Приближающийся худрук

Гастроли современный танец

На сцене парижского театра Chatelet прошли гастроли компании L.A. Dance Project, основателем и руководителем которой является Бенжамен Мильпье. В иной раз приезд молодой американской труппы в Париж остался бы незамеченным, но в октябре Мильпье заступает на должность худрука балета Opera de Paris — и сегодня его персона вызывает нешуточный ажиотаж. Рассказывает МАРИЯ СИДЕЛЬНИКОВА.

Батальон высокопоставленных гостей во главе с недавно отправленной в отставку первой дамой Франции Валери Триервейлер, балетная часть Парижской оперы — появилась даже находящаяся в декретном отпуске Мари-Аньес Жилло, околобалетная дивизия, критики во всеоружии и отдельные бойцы модного фронта, перебежавшие с показов Недели моды в театр Chatelet,— подобную мобилизацию здесь можно наблюдать разве что перед раздачей "Сезаров". Причиной тому имя Бенжамена Мильпье. С момента объявления бывшего солиста NYCB преемником Брижит Лефевр во главе балета Парижской оперы это уже вторые гастроли его L.A. Dance Project, и каждый раз они становятся чем-то вроде гадания на кофейной гуще, попытки предсказать, какое же будущее ждет главную мировую труппу и каков он, Бенжамен Мильпье, в деле.

И если в первый приезд интриговали его балетмейстерские возможности (была показана мировая премьера Мильпье "Reflections"; см. "Ъ" от 30 мая 2013 года), то сейчас под лупой оказался художественный вкус. В программу, помимо собственного творения (не самый удачный неоклассический дуэт "Closer" 2006 года на музыку Филипа Гласса), он включил постановки израильтянина Эмануэля Гата, японца Хироаки Умэды и американца Джастина Пека. Все они примерно одного поколения, ратуют за коллективное творчество, проповедуют дорогие сердцу Мильпье принципы "междисциплинарности" — и имя каждого из них уже в ближайшем сезоне может оказаться на афише Парижской оперы.

Впрочем, Гату уже выпадал такой шанс, но после премьеры пять лет назад его одноактный балет "Hark!" так ни разу и не возобновлялся. Для L.A. Dance Project этот бывший военный израильской армии поставил "Morgan`s Last Chug" — хореографический парафраз пьесы Беккета "Последняя лента Крэппа", только для Беккета время олицетворяет перекрученная в магнитофоне пленка, для Гата — прерванный танец (chug с английского — прыжок). Танцевальный поток, словно по велению магнитофонной кнопки Крэппа, прерывается, возникает, отматывается назад, повторяется заново. Движения насаживаются одно за другим, как глаголы в пьесе,— с той лишь разницей, что у Беккета за каждым из них чувствуется тоска, любовь, разочарование, а у Гата получился простой набор слов.

Любопытнее выглядит выбор Хироаки Умэды — хореографа, исполнителя, композитора и видеохудожника в одном лице. В родном Токио до 23 лет он занимался фотографией, но потом переключился на танец. Говорит, снимать было дорого, а танцевать, тем более одному,— в самый раз. Основал себе труппу и колесил по фестивалям, в прошлом году доехал даже до Москвы. В последнее время начал ставить не только для себя, но и для сторонних компаний. В Париже была показана мировая премьера Умэды "Peripheral Stream" ("Периферийный поток") для четырех танцовщиков Мильпье. Их тела для Умэды — такой же инструмент, как видео и музыка, которые складываются в стильную инсталляцию: ее легко можно представить, например, в спектаклях Уэйна Макгрегора. Задник — один большой черно-белый экран, вибрирующий то телевизионной рябью, то компьютерными графическими заставками. Из колонок — соответствующие видеокартинке рябь, шипение, помехи. В унисон со сломанной техникой по строго заданной траектории отрывисто движутся и танцовщики. Японец никаких открытий не совершает и на глубину прочтения не претендует, а среди современных хореографов это уже половина успеха.

Открытием для Парижа стал "двойник" Мильпье — молодой американец Джастин Пек. Он, так же как и его ментор, сделал в NYCB стремительную карьеру танцовщика (в 25 лет получил высший ранг солиста) и, не отрываясь от балетного ремесла, начал ставить: в сезон выпускает чуть ли не по две премьеры и успевает еще сочинять на стороне. Но пока количество не переходит в качество. За отправную точку "Murder Ballades" на музыку бруклинского композитора Брайса Десснера Пек взял традиционные американские "баллады об убийствах" 30-40-х годов. По его словам, речь в них идет о преступлениях, чаще всего совершенных на бытовой почве. Но, не зная контекста, этого не понять, потому что на сцене царит мир и безмятежность. Девочки, мальчики — этакие бруклинские хипстеры, выстреливают однообразные очереди из невинных арабесков и накручивают пируэты — то в кедах, то босые. Неладное в этой безмятежной идиллии заподозрила, похоже, только корреспондент "Ъ". Футболка одного из танцовщиков повторяла триколор российского флага, штаны и рубашка второго складывались в украинский флаг. Случайность ли? Провидение? Но танец у этих ребят совсем не задавался. Впрочем, опрошенных мною французов по окончании вечера волновала вовсе не судьба Украины или России, а балета Opera de Paris: "Вот будет это у нас на сцене Оперы, тогда и посмеемся",— резюмировала моя соседка.