Российские металлургические компании одна за другой адаптируют бизнес к ухудшившейся внешней конъюнктуре. Вслед за "Русалом" об изменении стратегии развития объявил "Норникель". Приоритет будет отдан проектам на Таймыре, а часть непрофильных и низкорентабельных активов — продана.
Очередного подъема мировой металлургии, возможно, придется ждать много лет
Фото: Reuters
Возвращение на Таймыр
Рост экономики Китая в последние 20 лет стал настоящим подарком для производителей сырья. "Норникель" тоже был в числе бенефициаров бума. Как следует из основных направлений стратегии компании, представленных в конце прошлой--начале этой недели, благодаря позитивной конъюнктуре "Норникель" за последние десять лет достиг высоких показателей по отдаче на вложенный капитал — в среднем 26%. Это выше, чем у конкурентов на глобальном горно-металлургическом рынке — англо-австралийских BHP Billiton и Rio Tinto, а также бразильской Vale.
Однако суперцикл сырьевых рынков, который в прошлом десятилетии обеспечил кратный рост цен на ключевые продукты "Норникеля" — никель и медь, завершается вместе с охлаждением китайской экономики. Цены на никель (44% выручки компании) снизились до минимального с мая 2009 года уровня $13 735 за тонну с более чем $18 500 в январе-феврале 2013-го и исторического максимума $52 300 за тонну в апреле 2007-го, оставив более трети мирового производства этого металла ниже черты доходности. "Примерно 35-40% мировых производителей терпят убытки с апреля 2013 года",— сказал в интервью Reuters Антон Берлин, глава управления маркетинга "Норметимпэкса", трейдинговой "дочки" "Норникеля".
По оценке "Норникеля", в 2013 году избыток предложения никеля в мире может составить около 100 тыс. т по сравнению с 70-75 тыс. в 2012-м. Но сильного сокращения производства ожидать не стоит: часто производители боятся потерять клиентов и готовы работать некоторое время себе в убыток, опасаясь, что вынужденный уход с рынка будет для них билетом в один конец.
При этом доходность инвестированного капитала других лидеров никелевой отрасли — французской Eramet, индонезийских Vale Indonesia и Aneka Tambang — в течение последних десяти лет относительно стабильна. Позиция "Норникеля" более волатильна. Это определяет ключевой вызов его бизнесу — быть устойчивым к любым потрясениям, прежде всего к снижению цен на продукцию.
Главное в стратегии то, что компания собирается сосредоточиться на развитии только первоклассных месторождений. Под таковыми понимаются активы с масштабом выручки больше $1 млрд, высокой рентабельностью и обеспеченностью запасами более чем на 20 лет. "Норникель" ориентируется на опыт конкурентов. Примеры успешного развития похожих рудников есть у Vale (PT Inco в Индонезии) и BHP Billiton (Escondida в Чили).
Изложенный в стратегии анализ активов показывает, что всем критериям соответствует только Заполярный филиал на Таймыре. Именно там компания обладает конкурентными преимуществами и имеет потенциал прироста минерально-сырьевой базы. Иными словами, "Норникель" собирается вернуться к истокам — приоритет будет отдаваться Норильскому промышленному району.
Другие месторождения — Быстринский проект (Забайкальский край) и КГМК (Кольский полуостров) — могут соответствовать критериям лишь потенциально, после дополнительного изучения.
Не стать жертвой цикла
Зарубежные же компании не соответствуют критериям первоклассных активов. На 2013-2014 годы планируется их продажа. В списке возможных предложений — Tati Nickel из Ботсваны, Nkomati из Южной Африки, австралийские активы Lake Johnston, Black Swan, Cawse, Waterloo, Avalon, Honeymoon Well. Зато планируется направить дополнительный капитал в развитие более перспективного Заполярного филиала.
Сырьевой бизнес по своей природе цикличен, и стратегия "Норникеля" напоминает действия других компаний в подобной ситуации: рост деятельности в период хорошей конъюнктуры и сворачивание во время плохой. Различие разве что в масштабах.
