Президент России Владимир Путин вчера в Георгиевском зале Кремля вручил медали "70 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов" 30 ветеранам. Это было первое мероприятие в Кремле в серии посвященных 70-летию Победы. С подробностями — специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
Ветераны входили в Георгиевский зал под марш "Победа": оркестр уловил, когда первый боец переступил порог зала, и заиграл марш. До этой секунды эти люди входили, казалось, с трудом передвигая ноги. Кто-то шаркал подошвами о пол Георгиевского зала, кто-то старался пройти как на параде Победы, но только не выходило. При первых звуках марша с ними что-то случилось. Марш этот как будто новую жизнь в них вдохнул. Они пошли веселее, пошли как надо; пошли, как не входят получать свои награды молодые ученые, на днях так и не дождавшиеся Владимира Путина из Минска и получившие свое от Сергея Иванова.
Только разве не строем ветераны шли, а как получалось. То есть какой-то гурьбой ввалились в Георгиевский зал.
И кто-то сразу прослезился, услышав марш.
Конечно, здесь были те, кто ушли на фронт совсем молодыми. Кто-то тогда прибавил себе лет и теперь, улыбаясь, рассказывал об этом. А Григорий Юркин, участник обороны Ленинграда, был 1916 года рождения, то есть ему 99 лет.
Сотрудник протокола, когда они расселись по обозначенным для них местам, объяснил им:
— Порядок вашего участия в мероприятии: вот стоит президент Российской Федерации... Вот здесь, где сейчас встал наш сотрудник (сотрудник стоял возле стойки с микрофоном.— А. К.)... Вот еще один сотрудник встал напротив (оба сотрудника вытянулись в струну друг перед другом.— А. К.)... Замрите на пять-семь секунд!..
Я увидел, что ветераны замерли. Они привыкли не обсуждать приказы. Они, конечно, не поняли, что он не это имел в виду.
— После этого,— продолжил ответственный,— благодарите президента Российской Федерации и садитесь на свое место. Все.
— Без слов? — еле слышно переспросил кто-то.
Он не услышал.
Значит, если ничего не сказали, без слов.
Вошел министр обороны Сергей Шойгу в гражданском костюме и сел между двух ветеранов в первом ряду, но его сразу подняла одна бойкая пожилая женщина: хотела сделать с ним селфи. Впрочем, ее задачу упростил личный фотограф президента.
Они начали ждать Владимира Путина. Хотелось думать, что задержка именно в этом случае будет небольшой. Так, в общем, и вышло.
Президент рассказывал ветеранам, как они по велению совести шли на фронт, как насмерть бились за каждую пядь родной земли, как потом восстанавливали страну, "сделав ее действительно великой державой".
— Многие из вас ведут активную патриотическую, просветительскую работу с молодежью,— добавил Владимир Путин.
В первом ряду сидел Владимир Долгих, кандидат в члены политбюро ЦК КПСС, с чьим именем на устах десятилетиями засыпали и просыпались дикторы Центрального телевидения. На груди у него были две звезды героя, но не Советского Союза, а Социалистического Труда (впрочем, у его коллег по политбюро две такие звезды, как известно, безусловной ценностью и не считались, а отсчет начинался примерно с трех). Остальные награды Владимир Долгих оставил дома: такую тяжесть он мог и не донести.
Были здесь ингуши, осетины, русские, да все тут были. Вокруг стояли солдаты со штандартами советских фронтов, которые несли на Параде Победы в 1945 году. В самом центре был штандарт 1-го Украинского фронта, который освобождал Освенцим.
Медаль в честь 70-летия Победы была утверждена еще два года назад для всех стран СНГ. С тех пор в Молдавии с нее убрали серп и молот, а на Украине ее сделали однотонной. Но нигде не отказались от нее совсем.
— И это очень важно,— продолжал Владимир Путин,— что у новых поколений есть возможность узнать правду о Великой Отечественной войне, узнать ее непосредственно от вас, с вашей помощью осознать всю глубину и масштаб происходивших тогда событий и дать им верную оценку, сделать правильные выводы, чтобы чудовищные идеи нацизма никогда больше не повторились...
Он оторвал глаза от написанного текста и добавил:
— И никогда никому не приходили бы в головы.
То есть речь оказалась не лишена актуальности.
Ветераны получали медали, неукоснительно выполняя все данные им указания. Никто даже не подумал подойти к микрофону. А жаль: им было что сказать.
Они старались выходить быстро и по-строевому, но некоторых все-таки ноги не несли. С трудом отошел от президента чеченец Ваха Гакаев, участник Сталинградской битвы. В какой-то момент мне показалось, что Владимир Путин сейчас рванется ему помочь, но он не стал этого делать. Может, посчитал, что это будет выглядеть искусственно: подумают, что это он для телевизионной картинки.
В завершение гораздо бодрее, чем многие из его молодых товарищей, вышел к президенту 99-летний Григорий Юркин.
— Последний награжденный,— оживился президент,— сказал замечательные слова: "Привет от динамовцев Ленинграда". В строю ветераны!
Он покачал головой:
— Такие короткие диалоги... Ну, вы видели. Одному из награжденных я говорю: "Не знаешь прямо, куда вам вешать медаль". Он мне так строго отвечает: "Найдете куда".
Все засмеялись.
Как обычно, официанты принесли длинные тонкие бокалы с шампанским. Ветераны окружили президента.
— No pasaran! — слышал я от них.
— Владимир Владимирович!..
А некоторые молча, одним залпом осушили бокал. Как привыкли еще с войны.
Президент снова поблагодарил их и вышел из дверей.
— Хорошего понемножку,— вздохнула одна женщина.
Я подошел к Владимиру Долгих и спросил, как его самочувствие.
— Да знаете,— пожал он плечами, опершись на мою руку,— совершенно нормально.
— В самом деле?! — переспросил я.
Он задумался:
— Ну, вот колени в последнее время немного побаливают. А так ничего. Я же работаю (в Совете ветеранов Москвы.— А. К.). Уезжаю на работу в восемь часов и возвращаюсь в восемь вечера.
— Да как же?! — я даже не верил.
— Конечно,— подтвердил он.
— В политбюро, наверное, меньше работали.
— Да примерно столько же...— вздохнул он.— Дел-то везде хватает...
— Товарищи! — воскликнул сотрудник протокола.— Собираемся и выходим в эту дверь. Грузимся в автобусы! В 2:30 у вас обед! В 14:30!
— Господи,— забеспокоился один ветеран, стоявший рядом со мной, глядя на пустой бокал,— куда бы рюмку-то поставить?!
— Я свою вот этому отдал...— кивнул его сосед на официанта с подносом.
— А удобно? — усомнился старик.
— По-моему, нормально,— твердо сказал ему товарищ.
Так старик и сделал.
Когда все уже вышли, я заметил в зале двух людей. Они сидели в центре первого ряда и о чем-то разговаривали, никого не замечая.
— Кто это? — спросил я у человека, стоявшего в нескольких метрах от них и не решавшегося подойти.
— Слева ингуш, Гайтукиев Николай Дмитриевич,— пояснил он,— а справа чеченец, Гакаев Ваха Ногаевич.
— А на каком языке они говорят? — прислушался я.
— На своем,— пояснил он.