Петербургский писатель Никита Филатов сделал неожиданное открытие: созданная Бенкендорфом система доносительства была едва ли не единственным средством вскрытия неслыханных злоупотреблений в армии.
«Внутренняя агентура буквально заваливала Максимилиана фон Фока, директора секретной канцелярии Третьего отделения, сообщениями и доносами, среди которых то и дело попадались упоминания о злоупотреблениях, в которых замешаны были наряду с лицами штатскими также офицеры и чиновники военного ведомства…»
Как же так, ведь русская армия периода царствования Николая I совсем еще недавно считалась самой лучшей в Европе? И трех десятков лет не прошло с момента победы над Наполеоном. А уж как муштровал солдат Аракчеев, как прививал по примеру австрийцев порядок и дисциплину в военных поселениях!
Коррупция, матушка, — грустно усмехается Никита Филатов. — Государство николаевской эпохи было коррумпировано снизу доверху. Я в книге «Тайные розыски, или Шпионство» неспроста пишу о том, что мой герой Фаддей Булгарин пристроил несчастного начинающего малороссийского литератора Николая Васильевича Гоголя письмоводителем в Третье отделение. Человеку нужно было как-то прокормиться в чужих краях… Тот проработал довольно долго и сидел как раз на «сообщениях с мест», то есть читал доносы, шедшие из губерний, систематизировал их, составляя аналитические записки. Вот откуда те реальные эпизоды, из которых родился «Ревизор»! Гоголю и придумывать ничего не надо было — вот она, жизнь, перед глазами, ежедневные примеры потрясающего лихоимства, разворовывания всего и вся, от богоугодных заведений до армии.
***
В 1841 году шеф жандармов и куратор Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии Бенкендорф докладывал императору: «… Дух войска вовсе не тот, каков был 25 и 30 лет назад. В массе офицеров заметно какое-то уныние, какая-то неохота к делу… Теперь почти нет генералов ни в гвардии, ни в армии, о которых можно было бы сказать, что они обожаемы офицерами и солдатами, а между тем тишина и порядок в войсках примерные».
***
Читая о приключениях Фаддея Булгарина, натыкаешься на такую актуальную для нашего времени «болезнь», как повальное взяточничество в военкоматах. Пытаясь искоренить это зло, Николай I в 1827 году приказал штаб-офицерам жандармского корпуса участвовать в рекрутских наборах. Расследование, проведенное Бенкендорфом, показало, что система откупа от призыва и освобождения за деньги от службы широко процветает в Рязанской, Саратовской, Тульской губерниях… В сентябре 1827 года тульский мещанин Поляков сознался в том, что за свое освобождение от рекрутской повинности дал 70 рублей ассигнациями советнику казенной палаты Колесову, батальонному командиру Зайцеву — 50 рублей, лекарю Успенскому, сделавшему заключение о различных болезнях, — 21 рубль. Только после расследования взяточничества начальник 2-го округа генерал-майор Волков поставил перед Бенкендорфом вопрос о том, чтобы во время проведения рекрутских наборов к округу прикомандировывались флигель- и генерал-адъютанты царя. И Николай I вынужден был принять соответствующее решение.
«Да ведь от армии тогда можно было и почти официально откупиться, — замечает Филатов. — Процветало крепостное право, а богатые крестьяне, заплатив родителям бедняков, посылали в рекруты чужих сыновей вместо своих. Солдат был в те времена совсем бесправен, ведь это крепостной, значит, раб, расходный материал. Его не грех было «припахать» как на сельхозработах, так и для личных нужд».
***
Из письма императора Николая I от 21 октября 1839 года фельдмаршалу князю Паскевичу в Варшаву: «… Общая зараза своекорыстия, что всего страшнее, достигла и военную часть до невероятной степени. Князь Дадианов обратил полк себе в аренду и столь нагло, что публично держал стадо верблюдов, свиней, пчельни, винокуренный завод. 60 тысяч пудов сена, захваченный у жителей сенокос, употребляя на все солдат. В полку при внезапном осмотре найдено 584 рекрута, с прибытия которых в полк не одетых, не обутых, частью босых, которые все были у него в рабстве! То есть ужас».
