Любой россиянин знает, что цены на нефть сейчас падают. Но вместе с нефтяными котировками обваливаются и все товарные рынки. Оставим в стороне золото — товар специфический, но и оно с прошлой среды подешевело более чем на 5%. Серебро за тот же период потеряло более 9%, пшеница — 3%, сахар — 4%, медь — 3%. Даже такой экзотический для трейдинга актив, как замороженный апельсиновый сок, упал в цене на 3%. Падению подверглось большинство товарных рынков, и у такой динамики должна быть некая общая причина.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Причина эта в нынешней спекулятивности товарных рынков. За время кризиса ФРС США изрядно накачала финансовую систему деньгами. Предполагалось, что они пойдут на развитие экономики. Вместо этого "лишние" доллары отправились на финансовые рынки, которых вскоре оказалось мало для такой денежной массы. Вот тогда спекулянты и стали подминать под себя рынки товарные — один за другим, заканчивая самыми мелкими и нишевыми вплоть до замороженного апельсинового сока.
В результате смены игроков на этих рынках изменилась и природа цен — они больше не отражают соотношение спроса на товар и объем его предложения, улетев в область чисто финансовых спекуляций. Например, медь, которая до кризиса стоила от $1,5 тыс. до $3 тыс. за тонну, подскочила в цене до $6-7 тыс., а в пиковые дни — до $9 тыс. за тонну. И это на фоне спада производства и общемирового снижения спроса на металлы. Цены на пшеницу, долгие годы колеблющиеся вокруг $3 за бушель, вдруг подпрыгнули вдвое, втрое.
Но в прошлую среду, возможно, наступил конец. Комитет по открытым рынкам ФРС США объявил о завершении программы количественного смягчения. Печатный станок остановлен, и притока свежих долларов больше не будет. И неудивительно, что товарные рынки, как наиболее сильно выросшие на дешевых деньгах, сегодня так же сильно падают.
Заметим, что глава ФРС Джанет Йеллен заявляет: ставка рефинансирования не будет повышена в ближайшей перспективе. Монетарные власти также не торопятся изымать и "лишние" деньги из финансовой системы. Процентная ставка по-прежнему находится около нуля, а избыточные $4,3 трлн до сих пор крутятся на рынках. Но если одно понимание близкого конца эры дешевых денег привело к такому падению на товарных рынках, что же произойдет, когда регуляторы дружно начнут повышать ставку? Скорее всего, в этот момент спекулянты окончательно потеряют интерес к товарным рынкам и вернутся к своим традиционным операциям — покупке и продаже акций и облигаций. Я не знаю, вернутся ли в результате котировки к докризисным величинам. Но медь снова станет просто металлом, апельсиновый сок — просто соком. Пусть даже замороженным, но без "пузырей".