Сегодня Совет федерации и Госдума проведут совместное торжественное заседание, посвященное 20-летию Конституции, на котором прозвучит и отчет о состоянии законодательства. О сложностях, которые сопровождают становление правовой системы страны, корреспонденту "Ъ" ВИКТОРУ ХАМРАЕВУ рассказал глава думского комитета по конституционному законодательству ВЛАДИМИР ПЛИГИН.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
— На заседании выступят спикеры обеих палат с отчетом о состоянии законодательства за прошедшие 20 лет. Есть ли в таких отчетах смысл?
— Есть аналитические работы по всем отраслям права, но их недостаточно. Принимая новый закон в одном из правовых сегментов, мы не всегда знаем, каким последствиями это обернется в другом сегменте. Первое, что поражает,— новая правовая система сформировалась за два десятилетия, но что другим странам требовалось больше времени.
— Ну, да. В СССР было всего порядка 50 законов, а в странах развитой демократии по 2,5-3 тысячи.
— Дело не в количестве. В СССР, действительно, было мало законов, но их роль тогда выполняли совместные постановления правительства и ЦК КПСС. Не стоит примитивизировать трактовку того периода, поскольку партия выполняла очень серьезные государственные функции.
— Вот только ставить под сомнение решения партии и правительства никто тогда не смел.
— И в этой связи принятие Конституции в 1993 году представляется чрезвычайно значимым событием. Законы с 1990 года принимал Верховный совет, который уже не был однопартийным. Но принятие закона в том парламенте превращались зачастую в идеологическую дискуссию и противостояние. Одни считали закон прогрессивным, демократичным. Другие — вредоносным, антисоветским. Именно Конституция стала легитимной основой общественного диалога.
— И 20 лет хватило, чтобы сформировать на ее основе весь массив законодательства? Неужели не осталось ни одного сегмента, не "закрытого" законами?
— К примеру, избирательное законодательство. Если отразить его перемены в графике, то вряд ли кто-нибудь отличит его от графика колебаний маятника. Но не стоит полагать, что эти колебания конъюнктурные. Важнейшая функция государства — формирование легитимной власти. И частые перемены — это желание государственных институтов угадать или найти явление, которое способно обеспечить легитимность наилучшим образом.
— Может, те, кто у власти, не хотят с нею расставаться и поэтому манипулируют избирательным законодательством?
— Обычно изменения связаны с посланиями президента Федеральному собранию. Такие решения принимаются исходя из того, как большой слой людей понимает, что такое устойчивость общества. Мы недавно вернулись к выборности губернаторов. И это решение, как и прежний отказ от выборности, отражает представления тех, кто принимает решения, как сохранить российское государство единым. Нужно также учитывать, что на избирательное законодательство накладывается партийное законодательство, разработка которого тоже не завершена.
— И никогда не завершится.
— Нормы партийного законодательства менялись так же часто, как и нормы избирательные. И во всех случаях принимались решения, которые могли обеспечить адекватное политические представительство граждан в структурах власти.
— Благодаря таким решениям в партии как инструмент влияния уже не верит никто из граждан, и почти половина населения не видит нужды в Госдуме, полагая, что президент и сам может все решить.
— Не вижу ничего катастрофического. Усталость от партий — это стандартный этап в развитии общества. Понятно, что это развитие со временем придет к тому, что в стране будут действовать две-три, максимум пять реальных партий.
— А есть ли в отечественном праве области, разработка законодательства в котором завершена?
— Это, пожалуй, сфера гражданских отношений. Не случайно первую часть Гражданского кодекса (ГК) приняла Госдума первого созыва. А такие кодексы в любой стране считаются "экономической конституцией".
— Как же она могла появиться, когда переход к рынку еще не был совершен, а приватизация набирала обороты?
— Цивилистика у нас всегда была сильна. Был и дореволюционный опыт — торговое законодательство, вексельное законодательство. Во-вторых, государство как регулятор в те годы стремительно уходило из всех сфер...
— И ему на смену пришла "криминальная юстиция": "стрелки", "терки", "разборки", "счетчик", "казнь".
— Был и такой период в становлении бизнеса. Но очень скоро хозяйственные споры перекочевали в арбитражные суды.
— Которых теперь не будет.
— Не будет только Высшего арбитражного суда. Но в общей судебной системе будет специальная коллегия, которая будет занята исключительно экономическими спорами.
— В последние годы отличаются депутаты Госдумы. Стычка с полицией во время митинга — сразу же законопроект: увеличить в сто раз штрафы.
— Далеко не каждая из карательных инициатив обретает силу в КоАП. С уголовным законодательством ситуация сложнее. К примеру, в УК вносят антикоррупционные поправки, ужесточающие наказание за ущерб, нанесенный государству. Но коррупция — это ведь механизм неправового распределения общественного продукта при налоговой системе, не позволяющей выверить систему страховых и пенсионных сборов, и в конечном итоге — обеспечить поддержку слабых слоев населения. И на этом фоне в УК появляется норма, защищающая только один вид собственности — государственную. Излишне уточнять, какой сигнал посылает эта норма гражданам. Есть идея рассматривать поправки к УК не по мере их поступления в Госдуму, а раз в сессию целое пленарное заседание посвятить поправкам к УК. Тогда они будут сбалансированы.