На этой неделе Украине предстоит сделать исторический выбор: отвергнуть или согласиться с ускоренной интеграцией с ЕС. Оба варианта связаны с целым букетом рисков — в любом случае будут и выигравшие, и проигравшие, но, уверены украинские экономисты, в долгосрочной перспективе от альянса с ЕС страна выиграет.
Главный выигрыш Украины от интеграции с ЕС — возможность построить правовое государство и современную экономику
Фото: AFP
28-29 ноября в Вильнюсе пройдет встреча глав государств--участников "Восточного партнерства" и Евросоюза. Главная интрига: будет или нет подписано соглашение об ассоциации Украины с ЕС. Вокруг него до сих пор идут споры и переговоры разной степени закулисности. ЕС требует от Украины выполнения определенных условий (в первую очередь — отпустить на лечение в Германию находящуюся в заключении Юлию Тимошенко). Россия недовольна стремлением Украины к евроинтеграции. А украинские власти пытаются лавировать.
Зона свободной торговли
Ключевая часть соглашения об ассоциации — договор о свободной торговле между Украиной и ЕС. Он призван устранить с украинской и европейской сторон соответственно 99,1% и 98,1% таможенных пошлин. Это снизит расходы украинских экспортеров на трансграничные операции на €487 млн, европейские же экспортеры сэкономят €391 млн.
Основное снижение таможенных потерь для Украины должно произойти в аграрной сфере: на €330 млн — для необработанной аграрной продукции, на €53 млн — для обработанных пищевых продуктов. Кроме того, украинским производителям предоставят квоты, в пределах которых экспорт аграрной продукции будет происходить по нулевой ставке.
С украинской стороны в основном будут снижены пошлины на промышленные товары. Так, таможенные сборы от импорта машин и оборудования будут снижены на €75,2 млн, от транспортных средств (несмотря на ряд исключений для легковых автомобилей) — на €117,3 млн. Торговля текстильными изделиями будет полностью либерализована, а в химической отрасли Украина и ЕС сократят пошлины соответственно на €64,3 млн и €26,8 млн.
Снижением пошлин дело не ограничивается. Предполагается также снижение нетарифных барьеров. В таких сферах, как техстандарты, требования безопасности, таможенные правила и т. п., Украина обязуется постепенно сближаться (гармонизироваться, как это называют в ЕС) с европейскими нормами. Это позволит снизить нетарифные торговые барьеры в аграрном секторе на 50%, а в промышленном — на 35%.
Наконец, договор о свободной торговле содержит нормы, беспрецедентные для такого рода соглашений ЕС. Украинским компаниям будет предоставлено право размещения в странах ЕС, что даст им возможность при ведении дел в ЕС работать в условиях, аналогичных тем, в которых работают местные компании. Это особенно важно для сферы услуг — финансовых, транспортных, телекоммуникационных и т. д. В этих отраслях после приведения украинского регулирования в соответствие с европейским украинские компании смогут получить полный доступ к внутреннему рынку ЕС.
Сближение с европейскими нормами предполагается и в сфере госзакупок — больном для Украины вопросе. Именно на госзакупках страна несет огромные потери от коррупции (порядка 10-15% госбюджета). В результате внедрения европейского законодательства и практик Украина может рассчитывать на снижение этих потерь. При этом украинские госструктуры получат возможность осуществлять закупки в ЕС, а украинские компании — участвовать в тендерах на госзакупки европейских государств.
Наконец, предполагается постепенное принятие украинской стороной ряда европейских норм, касающихся соблюдения прав собственности, ветеринарного и медицинского контроля и равного доступа к добыче энергоносителей.
Согласно данным Вероники Мовчан из Института экономических исследований и политических консультаций и Рикардо Джуччи из Немецкой группы советников при правительстве Украины (это, вероятно, наиболее полное исследование последствий вступления Украины в зону свободной торговли с ЕС), в среднесрочной перспективе соглашение увеличит общий уровень благосостояния на 4,3%, экспорт — на 2,8%, импорт — на 2,6%, а реальные (с учетом инфляции) заработные платы — в среднем на 1,2%. В долгосрочной перспективе рост благосостояния составит 11,8%, экспорта — 6,3%, импорта — 5,9%, зарплат — 5,5-5,7%, а уровня физического капитала (средств производства в стране) — 8,1%.
Российский вопрос
Впрочем, есть одно "но" — позиция России, всячески пытающейся воспрепятствовать заключению соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС. В Москве уже неоднократно предупреждали, что в случае вступления Украины в зону свободной торговли Россия будет вынуждена поднять пошлины по отношению к украинским товарам, которые сейчас поставляются в льготном режиме в рамках Договора о зоне свободной торговли СНГ.
Впрочем, по словам директора экономических программ авторитетного на Украине аналитического Центра Разумкова Василия Юрчишина, потолок пошлин, до которого их может поднять Россия, ограничен обязательствами, принятыми российской стороной в рамках ВТО. При вступлении в эту организацию РФ пришлось пойти на существенное снижение пошлин, и этот факт ограничивает возможные негативные последствия для экономики Украины.
Однако, как показала краткосрочная августовская таможенная война, когда российская таможня на несколько дней остановила практически весь поток товаров из Украины, Россия для оказания давления может пойти на меры экстраординарного характера. Примером может служить приостановка действия сертификатов на поставку железнодорожных вагонов с украинских заводов, что привело к серьезным проблемам в вагоностроительной отрасли. К сентябрю производство в ней упало почти в два раза, а по итогам года падение, вероятно, будет еще более глубоким.
