Вчера президент России Владимир Путин встретился с бомондом российского интернета и заверил его, что власть ни в коем случае не собирается наступать ему на горло. О том, почему бомонд все-таки опасается этого, о том, чего точно не надо опасаться, и о станциях юных робототехников — специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Директор по информационным технологиям "Интер РАО" Дмитрий Алтухов был одним из спикеров, формулирующих позицию интернет-сообщества на встрече с президентом России Владимиром Путиным
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
В одном из фойе бизнес-центра "Серебряный город" была развернута выставка заметных стартапов в интернете.
Я увидел, например, "Кнопку жизни". На самом деле речь идет скорее о "Кнопке смерти". Она предназначена, по словам разработчиков, "для дедушек и бабушек" и похожа на кулон. Кнопку вешают на шею, и если бабушка или дедушка вдруг почувствуют, не дай Бог, недомогание, то главное для них — успеть нажать эту кнопку. Если успели — сразу попадают, можно сказать, в рай, то есть в колл-центр, где им либо дадут срочную консультацию, либо вызовут врача, либо начнут обзванивать родственников и знакомых (это если нажали кнопку, но сказать уже ничего не смогли).
Другой экспонат выставки — "система сбора показаний ЖКХ", выводящая в интернет данные счетчиков воды, электроэнергии или газа. Среди решающих преимуществ прибора — "10 лет работы от батарейки". Моя попытка выяснить у разработчиков, откуда такая уверенность в том, что прибор, изобретенный буквально вот только что, проработает на одной батарейке 10 лет, и испытывали ли эту батарейку эти 10 лет, закончилась крахом: мне объяснили, что это и так с самого начала ясно всем разработчикам этого проекта.
Еще один проект — по-своему, авторски сфотографированные и описанные туристические объекты Крыма (удалось обработать уже 1400 объектов), которые можно, а вернее, нужно посетить. Авторы убедились в том, что, по их словам, в "Википедии" про многое пишут неправильно, и восстали против "Википедии".
Сам форум "Интернет-предпринимательство в России" начался без президента. Интернет-предприниматели делились друг с другом секретами своего успеха (реже — провала). Стартаперы рассказывали инвесторам, что главное для инвесторов, чтоб не прогадать и заработать на них, стартаперах,— "поменьше жадности".
Инвесторы рассказывали стартаперам, что чаще всего нет никаких разумных причин инвестировать в стартапы и что главное — экономить и еще раз экономить.
Между тем, надо сказать, организаторы добились присутствия на форуме всех более или менее заметных игроков этого рынка (предварительно объяснив им, конечно, что на форуме будет Владимир Путин).
Он в конце концов и в самом деле появился. Встретили его аплодисментами, причем по понятным причинам: в конце концов, это государство год назад создало Фонд развития интернет-инициатив (ФРИИ), которым они теперь пользуются.
— За 20 лет,— заявил господин Путин,— интернет из средства общения у нас в стране превратился в очень прибыльный бизнес (а для кого-то, увы, так и остался только средством общения.— А. К.). Это 8,5% ВВП страны. И рынки, так или иначе вовлеченные в бизнес в интернете,— это свыше 5 трлн руб.
Директор ФРИИ Кирилл Варламов, пока объяснял, чего удалось достичь за год, расходуя деньги фонда, рассказывал президенту про трехуровневый акселератор, точки кристаллизации, коворкинг... До какого-то момента господин Путин честно слушал. Но потом Кирилл Варламов сказал:
— Развивается интернет вещей, когда к интернету будут подключены не просто мобильные устройства, а вся бытовая техника: может быть, кресло будет подключено через семь лет к интернету. И вся эта информация, она...
— Зачем? — не выдержал господин Путин.
Зачем, он имел в виду, подключать кресло к интернету.
— Может быть, как часто нужно садиться...— смешался господин Варламов.
То есть интернет может рассчитать для человека оптимальное количество посадок в кресло. Что-то здесь предвещало начало бурного стартапа.
Но тут же у него возникла новая идея:
— Например, мерить вес человека изо дня в день.
Президент ничего не ответил.
Но мозговая атака была уже в разгаре и не зависела от его воли.
— Можно ответить про кресло?! — воскликнул генеральный директор Mail.ru Group Дмитрий Гришин.— Кресло, если мерить, сидит человек или не сидит, может экономить еще электроэнергию — в офисах, в больших и крупных компаниях, потому что очень часто бывает, что кондиционирование работает зря — когда людей нет. То есть на самом деле это имеет право на жизнь.
— Ужасно,— вздохнул господин Путин.
В этом комментарии не было осуждения. Но было сожаление.
— Вот я о чем и говорю! — обрадовался поддержке Дмитрия Гришина Кирилл Варламов.— Там есть и аспект безопасности, и аспект обработки больших данных — как защищать, как обрабатывать!..
И он с удовольствием передал слово гендиректору "Яндекса" Аркадию Воложу, который рассказывал, что попытка экспорта поисковиков, таких как "Яндекс", на западный рынок — это больше чем бизнес, это миссия (попутно он напоминал, что в мире сейчас не больше четырех стран, у которых есть свои поисковики). Аркадий Волож не скромничал.
— Вы сказали про некую миссию,— кивнул господин Путин.— Видимо, вы со мною согласитесь, что этот эксперимент будет чистым, если каждый из этих миссионеров обладает известной чистотой суверенитета. Понимаете, потому что если за всеми четырьмя стоит один хозяин (он имел в виду, видимо, как обычно, США.— А. К.), то это уже не миссия. Это монополия. А монополия хороша только тогда, когда она своя.
