Игрушечная революция

Выставка современное искусство

В центре современного искусства "Фабрика" проходит выставка небывалого размаха от Хаима Сокола. Рассказывает МАРИНА АНЦИПЕРОВА.

Кажется, что Хаим Сокол построил свой собственный мир из мусора, сточных труб и старого белья. Под потолком сушатся несколько десятков носков, по стенам развешаны цитаты великих революционеров и их портреты, в центре зала — пародия на арку Тита, в которой расположена маленькая комнатка мигранта (на кровати валяется томик Ленина), главный же объект выставки позади арки — фильм "Спартак". Фильм переделывает известный сюжет под музыкальное сопровождение Хачатуряна на новый лад — гладиаторов и римлян здесь изображают мигранты из Киргизии, в руках римлян — вантузы, вместо гладиаторских боев — поединки в мытье асфальта, вместо сражения с римлянами — игра в футбол. Весь реквизит расставлен по залу: сварочные шлемы римлян, знамя из половой тряпки и бесчисленные лопаты повстанцев.

В выбор темы художник вкладывает немало символизма: он сам живет неподалеку от Спартаковской площади и в подъезде своего дома недавно обнаружил расистские граффити, соседствующие с признанием в любви к ЦСКА и порицанием футбольного же "Спартака". Такой словесной игры здесь очень много: бесконечные цитаты французской и советской революций, обращения к любимому Хаимом Соколом Вальтеру Беньямину и Андрею Платонову, а само название выставки отсылает нас и к шрифту, которым пишется повседневность, и к "времени новых римлян" или же времени старого рабства.

Эта выставка — результат многолетней работы Сокола с темой миграции: в 2011 году он делает "Натуральный обмен": меняет старую обувь мигрантов из Киргизии на новую и оформляет результаты своих трудов как отчет в форме текста, видео и инсталляции. Через год он нанимает мигрантов из Киргизии и снимает с ними ряд сюрреалистических театральных постановок — где они то играют себя, то репетируют революционный гимн, то клянутся в верности супрематизму, то в двухминутном видео воспроизводят кубриковскую сцену из фильма "Спартак". Развитием этого проекта и становится получасовой фильм 2013 года, сейчас показанный на площадке "Фабрики",— только более масштабный и технологически безупречный. То, что ранее было зарисовкой, получает выстроенную и полноценную драматургию, разрозненные объекты "бедного искусства" Хаима объединяются в строгую композицию и замечательно поддерживают видеоряд.

Другой вопрос, что визуальное и техническое усложнения происходят в отрыве от развития идеи художника: все три года его посыл остается примерно одним и тем же, в то время как знакомые мигранты из Киргизии послушно разыгрывают все более громоздкие фантазии автора. Происходящее очень напоминает проекты Николая Полисского, где крестьяне занимаются современным искусством, катаются на выставки в Венецию, но даже не знают, что на латинице означает слово "art", написанное в Никола-Ленивце повсюду. При этом мир Хаима Сокола кажется таким же милым и беззлобным, что и миры какого-нибудь Мишеля Гондри и Уэса Андерсона. Здесь происходят в общем-то не самые приятные вещи, однако все это случается в какой-то волшебной и сюрреалистичной форме, так что до конца непонятно, связаны ли эти события с реальной жизнью или являются только фантазией автора. Отсюда появляется ряд вопросов к самому художнику — пытается ли он пророчествовать страшное будущее (потому что исход фильма, если задуматься, пугает: мигранты побеждают римских легионеров и строят новый мир)? Пытается ли он протестовать или это просто фантазии, в которых причудливым образом смешиваются эпохи и время? Или же он просто строит большой парк развлечений из лопат и мусора?

Наряду с вышитыми лозунгами Розы Люксембург и Карла Либкнехта Хаим Сокол вешает собственный, и он гласит: "воображение=сопротивление", тем самым приравнивая воображаемую борьбу к реальной, а игру — к действию. Цель действия, по его собственным словам,— обратиться к подсознанию, где продолжает жить наследие прошлого, схемы и стереотипы, которые человечество передает из поколения в поколение с незапамятных времен. Игра в вечное возвращение (которая, в свою очередь, в творчестве художника повторяется из года в год) кажется пусть и симпатичной, пусть и остроумной, но не самой действенной формой разговора о слишком больных и острых проблемах. Это соображение, конечно же, относится не к отдельной выставке отдельного художника, а к общей тенденции: искусство, работающее с социальностью, зачастую эту социальность слишком эстетизирует и теряет. И наоборот: как говорит Юрий Шабельников, социальные практики в искусстве всегда оборачиваются либо социальным активизмом, либо пропагандой и перестают быть собственно искусством. С чисто практической стороны едва ли многолетняя работа Хаима Сокола что-либо изменит (разве что участники его постановки запомнят историю Спартака и супрематистов). С эстетической же точки зрения мы получаем отлично сработанный проект, объединяющий темы и методы, которые художник использовал несколько предыдущих лет, воедино. В конце концов, как сказал охранник, открывавший амбарный замок на зале "Оливье" в центре "Фабрики", "нормальная выставка".