Каким бы ни был повод, который может избрать российская сторона для закрытия своего рынка, последствия в этом случае будут гораздо более серьезными. В 2012 году экспорт товаров и услуг в Россию был равен 10% ВВП Украины, а товарооборот между двумя странами достигал почти 30% всего объема украинской внешней торговли. Очевидно, при желании у России есть возможность нанести Украине урон путем введения торговых ограничений.
По словам Юрчишина, Украина может оспаривать российские протекционистские меры в ВТО, однако это, весьма вероятно, займет годы. Причем правила ВТО позволяют России затягивать процесс.
Впрочем, Украине может помочь ЕС. "После того как Россия запретила ввоз молдавского вина, страны ЕС отменили квоту на поставку молдаванами этого вида продукции",— напоминает Юрчишин.
Евразийский путь, союз с Россией и Белоруссией, многим украинцам кажется предпочтительным
Фото: РИА НОВОСТИ
Аналогичным образом европейцы могут поддержать и Украину, отменив либо подняв квоты для поставок украинской продукции на европейский рынок, чтобы компенсировать потерю рынка российского. Правда, не все украинские товары, поставляемые в Россию, особенно если речь идет о машиностроительной продукции, конкурентоспособны на более требовательном рынке ЕС. Для некоторых отраслей замены российскому рынку в краткосрочной перспективе нет.
Институты преткновения
Хотя и сторонники, и противники договора об ассоциации и соглашения о свободной торговле сосредотачиваются на снижении (и повышении) торговых барьеров, которые они несут, тут есть и другой, не менее важный аспект: развитие институтов.
Нынешний довольно высокий уровень экономического развития стран Центральной и Восточной Европы — Польши, Венгрии, Чехии — обусловлен в первую очередь успехами в институциональных и структурных реформах, достигнутыми в 90-х и начале нулевых. Адекватные современной рыночной экономике административные системы, полноценно функционирующая система правосудия — ничем подобным эти страны сразу после падения коммунистических режимов не обладали, как не обладали ими Украина и Россия.
Однако сейчас в отличие от Украины с Россией все эти институты в восточноевропейских странах--членах ЕС в основном имеются. Разницу между первыми и последними хорошо демонстрируют, например, индикаторы качества госуправления Всемирного банка — ряд рассчитываемых экспертами банка индексов, измеряющих различные аспекты госуправления.
Например, в сфере контроля над коррупцией как Россия, так и Украина относятся к 20% наиболее коррумпированных стран мира, в то время как Польша входит в 30%, а Венгрия и Чехия — в 40% наименее коррумпированных. Если в сфере законности и качества правосудия Украина и Россия относятся соответственно к 30% и 25% наихудших стран, то Польша, Венгрия и Чехия — к 30%, 35% и 20% наилучших.
Огромную роль в успешном институциональном развитии восточноевропейских стран сыграла интеграция в ЕС. Во многом именно западноевропейские требования по гармонизации законодательства и регуляторных практик, а также мониторинг их исполнения и техническая поддержка в их имплементации стали движущей силой реформ в Восточной Европе. Более того, после того как восточноевропейские страны вступили в ЕС и к ним перестали выдвигаться требования реформистского характера, их уровень институционального развития несколько снизился. Например, в Венгрии к 2012 году произошел небольшой откат по всем категориям индикаторов качества госуправления по сравнению со значениями этих индикаторов в 1996 году.
Вполне оправданна гипотеза, что, если бы постсоветские страны начали свой посткоммунистический путь с аналогичного процесса институциональных изменений при поддержке ЕС, они были бы сейчас значительно более развитыми. Это особенно верно для Украины, лишенной в отличие от России масштабной сырьевой ренты. В этом смысле ассоциация с ЕС является для Украины шансом, пусть и запоздалым, все-таки пройти такой процесс ускоренного развития институций.
При этом хороших альтернатив в данном случае у страны нет. Ни продолжение самостоятельного плавания, ни интеграция в Таможенный союз, состоящий из таких же отсталых стран, как и сама Украина, не способны обеспечить того развития институтов, которое дает евроинтеграция.
Не только экономика
В итоге получается, что ассоциация и зона свободной торговли с ЕС благодаря перспективам институционального развития оказываются долгосрочно наиболее выгодными для украинской экономики. Причем европейское направление интеграции было бы с точки зрения экономических интересов Украины совершенно безальтернативным, если бы не давление России, пытающейся воспрепятствовать заключению соглашения.
Важно отметить, что эти попытки, по-видимому, не продиктованы экономическими интересами. Украина занимает менее 4% российского внешнеторгового оборота, и перемены в уровне торговых издержек между двумя странами на российскую экономику практически не повлияют. Более того, за интеграцию Украины в Таможенный союз придется платить энергетическими субсидиями и инвестициями в разнообразные совместные проекты (не говоря уже о преференциях украинскому околовластному бизнесу). Российскому же бизнесу, широко представленному в стране-соседе, вхождение этой страны в зону свободной торговли с ЕС даст неограниченный доступ к европейскому рынку.
Впрочем, неэкономические интересы есть и у других участников интриги. Для ЕС Украина экономически еще менее важна, чем для России. Да и сами украинские власти, продолжающие лавировать между своими партнерами, похоже, больше озабочены собственными политическими и бизнес-интересами, чем долгосрочными перспективами экономики страны. А если, базируясь на муссируемых в украинских СМИ слухах, добавить в это уравнение то, что в переговорных процессах — скрыто и косвенно — участвуют США и Китай... В результате оказывается, что внеэкономические факторы настолько усложняют позиции сторон, что интересы Украины как страны могут быть просто забыты.