Десятилетний бум в отрасли, по оценке Goldman Sachs, выглядел так. Совокупные инвестиции в горнодобывающую отрасль в мире выросли с $20 млрд в год в 2003-м до $120 млрд в 2012-м, то есть в шесть раз,— никто не хотел упустить китайский бум.
Возьмем, к примеру, железную руду. Пока Китай строил свои бесконечные небоскребы в пустыне и железные дороги в никуда, спрос на нее был хороший. Сегодня все уже не так радужно. Вторая в мире по объему добычи бразильская горнорудная компания Vale несколько раз за текущий год объявляла о сокращении инвестиций в связи со спадом спроса на сырье. А вот еще в оптимистичный период Vale к 2013 году заказала 35 сверхкрупных рудовозов Valemax (прозваны также за гигантский размер Chinamax) длиной 360 м, водоизмещением 400 тыс. т и стоимостью $110 млн каждый для перевозки железной руды в Китай. Ныне обоснованность этих инвестиций, мягко говоря, под большим сомнением. Куда девать эти левиафаны, которые сейчас даже не принимают в китайских портах,— непонятно.
Другой гигант отрасли — BHP Billiton — тоже еще в 2012-м собирался тратить деньги направо и налево. Одно только расширение медного и уранового рудника Olympic Dam в Австралии должно было обойтись в "скромные" $20 млрд. А еще, конечно же, надо было реконструировать австралийский же порт Хедланд, разумеется, для перевозки все большего объема железной руды в Китай,— это еще $10 млрд. Сейчас все эти инвестиции отложены в долгий ящик. Goldman Sachs уже прогнозирует возможное начало рецессии в Австралии в 2014 году — слишком много инвестиций в горнодобывающий сектор заморожено.
Не отстает и Rio Tinto. Набрав огромное количество активов во времена "Китая, который съест все", компания сейчас пытается сократить издержки (на $5 млрд к концу 2014 года), снизить долговую нагрузку и спешно распродает активы — Pacific Aluminium, Northparkes, Blair Athol и др.
Однако некоторых суперцикл все-таки убил. Поучительна история бразильского мультимиллиардера Эйка Батисты. Еще в начале года его состояние оценивалось в $34 млрд, он скупал в долг активы и делал громкие заявления о том, что скоро догонит мексиканца Карлоса Слима и станет самым богатым человеком в мире. Китай, мол, урбанизируется, а значит, ему нужно будет еще больше инфраструктуры, металлов, сырья и т. д.
Однако летом текущего года на фоне снижения цен на бразильские акции, падения реала и цен на сырье у олигарха начались проблемы с выплатой долгов. Состояние Батисты быстро сжалось до $4,8 млрд. Всему виной увлечение сырьевыми и горнорудными активами в расчете на китайский спрос. Сейчас Батиста полностью распродает чилийские медные рудники своей горнорудной компании MMX Mineracao e Metalicos SA. Очень нужны деньги, ибо по другим видам своего бизнеса он уже допустил дефолт. Первого октября объявила дефолт OGX Petroleo, кстати, крупнейший в истории Бразилии. Теперь Батиста, по подсчетам Forbes, уже даже и не миллиардер, его состояние оценивается всего в $200 млн. Столь быстрое и масштабное разорение — уникальный случай.
Все эти печальные истории, вероятно, хорошо изучены аналитиками "Норникеля". Поэтому компания и собирается сосредоточиться на том, что для нее понятно и высокорентабельно, то есть на Таймыре, и там же вести геологоразведку, в заодно оптимизировать процессы и снижать затраты.
В высокоцикличных отраслях экономики, таких как добыча сырья или строительство и девелопмент, выживает не тот, кто набрал множество проектов на пике развития, не обращая внимания на долговую нагрузку, в уверенности, что "все будет только дорожать", а тот, кто понимает, что сырьевой бум (или бум недвижимости) может закончиться резким снижением спроса и цен. Новая стратегия "Норникеля" в этом смысле — небольшое опоздание: было бы лучше продать непрофильные активы какому-нибудь Батисте еще на пике. Однако к заслугам компании можно отнести то, что чрезмерной экспансией и наращиванием долгов во времена китайской эйфории она, в отличие от конкурентов, не увлекалась и к увеличению портфеля активов подходила осторожно.