«Хочу привести к вам удивительного человека с гитарой», — как-то сказал Булат Окуджава в редакции одного из журналов, предваряя первое выступление Вероники Долиной. В юности она работала в библиотеке, сочиняла стихи и музыку, что и определило всю ее дальнейшую жизнь.
Ты утверждаешь, что именно сказки вдохновили тебя на творчество. Почему?
Томик братьев Гримм стоял у меня еще в родительском доме. Потом я специально купила такую же книгу для своих детей. Еще люблю «Сказки дядюшки Римуса», английские сказки. Без них человек — не человек.
А как же знаменитые статьи Надежды Крупской о вреде сказок?
О, черт! Портрет Надежды Константиновны долгое время висел в вестибюле так называемого шестого роддома имени Крупской, который дал жизнь двум из четверых моих детей. Но что именно понимала Надежда Константиновна в вопросах детского образования, я точно не знаю.
Почему детям нужно читать сказки?
Потому что сказочная модель помогает человеку растущему разобраться в окружающем мире. Ежели так страшно в сказке, то, возможно, в реальности будет полегче. Ежели так пугающе в кино, то — ох как хорошо на нашей темной улице, когда выходишь из еще более темного кинотеатра. Если такая гротескная мистика у Стивена Кинга, то как все просто в нашей не до конца уютной советской и постсоветской жизни. Стивен Кинг — на свой лад открыватель и сказочник.
Одна из твоих любимых книг — «Ни дня без строчки» Юрия Олеши. Большинство людей знают его как автора «Трех толстяков».
Я открыла для себя «Ни дня без строчки», когда мне было лет десять-двенадцать. До того я наизусть знала приключения гимнаста Тибула и оружейника Просперо. Моему изумлению не было предела, когда я обнаружила такое свободное дыхание в книге «Ни дня без строчки». Когда моя тетя Светлана, сестра мамы, неосторожно спросила меня, что я хочу себе в качестве скромного подарка под конец школы, я сказала, только это — и сняла с ее полки эту книгу.
Я знаю, для тебя есть что-то общее между «Алисой в стране чудес» и «Дневниками» Анны Франк…
«Алиса» пугает и прельщает тем, что ее героиня находится на границе реального и нереального, посильного и непосильного. Я очень люблю именно эти пограничные состояния. В дневниках Анны Франк точно такая же маленькая девочка с могучей работой фантазии погружается в свое зазеркалье, но не по воле сказочника, а по жуткому замыслу искаженных извилин нацистов. Я всегда мечтала сделать театральную историю, в которой свести воедино Алису с Анной Франк, и выпустила пластинку с песнями, в которой Анна Франк — почти Алиса, а Алиса — почти Анна Франк. Сегодня вышел замечательный фильм испанского режиссера Гильермо дель Торо «Лабиринт Фавна», посвященный именно этой теме: девочка уходит от страшного мира в пещеру, где ее ждет встреча со сказкой.
У тебя на столе книги Кундеры и Умберто Эко. Ты их перечитываешь?
И тот и другой автор — крупнейшее культурное и литературное открытие на исходе XX столетия. Это случилось в прозе, и мне немножечко стыдно за поэзию — могла бы и поэзия где-то примоститься на этой жердочки открытия. Мне кажется, такой высокой очистки жизни, чувств, как у Кундеры, литература до того ни разу не предлагала читателю. Мы говорили о сказках и откровениях Анны Франк, пришедшей к нам в ореоле мученичества. Это была огромная жертва, которую принесло человечество и литература в очистительный огонь Второй мировой войны. Из этого же огня как раз и вышел Кундера — западный писатель, перешедший с чешского языка на французский.
А Умберто Эко застенчиво рассказывает читающему человеку о том, как приоритетна книжка в человеческой жизни. Среди моих детей есть один, который входил в книги очень постепенно. Когда ему было шестнадцать, мы оказались в Коктебеле. Именно там в библиотеке он нарыл себе красное первое чудесное издание «Имя розы». Меня угораздило зайти к нему, когда он лежал на койке и, дочитывая последние страницы, был залит слезами. Он захлопывает в слезах книжку и восклицает: «Черт! Черт! Черт! Все сгорело!» — речь шла о библиотеке. «Черт! Все сгорело!» — жизнь человечества кончается, если сгорает библиотека.
Ты собиралась написать книгу для самых маленьких о том, как научиться писать стихи.
Я хотела наивным языком что-нибудь сделать для детей, которые уже говорят, но еще едва водят карандашиком по бумаге. Ребенок в годы овладения языком к очень многому способен. А тот, кто будет писать стихи в пять, в двенадцать или в шестнадцать лет — только без обожествления этого занятия, буднично, как учили, прошу прощения, танцевать или фехтовать, — тот так просто свою голову и душу кому попало не отдаст.
Следующий выпуск передачи «Библиотека «Огонька» — 24 марта, в 16:00. О своей библиотеке расскажет поэт Анатолий Найман.
Фото АЛЕКСАНДРА ШАТАЛОВА