Несмотря ни на что, возможность новой холодной войны никто всерьез не воспринимает. На центральном театре военных действий в евроатлантическом регионе эта война так и осталась холодной, то есть не вышла на уровень прямого силового противоборства. Важную роль в сдерживании прямых военных конфликтов, прежде всего в Европе, сыграло ядерное оружие. Именно оно не позволяло «равновесию страха» перерастать в открытые военные столкновения.
Зато «на периферии» стороны позволяли себе расслабиться. Настоящие войны полыхали в Корее и Вьетнаме, Анголе и Афганистане, на Ближнем Востоке. И каждая война, какие бы причины ни лежали в ее основе, рассматривалась как очередное сражение между капитализмом и социализмом. В конечном счете это была схватка двух глобальных мегапроектов—либерально-демократического и коммунистического.
Но, увы, любая попытка реализовать коммунистический проект на практике кончалась либо фашизмом, либо ГУЛАГом. И ничем другим кончиться не могла. Кроме того, его отличала чудовищно неэффективная и неконкурентоспособная экономика. Так что с распадом Варшавского договора и Советского Союза холодная война кончилась. Исчез ее основной конфликт—жесткая непримиримая конфронтация идеологий и один из двух главных участников—Советский Союз. Уже в силу этих обстоятельств можно утверждать, что возобновление холодной войны невозможно. Ее просто некому и не из-за чего вести.
К сожалению, вопреки ожиданиям с окончанием холодной войны мир не стал ни стабильнее, ни безопаснее. Как раз наоборот, с каждым днем мировая политическая ситуация вызывает все больше тревог и озабоченности.
Противоборствующие системы понимали пределы, за которые нельзя выходить, чтобы конфронтация не переросла в прямое военное столкновение между основными игроками. Не сомневаясь в конфронтации как в организующем принципе, стороны усиленно пытались сделать противостояние более устойчивым, стабильным и менее затратным. Это было равновесие, построенное на страхе взаимного уничтожения, но нельзя не признать, что оно было достаточно устойчивым. И устойчивость поддерживалась целым рядом институтов, процедур и договоренностей. С окончанием холодной войны равновесие страха исчезло, страх ушел. На самом деле никто более не опасается внезапной ракетной атаки России на США, танкового рейда в Европу или американского удара по России.
Страх ушел, и это замечательно. Но вместе с этим начали рассыпаться механизмы и процедуры, создававшиеся в период холодной войны для стабилизации равновесия страха. В конце концов мы оказались в нынешней ситуации, когда почти не понимаем истинных намерений и целей друг друга. Внешняя политика, базирующаяся на неправильных интерпретациях, непонимании и беспочвенных подозрениях, не может не быть реактивной, импульсивной и в конечном счете наносящей ущерб собственным национальным интересам. Это справедливо для России, для США и для любой другой страны. Именно поэтому сейчас можно с уверенностью говорить об отсутствии условий для новой холодной войны. Но, напротив, серьезно возрастает вероятность срыва в силовой конфликт, которого никто не хочет и который никому не нужен.
В этих условиях мировую систему безопасности не так уж трудно раскачать и вогнать в ситуацию, когда последовательность взаимных вынужденных шагов приведет к тому, что незаметно будет пройдена «точка невозврата». Во время конфликта из-за Южной Осетии и Абхазии российские руководители постоянно подчеркивали, что все их действия были вынужденными. Возможно, так оно и было, но когда руководство такой страны, как Россия, позволяет поставить себя в положение, где все возможные для него шаги вынужденные и среди них нет ни одного хорошего, это что-то говорит и о качестве наших шагов.
Сегодня нет ни одного государства, которое стремилось бы к большой войне. Но когда гимназист Гаврила Принцип стрелял в Сараево из своего револьвера, он вряд ли подозревал, что нажимает на спусковой крючок начала Первой мировой войны. Как ни странно, нынешняя ситуация со всеми поправками на почти вековую разницу во времени во многом напоминает ту, что сложилась в мире перед Первой мировой войной. Соединенные Штаты пошли на нелегитимное применение военной силы против Югославии. Вторглись в Ирак для осуществления фантастической идеи строительства «Большого демократического Ближнего Востока», проигнорировав и мировое общественное мнение, и международное право. Активно способствовали расширению НАТО, совершенно не считаясь с обеспокоенностью России.
