Практически одновременно в столичный кинопрокат вышли три римейка — «Солярис» Содерберга, перифразированный Гором Вербински «Звонок» Хидео Накаты и «Небо. Самолет. Девушка», ода Дорониной в натансоновской картине «Еще раз про любовь» от Ренаты Литвиновой. Это, как вы понимаете, не предел. Уже сегодня в работе «Человек-амфибия»: режиссировать взялся Александр Атанесян, продюсер Валерий Тодоровский. Готовятся осовременить «Чапаева».
ВТОРАЯ СВЕЖЕСТЬ
Римейк — это родовая травма кинематографа звукового. Как только кино запело, заголосило и закричало, все особо полюбившиеся зрительскому сердцу сюжеты стали нуждаться в новой подаче с учетом технических достижений и растущей год от года насмотренности публики. Скорость жизни катастрофически увеличивалась, картинка мира объемно расширялась. При таком раскладе лишать человечество опознавательных знаков было бы не гуманно. Немудрено, что римейки плодились и размножались. И всякая новая вспышка моды на них сигнализирует всем смотрящим о качественных изменениях в обществе примерно так же, как температура 37,2 о наличии простуды в организме. И то, что отечественные кинематографисты вдруг в одночасье схватились перелицовывать старое кино, — симптом не опасный, скорее даже обнадеживающий.
Порассуждать на эту тему мы попросили Ренату ЛИТВИНОВУ.
Свой первый римейк — совместный с братьями Алейниковыми сценарий «Трактористы-2» — Литвинова написала в конце 80-х, сразу после окончания ВГИКа. Фильм, правда, резонанса не вызвал. Видно, не нашлось тогда такого предприимчивого продюсера, каким, без сомнения, является сегодня Литвинова.
— Рената, вы уже тогда поняли, что римейк может стать «золотой жилой» и для нашего кино?
— Да что вы! В тот момент все это выглядело диким. А сейчас, видите, тенденция...
— Тем не менее вы в точку попали с «Небом. Самолетом. Девушкой».
— ...О, для русского проката это совершенно беспрецедентно! Это я как продюсер говорю. Аншлаги во всех кинотеатрах. Фантастика!
— Вы разделяете мнение, что мода на римейки связана с тем, что человечество сегодня просто оскудело на идеи?
— О, идеи во все времена ценны!
— Вы про 36 сюжетов, которые вечно кочуют по миру?
— Про это тоже. Поэтому постоянно и твержу, что самое главное в кинопроизводстве — хороший сценарий.
— Вообще-то от сценариста трудно услышать что-то иное...
— И все равно... Хорошую историю, диалоги, конечно, тоже можно испортить, но надо очень постараться.
— Так возьмите нашумевший американский «Солярис». Сценарий на все времена! А как испоганили.
— Просто Содерберг, несмотря на безумную свою успешность, довольно унылый режиссер. Но что мне его судить! Картину я не видела. Вот какая я темная... На самом деле второй раз зарядить популярный сюжет энергией — очень тяжело, о-ч-е-н-ь! Тем более что кино — это ведь не логическая конструкция, это колдовство. Пленка обожает кровь — режиссерскую, актерскую. Если вложил в нее свою энергию, она ее впитывает, а потом становится такой энергетичной, что отклеить от экрана невозможно. Но если нет тепла, закон магии не срабатывает.
— Так эксплуатация славного кинопрошлого для нынешних кинематографистов — спасательный круг, помогающий «вытащить» и неудавшийся фильм?
— Кстати! Мне не нравится, когда «Небо. Самолет. Девушка» называют римейком. Это экранизация пьесы...
— Хорошо, согласна!
— ...«Еще раз про любовь» тоже был для меня одним из истоков вдохновения, но самым вдохновительным стала все-таки именно пьеса, ее гениально простая конструкция. Не стоит умалять достоинства Радзинского как пьесиста.
— Но вы признаете, что успех вашего фильма — это процентов на пятьдесят, если не больше, успех первоисточника в общем, и Дорониной в частности. Ведь и пьеса, и фильм состоялись тогда во многом благодаря ей.
— А актеры всегда снимают все пенки успеха...
— Но если бы сейчас на какой-то кинокастинг пришла актриса Доронина, такая вся в теле, ее исключительно по внешнему нестандарту тут же бы «завернули»...
