|
Три толстяка |
Рем Вяхирев, Анатолий Чубайс и Николай Аксененко внешне мало напоминают главных персонажей сказки Юрия Олеши "Три толстяка". Они и друг на друга нисколько не похожи. Но финансовому весу каждого из них остается только позавидовать. Так же как и умению отбивать атаки врагов.
Самым успешным защитником своих интересов прослыл господин Вяхирев. Весной 1997 года Борис Немцов после назначения в правительство первым вице-премьером занялся пересмотром трастового договора, согласно которому Рем Вяхирев распоряжался 35% госакций "Газпрома" (всего у государства было тогда 40% акций, сейчас — 38,5%). Кстати, история заключения этого договора, как и сам текст, до сих пор общественности доподлинно неизвестны. Сообщалось только о том, что в свое время инициатором договора кроме самого господина Вяхирева был бывший первый вице-премьер Олег Сосковец. Господин Немцов, прозванный тогда наряду с Анатолием Чубайсом младореформатором, принялся решительно переписывать трастовый договор. Вариантов было несколько. И каждый из них резко сужал возможности господина Вяхирева голосовать этими акциями. Но вот незадача. По словам Бориса Немцова, проекты трастового договора один за другим исчезали из секретариата тогдашнего премьера Виктора Черномырдина. Служебные расследования закончились ничем. В результате договор с Ремом Вяхиревым был переписан не столь радикально, как того хотел младореформатор.
Еще одну неудачную попытку отобрать у главы "Газпрома" госакции предпринял через год Сергей Кириенко. 2 июля 1998 года заседание правительства тогдашний премьер начал с сенсационного заявления: "Правительство за неуплату налогов расторгает трастовый договор с Вяхиревым, а на счета 'Газпрома' накладывает арест!" В зале воцарилась гробовая тишина. К дверям бросились журналисты из информагентств, чтобы срочно передать на ленты новостей угрозы премьера. Но на их пути оказался Алексей Волин, тогдашний и нынешний спикер Белого дома. Однако пока он блокировал репортеров, половина сидящих в зале чиновников достала мобильные телефоны. Через пять минут работу прервала Госдума. Через час в конфликт вмешался Борис Ельцин. Трастовый договор остался в силе, счета "Газпрома" так и не арестовали. Правда, "Газпром" все же заплатил что-то в бюджет.
Обломал зубы о "Газпром" и Мировой банк. Четыре года назад многие руководители банка (правда, в основном неофициально) требовали от российского правительства разделить "Газпром" на пять частей. Сейчас они просят только о переходе на западные принципы бухучета и о 100-процентном сборе платежей "живыми" деньгами.
Успешен при защите собственных интересов и Анатолий Чубайс. Госдума 61 раз, по подсчетам РАО ЕЭС, хотела добиться отставки господина Чубайса. Сейчас у него появился куда более опасный соперник, чем депутаты,— советник президента Андрей Илларионов. Ему удалось не только затянуть обсуждение программы реформ по электроэнергетике, но и противопоставить чубайсовскому варианту реформ более десяти альтернативных. 15 апреля Владимир Путин должен был получить доклад рабочей группы Госсовета, возглавляемой хабаровским губернатором Виктором Крессом, из которого президент узнал бы о наиболее предпочтительных путях реструктуризации РАО ЕЭС. Правительственный вариант, который оппоненты господина Чубайса называют всего лишь адаптированным документом РАО ЕЭС, по информации "Денег", большинству членов группы губернатора Кресса не нравится. Однако для главы РАО не все потеряно. В деле реформы электроэнергетики его поддерживает Герман Греф, которого многие считают не менее влиятельным советником президента, чем господин Илларионов, хотя и неформальным.
Тяжелее всего обороняться от врагов-реформаторов министру путей сообщения. Ведь железные дороги, в отличие от "Газпрома" и РАО ЕЭС, на 100% принадлежат государству. И Николаю Аксененко под угрозой увольнения приходится соглашаться со всеми предложениями правительства. Не случайно МПС первому пришлось пойти по пути реформ. Окончательный план был утвержден в День космонавтики, 12 апреля. Зато МПС на самом деле куда богаче и РАО ЕЭС, и "Газпрома", вместе взятых. Учесть все богатства железнодорожников просто невозможно. Засвидетельствовать тот непреложный факт, что реальные основные фонды МПС куда больше того, что показывают правительству, готов даже я. Немеренные материальные запасы, которые мне удалось разглядеть во время долгого путешествия по Октябрьской железной дороге — склады с тысячами тонн металла, горючего и кубометров леса,— потрясли мое воображение (поездка была предпринята по инициативе железнодорожного начальства осенью 1996 года).
Но все вышеописанное относится уже к прошлому. Теперь все будет по-другому. По Путину. И естественные монополии, хотя и останутся хребтом российской экономики, будут очищены от излишней коммерции.
КОНСТАНТИН СМИРНОВ