Печь, камин, ковер или стол

Нелли Константинова

Камин, или печь, или полдюжины свечей в подсвечниках отчаянно нужны нам не столько в холодное, сколько в темное время года. Горькое счастье россиян состоит в том, что в наших широтах с ноября по март сумрак наступает почти в полдень. Это свойство нашего климата и географического положения — предмет отчаянной зависти более южных соседей, у которых — холодно ли, тепло ли — светло весь день до полуночи. Интерьер, освещенный свечами, теплеет, становится уютным и полным тайн. Может быть, отсюда и проистекает легенда о загадочной славянской душе?

По возрастающей после свечей тепло в интерьер приносит печь. Я люблю чугунные канадские или скандинавские буржуйки. Все считают их брутальными и подыскивают облитые эмалью или вообще с узорами. Хороши, слов нет, но ведь они еще более доминирующие. Печки обычно царят посреди комнаты, и при покупке вам нужно будет вспомнить всю комнату целиком, чтобы попасть в тон, или перестроить эту комнату под печку. Есть несколько путей по обузданию печки-доминатрикс, но основной таков: ее можно задвинуть условно "в сигарную комнату". В моем доме роль такой "сигарной" исполняет северо-западный угол открытого пространства первого этажа.

Еще большая дива, чем печка и свечи,— камин. По эффектности выхода на авансцену в интерьере с ним может сравниться только ковер на стене (о коврах я еще скажу). Если печку можно подвинуть, то камин без ремонта — никогда. К тому же печка греет, а камин — не всегда. Да что там, его коэффициент тепла может быть отрицательным. И все же, все же: камин — красота и счастье, и потом что нам до тепла, если у нас у всех стационарное отопление? Пусть о тепле каминов заботятся легкомысленные жители южных стран, это для них холод — вещь внезапная. Мы же говорим с вами не об утеплителях и вакуумных окнах, а о горячительных напитках душевного порядка. Камин к тому же успешно заменяет домашнее животное: о нем нужно так же регулярно заботиться, чистить, покупать ему дрова, защитные экраны, проверять его настроение и самочувствие — тянет сегодня, не тянет. Есть специальные прикаминные Г-образные лавочки, которые нельзя никуда приспособить, кроме как поставить с двух сторон от огня. Это сейчас у вас камина нет и потому для вас это все пустой звук, как разговоры о ветеринарах для тех, у кого нет собаки. Кстати, о животных — они тоже добавляют в дом того самого тепла, которое мы с вами отчаянно ищем в самые темные и безнадежные месяцы года, перед зимой.

Белые стены хороши летом, но осенью от них веет холодом. Для того чтобы отвлечься от них, есть свечи: они укрывают их тенями. Есть ковры, есть старинные ткани, которые можно, подобно коврам, вешать на стены. Единственное, что требуется,— прибить один раз крючки к стене и повесить на них тяжеленный старинный сибирский ковер, а к лету его снять. Кроме сибирских регулярно встречаются такие же с пиксельными розами, на Измайловском вернисаже, молдавские и всякие еще.

Итак, движемся по возрастающей: свечи, печь, камин. Где-то на обочине — ковры, пледы, трубки с табаком. А теперь о главном источнике света — солнце. С солнцем надо работать. За его лучами надо ходить, присматриваться к ним. (Некоторые, например, замеряют угол его лучей зимой и летом до начала проектирования дома, приезжают на участок в марте и декабре и располагают дом по солнцу.) Лучше всего построить дом так, чтобы за завтраком солнце было на столе всегда. В наших северных широтах, на нашей Среднерусской возвышенности, среди наших скромных печальных лесов и перелесков как встретишь день, так его и проведешь. Уловим солнце — день наш. Но даже если ваш дом уже построен и кухня в нем смотрит на запад, у вас всегда есть выход: отдельный стол для завтрака у восточного окна.

Меня всегда поражало наше невнимание и даже пренебрежение к утреннему солнцу. Мы будто португальцы какие-то. Те знай прячутся, закрывают ставни, убирают цветные скатерти с террасы, "иначе выжжет". Но даже там, на самом юге, в Альгарве, совсем недалеко от Африки, знают толк в завтраках. Англичанка леди Дафна Пауэлл, "белая африканка", как она определяет свою национальную принадлежность, прожив жизнь в Зимбабве, недавно уезжала из Португалии на ПМЖ в неизвестную и невиданную с десятилетнего возраста Англию. (У нее отобрали права из-за болезни глаз, а в Альгарве без машины никуда.) В общем, леди Дафна сгребла в охапку любимых своих собак, купила скворечник в Корнуэлле и принялась распродавать фамильную мебель. "Дорогая, вся она из моей семьи, но она не вместится в новый дом,— объяснила Дафна.— Так что я отвечаю за ее происхождение уж, как минимум, за последние 80 лет. (Леди Дафна была не юна.— Н. К.) Единственный, чей возраст мне точно неизвестен,— это стол, он примерно 1820 года. Видите, он ниже, чем обычный обеденный, потому что это стол для завтрака". Я-то к завтракам отношусь как к лучшему времени дня. Ищу отели, где завтракают при живом солнце. Стоит ли говорить, что я немедленно купила стол, круглый, красное дерево, граненая центральная нога, три львиные лапы внизу. Низковатый, удобный, на его махагоновой поверхности огнем горит любой солнечный луч. Его принадлежность — "для завтрака" — блестяще иллюстрирует внимание англичан к своей жизни, к структурированности времяпрепровождения.

Заведите этой осенью стол для завтрака теплого медового цвета, может быть, карельской березы, небольшой, на двоих. Не накрывайте его, давайте утреннему солнцу сиять на его поверхностях, пейте там утренний кофе с бутербродом — и только. Для обедов и ужинов есть другие столы, другие окна — туда солнце приходит в обед. Солнечной вам осени.