Владимир Путин, видно, знал, о чем говорил (да, я про "Газпром"). И зал, судя по бурным аплодисментам, его понял.
— А в целом это вредное явление,— закончил президент.
Дмитрий Гришин говорил про открытую среду, в которой развивался российский интернет последние 15 лет, и что "в принципе любое регулирование, внутреннее, из-за того что мы выросли в этой открытой среде, вызывает некоторое отторжение. Есть такое, можно сказать, предубеждение, что любой контакт с властью, в общем, ни к чему хорошему не приведет".
Сказать это президенту было, без преувеличения, похвально.
— Правильно! — похвалил и президент.
— В принципе, если можно спрятаться, вдруг не заметят, лучше стараться это делать,— продолжил приободренный Дмитрий Гришин.
— А это неправильно,— поправил его господин Путин.
— Да, совершенно верно,— согласился Дмитрий Гришин.
— Во-первых,— пояснил президент,— от нас все равно никуда не спрячешься. А во-вторых, это просто недостойно представителей такого перспективного бизнеса, как ваш, прятаться от кого-то. Зачем? Надо вылезать из-под коряги и общаться! Как бы ни было неприятно, все равно нужно с обществом и государством общаться и искать общие решения.
Дмитрий Гришин смущенно добавил, что многие чиновники тоже испытывают предубеждение к интернетчикам:
— И мы часто слышим в кулуарах о том, что все интернетчики — "отмороженные" и люди с другой планеты.
— А-а,— обрадовался президент,— значит, все-таки бывает в кулуарах! Значит, не прячется от власти! В кулуарах-то бывает!
Он выручал сейчас Дмитрия Гришина из западни, в которую тот сам попал.
Но, увы, господин Гришин продолжал себя топить:
— Мы понимаем, что интернет стал в принципе большим. Он вырос, и это сейчас — неотъемлемая часть всего общества. Поэтому, в принципе, регулирование... оно необходимо!
Было видно, что он честно пытается донести до президента свою не такую уж простую мысль. И он хотел сказать, наверное, что пугает не регулирование, а то, как оно осуществляется или может осуществляться. Или он еще что-то хотел сказать. Но выходило, увы, сумбурно. Дмитрию Гришину и в самом деле хотелось сейчас, наверное, куда-нибудь спрятаться.
Между тем президент снова поддержал его: да, регулирование необходимо. Он наконец решил назвать вещи своими именами:
— Мы много с вами дискутировали на темы ограничений, которые введены, связанные с педофилией, с пропагандой наркотиков, терроризма или с пропагандой суицидов. Слушайте, мы же с вами все взрослые люди, нам зачем это с вами нужно?! Давайте наших детей пожалеем!
В зале было тихо. Детей было жалко всем. Но и все, мне кажется, подумали про то, о чем сказал в результате господин Путин:
— Но другое дело, что под эту марку, под этой крышей нельзя вводить никаких ограничений, связанных и со свободами человека и гражданина, которые у нас номер один в Конституции, и нельзя ничего вводить такого, что противоречило бы интересам свободного рынка.
Владимир Путин должен был произнести эти слова. В конце концов, почему бы и не произнести?
В результате дискуссия закончилась триумфально: Дмитрий Гришин пригласил господина Путина в офис Mail.ru в Москве. Остальные участники так сориентироваться не смогли.
— Mail.ru и "Яндекс" обладают, мне кажется, очень классными офисами мирового уровня,— сказал он.— И было бы здорово, чтобы вы на них могли посмотреть, пообщаться с молодыми и талантливыми программистами, которые создают российский интернет.
Управляющий директор инвестиционного фонда "ПросторКапитал" Алексей Соловьев просил изменить правила игры, чтобы исключить офшоризацию сделок между участниками рынка (сейчас это делается, по его словам, часто для того, чтобы инвесторы и стартаперы при заключении сделок чувствовали себя в безопасности с юридической точки зрения — в России законодательство чувствовать себя в безопасности не позволяет).
И опять господин Путин обещал помочь.
А гендиректору Ozon.ru француженке Маэль Гаве Владимир Путин признался, что "французский президент и французы так душевно принимали" его в Нормандии, что чувство благодарности к французскому народу у него выросло, хотя и так было очень большим.
Звучало очень уж по-доброму. И слишком уж великодушно. И уж кто-то потом обязательно решит, что он над кем-то в этот момент даже глумился.
Но, кажется, не было этого.
А потом одному из выступающих президент еще и пообещал развивать институт юных робототехников.
Закончил обещать Владимир Путин только потому, что ему пора было говорить по телефону c королем Испании Хуаном Карлосом, который, как известно, решил оставить власть.
— Мне очень приятно, что инициатива,— заключил президент,— которая у нас год назад родилась, имеет такое продолжение. И уверен, что если мы хотим перепрыгнуть или вскочить в следующую технологическую фазу развития мировой экономики, то без вашей работы нам не обойтись...
Он помедлил, и стало ясно, что он хочет усилить впечатление от собственных слов.
— Может быть, даже это один из немногих наших шансов скакнуть туда и не догонять кого-то, а наоборот, перепрыгнуть, потому что у нас для этого есть самое главное — интеллектуальный потенциал,— закончил Владимир Путин.
Всем же должно быть видно, что пока Сколково все создается и создается, Фонд реализации интернет-инициатив уже год активно действует.