Приняв решение о размещении в Польше и Чехии элементов американской системы ПРО, США еще более накалили обстановку. При этом США долго не понимали, с чем связаны российские озабоченности. Ведь система в ее нынешнем виде не представляет никакой угрозы для российского потенциала сдерживания. А в России не понимали, для чего надо развертывать сырую неотработанную систему с очень сомнительной эффективностью против несуществующей угрозы—иранских ракет. Пока имеющиеся и перспективные баллистические ракеты Ирана до Европы не долетают и в обозримом будущем не смогут этого сделать.
Автору приходилось множество раз беседовать с польскими и чешскими политиками и экспертами, и на вопрос, для чего вам эта система ПРО, никто ни разу не упомянул иранскую угрозу. Зато все единодушно заявляли: «Мы слишком долго находились под советским диктатом, а теперь наслаждаемся свободой и будем принимать такие решения, какие считаем нужными».
Наконец, под жестким диктатом США, вопреки четким положениям Резолюции 1244 Совета Безопасности ООН была провозглашена независимость Косова. Это был первый случай после 1945 года, когда границы в Европе были изменены с помощью военной силы. Они менялись и до этого, но в результате внутренних процессов в самих европейских государствах. Сколько раз нас пытались заверить: Косово—абсолютно уникальный случай и никогда не станет прецедентом. Стал, и сразу же. Признание независимости Косово послужило сигналом: если сил достаточно—можно все.
США посылают в Черное море фрегат и сторожевик для доставки гуманитарной помощи в грузинские порты. Не слишком умная мысль—возить сухое молоко или медикаменты на военных кораблях. Зато посланный в Батуми фрегат может нести крылатые ракеты, способные поражать и наземные цели. И вот в российской прессе начинает всерьез обсуждаться вопрос: кто победит в случае морского сражения между флагманом Черноморского флота—крейсером «Москва» и американским фрегатом. Совершенно не отдавая себе отчета в том, что такой бой был бы первым сражением мировой ядерной войны.
На действия американцев, неумные и недальновидные, Россия немедленно приготовила «адекватный» ответ, не уступающий американскому по качеству. В Венесуэлу вылетели два российских стратегических бомбардировщика Ту-160, которые приземлились на базе «Лебертадор». Там они совершили патрульный полет над нейтральными водами Атлантического океана. Пилоты, осуществившие эту миссию,—безусловно, герои. Но каков военный и политический смысл этой демонстрации? У России всего 16 таких бомбардировщиков. Каждый из них несет по 12 ядерных ракет воздушного базирования. Мы что, хотели напугать Америку перспективой ядерной атаки с воздуха? В боевых условиях эти бомбардировщики реальной угрозы для США представить не смогут и будут перехвачены задолго до того, как сумеют запустить свои ядерные ракеты. Но вдруг американцы действительно испугаются и как-то среагируют на присутствие российских самолетов? Сможем ли тогда остановить неизбежную эскалацию? Ведь «страховочные механизмы» времен холодной войны разрушены, а никаких новых механизмов так и не создано.
То, что происходит сейчас, не является началом новой холодной войны. Ситуация куда опаснее. Вполне реальный военный конфликт может начаться в силу неконтролируемого развития событий. Судя по всему, опыт разработки соглашений в военно-политической области в значительной мере утрачен. Конечно, трудно ожидать появления детально проработанного документа, если на его разработку и принятие тратится всего несколько часов. Так, в частности, было с первым планом Медведев—Саркози. Оказалось, что его невозможно выполнить, поскольку документ позволял различное прочтение.
Понадобилась вторая встреча президентов России и Франции совместно с лидерами Евросоюза, чтобы появился новый план. По нему произошел размен: Россия согласилась вывести свои войска из Грузии и сделать это в конкретные сжатые сроки. Евросоюз взял на себя обязанность развернуть достаточно многочисленную миссию военных наблюдателей и выступить гарантом неповторения агрессивных действий со стороны Грузии. Но и это соглашение, судя по всему, ждет нелегкая судьба. Дело в том, что для Запада Южная Осетия и Абхазия—части Грузии и российские войска должны покинуть эти регионы. А для Москвы—это независимые государства, и пребывание российских войск на их территории определяется двусторонними соглашениями между правительствами этих стран и России.
