отстраивать дома, города. У нас теперь иной стартовый уровень. В том числе и денежный. Поэтому больше возможностей для выбора будущего.

Кико: — Общепринятое представление о деловом Западе часто расходится с действительностью. Все больше и больше людей отказываются жить «как все» — под диктовку телевидения, газет. Думаю, дело не в моде, не в поколении. Просто люди стали отваживаться брать ответственность за свою жизнь именно на себя. А для этого нужна смелость.

— Кико, а как тебе Россия?

Кико: — Я видел пока только Москву. А это, понятно, не все. Очень хочется побывать в Сибири, посмотреть на Байкал, на Волгу. В Москве я бы точно не смог жить. Но ради Пончика!.. Знаешь, кто the best girl в России?

— Нет.

Кико: — Пончик! А кто the best girl в Индии? Мой милый ангелочек Пончик! (Уже по-русски выучил Кико.)

Лана: — Кико почти уже решился перебраться жить в Россию. Мы хотим купить дом. Но подальше от Москвы, где-нибудь в деревне.

— На самом деле у большинства людей сильна дурацкая привычка жить трудностями, их преодолением... И когда встречаешь тех, кто занимается любимым делом, живет в удовольствие, кажется — уж больно просто все получается.

Лана: — Просто я не раздуваю трудности, не потакаю им, что ли.

Кико: — Я стараюсь быть открытым к жизни. Мое любимое изречение — никогда не говори никогда. Кто знал, что я буду жить в России?! И не исключено, что через несколько лет я окажусь в Нью-Йорке. Все возможно. Просто нужно быть в согласии со своим внутренним настроем. А возможностей для этого жизнь предоставляет очень много. И я не верю людям, которые вечно повторяют: я бы хотел, допустим, путешествовать, но нет денег. А когда деньги появляются, они снова находят лазейку — нет времени. Если хочешь чегото — делай! Ведь это же твоя жизнь. Одна.

— Лана, а многие твои друзья могут себе позволить жить вот так же? И если могут, позволяют ли на самом деле?

Лана: — Многие живут довольно обеспеченно. Но что-то — в голове — их не пускает на это. Большинство принципиально стремятся жить по всем образцово-показательным социальным правилам. Квартира, машина, дача, дети...

— А если честно, может, вы просто не умеете зарабатывать много денег? Если бы могли, жили бы как все.

Лана: — У меня был момент, когда деньги шли, много денег. И я поймала себя на том, что мне хочется все больше и больше. Что без этого просто не обойтись! И новым запросам не было конца. Но это соревнование с самим собой, бесконечная цепочка зависимости от вещей.

Я окончила Суриковский институт. Из моих сокурсников только я продолжаю писать. Для остальных это в лучшем случае превратилось в хобби. Потому что они якобы должны «выживать». Так же вот многие художники причитают: «Ах, меня не понимают!» А мне кажется, если искренен, всегда можно достучаться до человека. Один посмотрит на мои картины и умилится, да просто так! А другой увидит в них какие-то важные символы. Третий же найдет свою философию. И всегда будут те, кто поможет заработать на хлеб.

— А вдруг придет момент, когда не будет притока денег ни у Кико, ни у тебя? Мне кажется, особенно у нас, многие гонятся за состоятельностью, потому что долгие годы жили в бедности. А страх нищеты очень силен.

Кико: — Я понятия не имею, что будет со мной завтра, послезавтра. Так что же я буду переживать о том, чего еще нет? Если мои картины перестанут продаваться, тогда я и начну думать, как изменить свою жизнь. Сейчас-то все хорошо. Я не боюсь никакой работы. Придется мыть окна или полы — буду мыть.

Лана: — Об этом же говорит и далай-лама. Не нужно загружать себя надуманными трудностями. Еще он учит видеть в жизни игру. Воспринимать жизнь как набор шансов, возможностей. Одна из его главных идей — ничего не устанавливается навечно, навсегда. Допустим, люди встретились, они счастливы вместе. Но может случиться, что по ряду причин им придется расстаться. Значит, им так нужно. И в этом тоже важно увидеть счастье.