— Это да... Но тогда-то она была секс-символом. А как красиво у нее запотевали стаканы, когда пела... Или мне это уже привиделось? Второй раз вообще некрасиво что-либо повторять. Но у нас и не было повторов. Я делала совсем по-другому... без запотевания.
Между прочим, смотрите, эта роль писалась именно для Дорониной, Радзинский был в нее влюблен. Ах, что может быть прекраснее такого альянса?! В истоках ее карьеры стоял мужчина. В истоках же моей карьеры вы не найдете таких громких мужских фамилий...
— Но что-то же было в истоках?
— Что?.. Получается, я сама себе сделала такой подарок...
— Рената, а как бы вы объяснили такой парадокс: несмотря на вроде бы антисовременность Дорониной, впрочем, как и других культовых персонажей советского кино, они и теперь стали современны?..
— К этому делу меня совершенно не притягивайте! Просто Доронина меня подпитывала своим опытом. Ведь в свое время ее критиковали за то же, за что и меня сейчас критикуют.
— За манерность...
— На самом деле за индивидуальность... Вот еще одно подтверждение тому, что ничего не меняется! Влюбляешься же не в цвет волос... Во все времена очаровываешься неординарностью.
— Вот-вот! Вы же чувствуете время...
— Надеюсь.
— Значит, действовали вполне сознательно, рассчитывая, что страна созрела для героических типажей той советской закваски?
— У нашей картины беспрецедентный успех в прокате. Но не факт, что и другим это принесет какие-то дивиденды...
— Так отчего же не делать свое , ин-ди-ви-ду-аль-ное кино? Как сказал Даниил Дондурей, поставлять сейчас в народ римейки — все равно что отсиживаться в окопе: мол, так хотя бы не убьют; но это так же смешно, как учиться любви по фильмам современного Рязанова...
— Я не нахожу никакой слабости в материалах нынешнего времени. Вот сейчас новую картину запускаю. У всех героев русские фамилии, в кадре будет мобильный телефон... А что касается римейков, то да, мы сделали один. И все, хватит. Я лично обращаться к этой теме больше не буду.
— То есть римейк — это просто выгодная возможность заработать деньги. Может быть, на другие проекты...
— ...Знаете, моя новая картина будет называться «Женщина-воин». Это не римейк.
— Разочаровались в жанре?
— ...Я считаю, что пришло время, которое любит женщин. Говорю о тенденциях. Правда, эта же жизнь вынуждает женщину быть воином. Такое теперь предназначение. Соответственно подобные персонажи нужны и в кинематографе, тем более эта ниша пока свободна. И так мною выстрадана! Поэтому мне есть о чем пропеть песню... Тем более что задача у меня — по максимуму реализоваться. А какими путями я буду этого достигать, мне совершенно безразлично. Я могу даже быть оператором, за звуком стоять — лишь бы шел процесс.
— Говорите, что и женские персонажи в кино станут теперь воинственными. Но ведь и так снимают в основном агрессию...
— Я собираюсь снимать совершенно мистическую историю любви! Она будет и криминальной... Но с элементами комедии. Главная героиня — следователь. Она раскрывает жуткое убийство, которое было совершено давным-давно. Там будет про связь времен и пространств... О, чего там только не будет! Заинтриговала? Больше ни-ни, нельзя!.. Картина — страшная. Несколько человек даже отказались работать. Испугались. Но я чувствую потребность сделать эту тему. Потому что при всем при том картина очень светлая. Героиня проходит через войны, в самом широком смысле этого слова, чтобы выстрадать свой смысл жизни. По моей идеологии, этот смысл в том, чтобы испытать любовь к кому-то... к живому. Понимаете? Любовь! А не секс... Ненавижу, когда в кино показывают голых актеров, часто немолодых. Или молодых, и заставляют их крутиться на простынях. У меня к ним такая жалость просыпается!
— Но это же не помешало вам недавно сняться у Питера Гринуэя. Причем обнаженной.
— Гринуэй — гений...
— Рената, у вас, про кого ни спроси, — все гении... А между прочим, можно сказать, что и Гринуэй балуется римейками. Переделывает классическую живопись. Его картины очень напоминают ожившие холсты старых мастеров. Правда, даже представить трудно, чтобы он задумал переснимать чужое кино...