Все это вместе взятое приводит к накоплению взаимного раздражения и подозрительности в отношениях России и Запада. Надо сказать, что эти настроения активно подогреваются некоторыми политиками и СМИ, особенно электронными. Сколько раз россиян уверяли, что мировой финансовый кризис России не коснется?! Она при любых сценариях развития событий останется островком стабильности, куда будут стекаться инвестиции со всего мира. Как выяснилось, эта идиллическая картина ничего общего с реальностью не имеет. Несколько дней паники на российских биржах продемонстрировали, что, хотя в российской экономике и создано несколько подушек безопасности в виде стабилизационных фондов и больших золотовалютных резервов, стоит эта экономика на тоненьких дрожащих ножках и в любой момент может завалиться вместе со своими стабилизационными фондами и валютными резервами от внешних воздействий. В таких условиях образ внешнего врага оказывается очень полезным инструментом. Делаются некомпетентные заявления вроде того, что мы нужны всем, а нам не нужен никто, поскольку у нас есть нефть и газ и краны, которыми можно перекрыть их подачу.
Такие заявления порождают совершенно иллюзорное представление о собственном могуществе и желание этим могуществом воспользоваться. На самом деле на рынке углеводородов покупатель и продавец взаимозависимы, особенно в современном глобализирующемся мире. Ведь как говорил умный кот Матроскин из Простоквашина: «Чтобы купить что-нибудь ненужное, нужно сначала продать что-нибудь ненужное». Закрыв нефтяные и газовые краны, мы прежде всего перекроем себе основной канал поступления валюты. И на что тогда будем покупать еду, лекарства, оборудование для медицинских центров и многое другое? Если россиянам придется отказываться от уже ставшей привычной модели потребления, если граждане обнаружат, что их сбережения в очередной раз становятся прахом, неизбежно возникнет вопрос, кто виноват.
Пока ответ на вопрос, кто виноват, очевиден: экономический кризис в США и их агрессивная, экспансионистская внешняя политика. Градус антиамериканизма и антизападничества достиг в России небывалых величин.
Отсутствие понимания и коммуникаций между руководством России и США создает все более опасную и нестабильную ситуацию. Еще раз подчеркнем—это не начало новой холодной войны. Это значительно более опасная ситуация в которой недопустимо возрастают неопределенность, нестабильность и угрозы. Если ситуация начнет напоминать Веймарскую Германию, контролировать ситуацию ни российские, ни американские лидеры не смогут.
***
Уже достаточно давно, летом 1996 года, президент Б. Ельцин направил Федеральному Собранию РФ послание по национальной безопасности. Документ остается уникальным и по сей день. В разделе основные вызовы и угрозы записано: «Основной внутренний вызов безопасности страны связан с незавершенностью создания и нестабильностью структур демократических институтов власти и управления». Сегодня этот вывод звучит еще более актуально.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Ни шагу назад
«Становится ясно, что легитимная цель восстановления России сделала мрачный поворот со свертыванием личных свобод, с произвольным применением закона, процветающей на различных уровнях российского общества коррупцией и с параноидальным, агрессивным импульсом, который проявлял уже себя раньше в российской истории… В действиях России еще больше беспокоит то, что они вписываются в ухудшающийся рисунок поведения в течение нескольких лет… Такое поведение не осталось незамеченным или безответным. Мы ответили на него в контексте наших усилий выстроить конструктивные взаимоотношения с Россией, но нападение на Грузию выкристаллизовало курс, на который встают лидеры России, и привело нас к критическому моменту для России и всего мира… Наша стратегическая цель сейчас состоит в том, чтобы ясно заявить лидерам России, что их выбор ставит Россию на путь, ведущий в одну сторону—к самоизоляции и международной незначительности… Мы не можем позволить себе подтвердить предубеждения, которые, как представляется, имеют некоторые российские лидеры о том, что если оказать достаточный нажим на свободные страны, если задираться, угрожать и бичевать, то мы поддадимся и забудем и в конечном итоге признаем поражение… США и Европа не должны позволить агрессии России достичь каких-либо результатов. Ни в Грузии, ни где-либо еще».
Кондолиза Райс, глава Государственного департамента США (из выступления в German Marshall Fund 18 сентября)
ХОЛОДНАЯ ВОЙНА ГЛАЗАМИ СОВЕТСКИХ ХУДОЖНИКОВ
Фото: ХФ «НОВАЯ ГАЛЕРЕЯ»/WWW.NGART.COM; REUTERS; PLAKAT.RU