На этой неделе в Госдуму будет внесен пакет законопроектов, посвященных потребительскому кредитованию в России. В пакете — ожидаемый базовый закон о потребительских кредитах, а также поправки в Уголовный кодекс и Кодекс об административных правонарушениях, призванные прописать ту самую строгую букву закона для неплательщиков. Помимо основного долга и пеней в связи с невыплатой кредита банку предлагается штрафовать должника еще и в пользу государства, чтоб неповадно было. А если в процессе судебных разбирательств выяснится, что должник еще в процессе получения кредита предоставил ложные сведения, то грозит ему не только сума, но и тюрьма.
Согласно статистике Центробанка России, просроченная задолженность по потребительским кредитам на конец 2007 года составила более 96 миллиардов рублей. Это 3,2 — 3,5 процента от общего объема выданных кредитов. Статистика официальная, в реальности же цифра выше в 2,5 раза, просто из-за маленьких невозвращенных кредитов банкам судиться невыгодно. Критический предел, по оценкам экспертов, это официальные 5 процентов. Они потянут за собой отказ банков в возврате гражданам вкладов, а там недалеко и до финансового кризиса.
У России «запас прочности» пока еще есть, считает президент Ассоциации региональных банков России, член комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам Анатолий Аксаков. Именно ему принадлежит инициатива по ужесточению санкций для злостных неплательщиков. Русские ловкачи натренировались быстро получать заемные банковские средства и практически тут же продавать купленный на эти деньги товар, а потом ищи их по вымышленным адресам. Нередко агентами в подобных махинациях выступают так называемые черные кредитные брокеры, организующие быструю выдачу кредита по поддельным документам. Для таких агентов авторы законопроекта «приберегли» уголовную ответственность до 5 лет.
Мошенникам, уличенным в предоставлении ложных сведений для получения кредита: недостоверных данных о месте проживания, о размере зарплаты и т п., грозит в случае принятия закона до 2 лет тюремного заключения. Отбывание наказания в тюрьме по данному преступлению — общемировая практика, но в России подобный вопрос ставится впервые. За невыплату кредита штраф, предлагаемый Аксаковым и стоящим за ним банковским сообществом, составит до 100 тысяч рублей (сейчас максимальный штраф — 50 тысяч рублей). Сегодня, считает Аксаков, штрафы, которые банк может взыскать с должника через суд, даже не покрывают судебных издержек.
Но нововведения коснутся и банков тоже. Их цель — обезопасить добросовестных заемщиков. Базовый закон о потребительских кредитах обяжет кредитные организации предоставлять потенциальным заемщикам полную информацию обо всех скрытых платежах и процентах, а также о порядке погашения предоставляемых заемных средств. Ведь нередко за громкой рекламой о беспроцентном кредите скрываются дополнительные платежи, ведь бесплатный сыр готовят только для мышеловок. Дается заемщику время и на то, чтобы опомниться. Даже после получения кредита он сможет в течение двух недель передумать и отказаться, не забыв, конечно, уплатить положенные штрафы за легкомысленность. По мнению авторов, эти меры дисциплинируют банки, а заемщиков сподвигнут более ответственно принимать решения по получению кредита, согласуясь со своими реальными возможностями.
В оппозиции банкирам — сообщество потребителей, которое настроено категорически против предлагаемых нововведений. Председатель правления Международной конфедерации обществ потребителей Дмитрий Янин назвал аксаковский законопроект ужасным, подчеркнув, что за ним стоят банки-агрессоры. Идея уголовной ответственности вызывает среди потребителей ярый протест. По словам Янина, обман при получении кредита подпадает под уголовную статью о мошенничестве, и этого достаточно. Конфедерация считает, что для решения проблем в секторе потребительского кредитования достаточно будет правительственного постановления, которое обяжет банки сообщать заемщикам всю информацию о кредите, в том числе о скрытых процентах.
Противником инициатив банковского сектора и защитником потребителей выступает и правительство РФ. У него есть свой проект закона о потребительском кредитовании, который во многом схож с депутатским. При этом в правительственном документе отсутствуют какие-либо предложения по санкциям в отношении злостных уклонистов от выплаты кредитов. Банкиры называют позицию Министерства финансов популистской и сетуют, что их даже не пригласили для консультаций при подготовке документа. Но зла не держат — Анатолий Аксаков готов отказаться от лавр карателя неплательщиков, если правительство одумается и выработает с банковским сообществом согласованную позицию. Если же этого не произойдет, Аксаков грозится рассмотреть свой законопроект в первом чтении уже в марте, а во втором — в апреле-мае с таким расчетом, чтобы со второго полугодия 2008 года закон вступил в силу.
