Наступил июль, закончилось первое полугодие 2014 года, и "Власть" представляет экономический прогноз на второе полугодие. Эксперты ответят на вопросы, что случится с курсом доллара к рублю, какой окажется инфляция на российском потребительском рынке, как изменятся цены на нефть, как поведут себя доллар и евро. Но сначала оценим главное экономическое событие первого полугодия.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
Главным экономическим событием первого полугодия можно признать резкое замедление роста российской экономики, дошедшее до спада. В начале мая МВФ понизил прогноз роста российской экономики в 2014 году более чем в шесть раз — с 1,3% до 0,2%. При этом, по мнению МВФ, в настоящий момент о росте вообще речь не идет: Россия находится в экономической рецессии. Темпы российского экономического роста, которые до глобального финансового кризиса составляли в среднем 7% годовых, после кризиса в 2010-2012 годах снизились в среднем до 4%. Между тем именно 7% позволили включить Россию в число наиболее быстро растущих экономик, объединяемых аббревиатурой БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР).
В предыдущие годы темпы роста российской экономики стремительно снижались. В 2010 году рост составил 4,5%, в 2011-м — 4,3%, в 2012-м — 3,4%, в 2013 году — всего 1,3%. При этом ситуацию в экономике наглядно иллюстрировал такой показатель, как оборот розничной торговли. В 2009 году он упал на 5,1%, в 2010-м вырос на 6,5%, в 2011-м — на 7,1%, в 2012 году темпы прироста упали до 6,3%, а в 2013-м составили всего 3,9%. Примерно такие же темпы сохранились и в первом полугодии 2014 года. Несравнимо с 14,1% и 16,1%, показанными в 2006 и 2007 годах.
Замедлили свой рост экономики и других участников БРИКС. Скажем, в Китае в 2011 году рост составлял 9,3%, в 2013 году — 7,7% (потеря 1,6%), в Индии было 7,4%, стало 4,3% (потеря 3,1%), в ЮАР было 3,5%, а стало 2,1% (потеря 1,4%). Американский исследователь Ручир Шарма так прокомментировал происходящее с БРИКС: "Ничего удивительного в этом нет, потому что очень трудно поддерживать высокие темпы роста в течение более десяти лет. Только необычные обстоятельства прошлого десятилетия позволяли представить дело так, что это легко. Кризисные 1990-е годы закончились, глобальная экономика наполнилась дешевыми деньгами — и развивающиеся страны начали свой взлет, в ходе которого каждая из этих стран выглядела победителем".
В свою очередь, эксперты МВФ обратили внимание на следующее: "Циклические факторы сыграли значительную роль в замедлении роста стран БРИКС. Однако в двух случаях — Китая и России — экономический рост замедлился по структурным причинам, и это замедление будет иметь длительный характер. Замедление роста в странах БРИКС произошло очень значительное: рост оказался в 2013 году на 1,5-4,25 процентных пункта меньше, чем в 2011 году. После глобального финансового кризиса власти во всех странах БРИКС применили значительное бюджетное и денежное стимулирование экономики. В то же время, во многом благодаря этим стимулам, глобальная экономика начала восстанавливаться, и это еще больше помогло странам БРИКС, так как возросли цены на экспорт — в России на нефть и газ, в Бразилии и ЮАР на другие сырьевые товары. Но с 2011 года эти факторы начали постепенно исчезать, эффект от денежных и бюджетных стимулов начал ослабевать, а цены на сырье начали снижаться. Почему мы можем говорить о том, что в Китае и России замедление роста носит не только цикличный, но и долгосрочный характер? В обоих случаях потому, что их модель роста устарела. До сих пор Китай полагался на экстенсивный рост, проводя политику экономического роста за счет накопления капитала и миграции рабочей силы из сельской местности в города. Но удивительно высокий уровень инвестиций, которые составляют половину ВВП, привел к созданию излишних производственных мощностей и снижению отдачи от них. В то же время демографические тенденции таковы, что рабочая сила начнет сокращаться после 2014 года, и ее избыток полностью исчезнет в 2020 году. История с Россией очень похожа. Некоторое время рост в этой стране сдерживался отсутствием необходимой инфраструктуры — транспорта и электроснабжения, чрезмерной зависимостью от экспорта энергоносителей и плохим деловым климатом. Однако экономика начала быстро расти в связи с повышением нефтяных цен и наличием свободных производственных мощностей. Теперь такая модель исчерпала себя".
Переход от экономического роста к спаду в России в первом полугодии нынешнего года сопровождался заметным ускорением инфляции. Это было тем, что в 1970-е годы в западных странах называлось стагфляцией — собственно, еще в начале нынешнего года российские власти именно этот термин и вспомнили. Вот как писал о 1970-х годах бывший глава американской ФРС Алан Гринспен: "В экономике дела обстояли необычным образом — предприниматели находились под влиянием вьетнамской войны и политической напряженности внутри страны. Десятипроцентное повышение подоходного налога, введенное президентом Джонсоном и сохраненное президентом Никсоном для финансирования войны, ничего хорошего не принесло, и в 1970 году США оказались в рецессии, которая увеличила уровень безработицы до 6% экономически активного населения. В то же время инфляция, казалось, жила своей собственной жизнью. Вместо того чтобы упасть в соответствии со всеми прогнозными моделями, она достигла 5,7% в год. Господствовавший кейнсианский взгляд на экономику диктовал, что безработица и инфляция должны двигаться в противоположных направлениях. То есть чем больше людей занято, тем больше должны расти зарплаты и цены, и наоборот. Но кейнсианские экономические модели не предусматривали возможности того, что безработица и инфляция могут расти одновременно. Этот феномен, получивший название стагфляции, поставил политиков в тупик". И российские власти спад производства и рост инфляции в первом полугодии поставил в нелегкое положение.