***
12 мая 1840 года, как пишет в своих «Записках» Бенкендорф, «ввиду таких мерзостей» Николай I публично при разводе полка сорвал с Дадианова эполеты, аксельбант и императорский шифр флигель-адъютанта, а неотложный военный суд отправил бывшего полковника на поселение в Вятскую губернию.
***
Из сообщения Бенкендорфа: «… При Суворове на пятьсот человек здоровых бывал один больной, теперь же на пятьсот человек больных один здоровый. Методы обучения, принятые в войсках, гибельны для жизни человеческой…»
***
Филатов рассказывает, что до 1844 года Бенкендорф во все эти безобразия в армии и не вникал, делами военного ведомства занимался директор секретной канцелярии Третьего отделения Максимилиан фон Фок. Вот этот человек плотно сидел на борьбе с коррупцией. К сожалению, с глубочайшим презрением относился к крестьянам граф Суворов? Его собственные крепостные своего барина ненавидели за жестокость и беспощадный оброк.
И это «слуга царю, отец солдатам»? Очередной миф?
Солдат он очень любил, это правда. Как только крестьянин становился солдатом, Суворов о нем начинал заботиться чрезвычайно.
***
Безобразная ссора произошла между шефом жандармерии графом Александром Бенкендорфом и военным министром графом Чернышёвым.
«По свидетельствам некоторых источников, военный министр счел необходимым вступиться за честь армейского мундира и стал выгораживать перед Бенкендорфом штабс-капитана, командира саперного батальона, на которого поступил достоверный донос, будто он продавал по сходной цене своих солдат соседским помещикам на строительные работы».
***
Филатов убежден, что деградация стала разъедать государство после того, как Николай I встряхнул общество расправой над декабристами. Писатель считает, что после этой показательной порки вольнодумцев наступила всеобщая апатия, личная инициатива перестала цениться, зато всяк стал на своем месте выгоду искать.
Неужели Бенкендорф мог из-за взяток в низших кругах свалить своего бывшего военного товарища Чернышева?
Не думаю. Но тайное соперничество между ними, на мой взгляд, их разъедало. И дело тут не в служебных спорах. Чернышеву по жизни все давалось легко. Это был красавец, гвардеец, любимец женщин, удачливый военный разведчик с блестящей карьерой. Бенкендорф также воевал с отличием, он герой войны 1812 года, затем занимался политической разведкой и контрразведкой. Но это человек, которому с точки зрения приличного общества досталась совершенно неблагородная миссия. Его даже не приняли в Английский клуб с первого раза.
Как и Булгарина…
***
В 1847 году жандармы приняли участие в расследовании вопиющих злоупотреблений генералов и полковников Резервного корпуса. Они должны были отправить на Кавказ к наместнику князю Воронцову 17 тысяч рекрутов. Препроводили их без одежды и хлеба так, что только меньшая часть их пришла на место назначения. Генерал-лейтенант Триштатный, главный начальник корпуса, был послан для расследования дела и сообщил, что все обстоит благополучно, что «рекруты благоденствуют». Но ему не поверили и отправили следователя. Хищничество и казнокрадство генерал-лейтенанта Триштатного и генерал-майора Добрынина, преданных военному суду «за злоупотребления, следствием которых была непомерная смертность между нижними чинами», широко обсуждались в различных общественных кругах. В письме Белинского к литератору Боткину говорилось: «В Питере… я только и слышал, что о шайке воров с Триштатным и Добрыниным во главе».
***
— Не забывайте, что пока Бенкендорф бился с ворами, в Европе многое поменялось, — размышляет Никита Филатов. — Я нашел свидетельства того, что шеф жандармерии в конце жизни понял всю бессмысленность своей борьбы. Систему нужно было менять, а этого он допустить не мог, будучи убежденным монархистом. Безумно интересно сопоставить события тех лет: у нас на Кавказе усмиряли джигитов Шамиля, а в Европе уже вовсю публиковал свои труды Карл Маркс. Коммунизм уже зашагал по странам Старого Света, наш Бакунин уже о себе заявил… Хватало забот у Бенкендорфа. А после его кончины, кстати, полиция больше нос в армейские дела не совала, и более столетия общество вообще не имело представления о том, что же там, в казармах, делается…