Долг правежом красен
Всем богата земля наша, но одной вещи здесь точно нет — уважения к чужой собственности. Особенно к взятым взаймы деньгам, для возвращения которых испокон веков требовалась помощь государства и его карательных органов
Еще на заре российской истории, в XI веке, законы Русской правды карали нерадивых должников продажей в рабство, причем независимо от суммы долга. Правда, если должник потерял имущество из-за пожара или «татьбы», то есть нападения разбойников, его миловали. Суд над должником вершил сам кредитор с одобрения общины, и только с XIII века это право перешло к князю и его чиновникам. Именно в то время возник оригинальный вид взыскания долга — правёж. Он заключался в том, что должника ставили перед зданием суда и 2 — 3 часа били батогами по ногам или спине. Чтобы избавиться от пытки, несчастный влезал в новые долги и в итоге оказывался в том же рабстве. Судебник 1497 года добавил должникам новые кары — конфискацию имущества и «выдачу головой» заимодавцу для отработки долга. Новый Судебник 1550 года ввел долговые тюрьмы, где сидели до уплаты долга — часто пожизненно.
Все эти виды наказания сохранились в Соборном уложении 1649 года, которое специально для стрельцов — больших любителей жить в долг — добавило вычет из жалованья в пользу кредитора. Иные московские стрельцы задолжали кабатчикам жалованье на много лет вперед, что стало одной из причин бунта 1682 года, прошедшего под лозунгом «Кому я должен — всем прощаю». Разобравшись со стрельцами, царь Петр взялся и за прочих должников. «Выдача головой» и правёж заменили ссылкой на строительство Петербурга или южных крепостей (кредитору при этом ничего не доставалось). Позже несостоятельных должников начали отправлять в работные дома, где мужчины дробили камень, а женщины пряли пряжу, и так до самой смерти.
В 1800 году грозный Павел I проявил неожиданную милость к должникам, заменив им каторгу 5-летним тюремным сроком. Вдобавок «несчастным» должникам, пострадавшим от стихийных бедствий или чьего-нибудь обмана, наказание не полагалось (их даже запрещали называть банкротами, именуя вместо этого «упавшими»), а для тех, кто прогорел от неосторожного ведения дел или пьянства, оно было существенно мягче — до 18 месяцев тюрьмы. Хуже всего приходилось «злым» должникам, которые симулировали банкротство — их отправляли на каторгу за подлог. При этом долг все равно приходилось возвращать. Если сумма долга превышала 5 тысяч рублей, имущество должника продавалось с торгов, а вырученная сумма делилась между кредиторами. Надо сказать, что все это касалось только «низших сословий». Дворянам, охотнее всех влезавшим в долги, не грозили ни конфискация, ни долговая яма — только «лишение состояния», то есть сословных привилегий, что тоже было достаточно болезненно. Многие, не выдержав позора, пускали пулю в лоб, другие скрывались за границей или просились воевать на Кавказ.
В 1832 году был принят Устав о торговой несостоятельности, по которому должникам полагались некоторые послабления. К примеру, те, кто сам заявил о своей несостоятельности, могли не садиться в тюрьму, как и те, у кого были надежные поручители. Судебные уставы 1864 года разрешили должникам после отсидки не выплачивать долги, что, конечно, не устраивало кредиторов — теперь они старались не отправлять должников в тюрьму, а отсудить у них свои деньги. Следствием стала лавина дел о банкротстве, захлестнувшая русские суды. В 1893 — 1907 годах в стране открылось 1190 акционерных обществ, а обанкротилось 546. Самым знаменитым стало банкротство в 1899 году «железнодорожного короля» и мецената Саввы Мамонтова, который не только лишился всей своей собственности, но и провел полгода в долговой тюрьме — его проданные активы не покрыли претензий алчных кредиторов. А потом грянула революция, и вся Россия вдруг стала должна государству, а долги «частные» надолго отошли на второй план.
ВАДИМ ЭРЛИХМАН
Фото СЕРГЕЯ МИХЕЕВА/КОММЕРСАНТ