— Гринуэй — абсолютно одинокий... с тем величием людей, которые занимаются артхаусом. Своими идеями он питает все коммерческое кино, всю рекламу. Всех тех, кто заточен на деньги. Сам же денег не зарабатывает... Он мне напомнил Киру Муратову. Питер абсолютно подчиняет себе, когда влюбляешься безоглядно. Вот что это такое?! Великая энергия!.. И он настоящий колдун. В этом я не сомневаюсь. Он угадывал такие вещи, такие малейшие детали и подробности...
— Рената, вас раньше упрекали в том, что занимаете очень специфическую нишу — артхауса. Но вот сняли, как сами выражаетесь, народное кино. Теперь на это нацелены?
— Да, на самое широкое и народное кино! Очень не люблю, когда во время киносеанса уходят зрители. У меня когда-то был такой душеранимый опыт. Я сидела в зале около дверей. И они грохали, грохали... Я тогда решила: «Никогда не буду делать фильмы, с которых уходят люди, это очень неприятно». Хотя тут не всегда можно все подгадать. Та же Кира мне как-то сказала: «Боже мой, если бы я могла сделать, чтобы зритель не уходил с моих картин, неужели бы я не сделала?» Но если все же получается, тогда это счастье, чудо такое. Ведь как важно быть признанным!
— Знать бы, что для этого требуется...
— Я знаю. Хорошее здоровье! И обязательно радоваться, иначе вас накажут ваши «смотрители» свыше — они не любят неудовлетворенных.
P.S.:
Мы попросили Ренату немного пофантазировать: какие советские культовые фильмы стоило выпустить в формате «римейк»? И кто бы из актеров, ныне задействованных в нашем кинотелесериальном кино, смог потягаться с легендарными звездами ХХ века? Здраво заметив, что идеи нынче стоят больших денег, Рената была щедра. Вот ее список:
1. «Солярис». Донатас Банионис — Максим Суханов или Олег Меньшиков. Наталья Бондарчук — Рената Литвинова.
2. «Раба любви». Елена Соловей — Рената Литвинова.
3. «Я шагаю по Москве». Никита Михалков — Артем Михалков.
4. «Дама с собачкой». Ия Саввина — Галина Тюнина.
5. «Мне 20 лет». Станислав Любшин — Константин Хабенский.
6. «Ирония судьбы...». Андрей Мягков — Константин Мурзенко.
7. «Москва слезам не верит». Ирина Муравьева — Инга Стрелкова-Оболдина. Вера Алентова — Евгения Добровольская.
Майя ЧАПЛЫГИНА
На фотографиях:
- «ЕЩЕ РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ» 1968 ГОДА. ДОРОНИНОЙ ТОГДА ВОВСЮ ПОДРАЖАЛИ — ЧЕРНОЙ ВОДОЛАЗКЕ, БУКЛЯМ, СМЕЛОСТИ, НЕПОХОЖЕСТИ. «НЕБО.САМОЛЕТ. ДЕВУШКА» 2003 ГОДА. ЖЕНСТВЕННУЮ ДОРОНИНУ ЗАМЕНИЛА ЖЕНЩИНА-ВОИН РЕНАТА ЛИТВИНОВА
- ДОНАТАС БАНИОНИС В «СОЛЯРИСЕ» АНДРЕЯ ТАРКОВСКОГО 1972 ГОДА. ДЖОРДЖ КЛУНИ В ПРОВАЛЬНОМ РИМЕЙКЕ СОДЕРБЕРГА 2002 ГОДА
- «НА ПОСЛЕДНЕМ ДЫХАНИИ» ЖАН-ЛЮКА ГОДАРА 1960 ГОДА. В ОДНОИМЕННОМ РИМЕЙКЕ 1983 ГОДА ДЖИМА МАК-БРАЙДА ОБЫГРАТЬ ЖАН-ПОЛЯ БЕЛЬМОНДО ОЧЕНЬ СТАРАЛСЯ РИЧАРД ГИР
- УТОНЧЕННАЯ ОДРИ ХЕПБЕРН В КАРТИНЕ «САБРИНА» БИЛЛИ УАЙЛДЕРА 1954 ГОДА. В ВЕРСИИ СИДНИ ПОЛЛАКА 1995 ГОДА ИЗЫСКАННУЮ ХЕПБЕРН ЗАМЕНИЛА ОТКРОВЕННАЯ ПРОСТУШКА ДЖУЛИЯ ОРМОНД
- В материале использованы фотографии: из архив «ОГОНЬКА», киностудия «СТЕЛЛА», Sipa/FOTOBANK, «GEMINI-FILM»