— Хорошо, вы сейчас свободны от быта. А как пойдут дети, не думать о будущем станет роскошью. Разве не так?

Лана: — Страх приходит по-женски, именно когда думаю о детях. А Кико хочет много детей. Но я стараюсь себя настраивать на настоящее, радоваться тому, что есть в данный момент. Ведь если подумать, это и есть самое сложное. Мечтать, убегать в будущее намного легче. К тому же заметила, что в самых вроде бы отчаянных ситуациях всегда что-то выручает. На последние деньги покупаю лотерейный билет и выигрываю значительную сумму. Помню, рядом со зданием института, в котором училась, находился лотерейный киоск. Там постоянно работал один дядечка. Всякий раз, когда ни у меня, ни у моих друзей не было ни гроша, я подходила к нему, покупала билет и выигрывала. Так что очень скоро, лишь завидев мое приближение, лотерейщик начинал кричать на всю окрестность: «Эй, маленькая, проходи мимо, мимо!..»

— Разгадала, как заслужила эту «поддержку свыше»?

Лана: — Думаю, нужно жить без злых мыслей, в гармонии с окружающим.

— Короче, по христианским заповедям?

Лана: — Не всегда. Заповеди говорят — не убий. Но по космическим законам кому-то в определенной ситуации нужно убить. Я как-то общалась с одним батюшкой. И он объяснил, что убийца иной раз может быть меньшим грешником, чем завистник. Как бы это кощунственно ни звучало, но по высшим законам гораздо важнее отношение человека к тому, что он совершает, чем сам поступок. А вообще, мне кажется, что главное правило жизни в том, что правил нет. Опять-таки в Индии был один случай. Когда я добиралась до Дарамсалы, моим попутчиком в автобусе оказался итальянец. В тех краях живут много известных тибетских врачей. К одному из них итальянец и ехал. Европейцев в автобусе было мало, естественно, мы с ним познакомились. А потом не раз виделись в Дарамсале. Ему было всего сорок. Но чувствовал себя абсолютной развалиной — каких только болячек у себя не находил. И все время повторял: «Я очень богатый, могу заплатить любые деньги, только бы меня вылечили».

Однажды я его повстречала, он выглядел таким унылым! Твердил: «Зачем я сюда приехал, дурак?!» И показал рецепт, который ему выписали. Рецепт был таков: улыбаться, быть счастливым, сделать счастливым другого человека... Плюс ко всему этому ему дали еще пилюли в немыслимо ярких обертках. В общем, он был абсолютно разочарован в тибетской медицине. Сначала плакал, ругался на всех, но потихоньку что-то сработало. Во всяком случае дней через десять давление, на которое он так жаловался, у него было уже в норме. Даже еще не успев принять пилюли, он почувствовал себя хорошо. Внутренний счастливый свет так важен! И я поняла, насколько мощный, правильный подход к человеку у тибетских целителей. Да еще никогда не ясно, чем он одарит: здоровьем, вечной молодостью, любовью или новым талантом?..

Я встречала в Индии 90-летних старичков, которые выглядели на сорок лет — и только потому, что все годы они умудрялись ощущать себя счастливыми. Обычно люди оправдываются: «Как я могу быть счастлив, у меня же нет этого, того?..» Еще один показательный пример. В Индии я каждый день встречала одного нищего инвалида, без рук. Он всегда улыбался! Подаст ему человек или нет, он всегда говорил массу добрых слов. Его все одна богатая американка неотступно донимала: «Скажи, ну отчего ты такой счастливый?» А он даже вопроса ее не понимал.

— А в себе самой ты замечала какие-то практические изменения, которые были бы следствием этой установки на счастье?

Лана: — Я недавно проходила медицинское обследование. На ультразвуке высветили все мои внутренности. И врач не поверил: у меня, оказалось, органы, как у восьмилетнего ребенка. Если сам смотришь на мир, как ребенок, — открыто, все и внутри начинает омолаживаться.

— Ох, точно родить тебе Будду...

Лана: — Обязательно! (Смеется.)

Об этом мне и сказал далай-лама: «Если кого тебе родить, то Будду».

Майя ЧАПЛЫГИНА