Защита Битова
История, участников которой одни считают дважды героями, другие — дважды предателями
Ровно тридцать лет назад в Мадриде пропал без вести советский физик, автор концепции "ядерной зимы" Владимир Александров. Что с ним случилось, неизвестно до сих пор, однако исчезновение ученого стало эпизодом не только множества конспирологических теорий, но и многосерийной шпионской истории, героев которой одни специалисты считают дважды героями, другие — дважды предателями.
Фото: ccas.ru
Фото: РИА НОВОСТИ
Фото: AP / J. Scott Applewhite
Фото: AP / Wilfredo Lee
Конференц-зал был забит журналистами и сотрудниками посольства СССР в Вашингтоне. За столом, затянутым зеленым сукном, сидели четверо. Один из них, вислоусый мужчина средних лет, утомленно щурясь от фотовспышек, заговорил, беспорядочно перескакивая с русского на английский:
— Меня, советского дипломата Юрченко, похитили в Риме неизвестные, незаконно вывезли из Италии в США, держали в изоляции, давали наркотики и отказывали во встрече с официальными советскими представителями...
В десятке миль от затянутого зеленым сукном стола телетрансляцию пресс-конференции молча смотрели трое мужчин, каждый из которых плотно общался с вислоусым мужчиной, заместителем начальника первого отдела (США и Канада) управления "К" (контрразведки) Первого главного управления КГБ Виталием Юрченко на протяжении трех последних месяцев. Наконец один из них, руководитель отдела спецопераций ЦРУ в СССР Пол Редмонд, сказал:
— Он применил защиту Битова.
Почетный работник госбезопасности
Сотрудник ВЦ АН СССР Владимир Александров прославился на весь мир своим выступлением на научном симпозиуме в Хельсинки в 1983 году. Разработанная им математическая модель общей циркуляции атмосферы и океана неожиданно для ученых и военных подтвердила неизбежность резкого падения температуры в случае глобального ядерного конфликта. Концепцию "ядерной зимы" принялись изучать ведущие научные центры планеты, докторская диссертация Александрова была опубликована в сборнике издательства "Наука" еще до защиты, а сам ученый стал почетным гостем самых статусных залов, в том числе Папской академии и Сената США. За месяц до защиты диссертации, в конце марта 1985 года, Александров выступил на конференции мэров безъядерных городов в Кордове. 1 апреля по возвращении в Мадрид он вышел прогуляться из гостиницы и пропал.
Исчезновение ученого стало поводом для грандиозных скандалов, масштабных расследований, множества конспирологических теорий — и для еще одного исчезновения, загадочность которого обсуждается до сих пор.
В июле 1985 года КГБ узнал, что информацией об исчезновении Александрова могут владеть итальянские источники. Проверять данные отправился Виталий Юрченко. Полковник (вернее, капитан первого ранга, поскольку служить начал в ВМФ) прибыл в Рим под стандартным прикрытием дипломатического работника, быстро убедился в беспочвенности слухов и вечером 1 августа должен был вылететь в Москву, к семье, работе и знаку "Почетный сотрудник госбезопасности", который ему только что присвоили, но вручить не успели. Утром Юрченко сказал коллегам, что хочет напоследок прогуляться по Ватикану — и с прогулки не вернулся.
Сотрудники посольства немедленно принялись обзванивать больницы, морги и полицейские участки, а офицеры КГБ — опрашивать знакомых и родственников Юрченко, пытаясь понять, не было ли в поведении полковника странностей, способных обернуться чем-то фатальным вроде самоубийства или предательства, особенно нежелательного на фоне случившегося неделей ранее побега лондонского резидента Олега Гордиевского. Звонки результатов не дали. Опросы тоже — правда, выяснилось, что 49-летний Юрченко очень переживал по поводу здоровья и находил у себя признаки рака, от которого умерла его мать.
Свой цветущий вид полковник объяснил хитроумностью сотрудников ЦРУ, которые заставили его играть в гольф после того, как в ходе допросов он потерял 12 фунтов
Через несколько дней итальянские власти, уставшие от посольских запросов, намекнули, что пропавшего "дипломата" есть смысл искать за пределами страны, например в Америке. Запросы Госдепартаменту результаты дали не сразу — лишь после того, как руководство КГБ задействовало линию прямой связи с ЦРУ, представители США подтвердили, что Юрченко находится у них и что он пришел добровольно и навсегда.
Это была катастрофа. Пятый человек в иерархии внешней разведки знал все североамериканские тайны КГБ — и вряд ли можно было рассчитывать на то, что он перебежал к противнику, чтобы эти тайны бережно хранить.
Прошло три месяца. Дождливым субботним вечером 2 ноября на столе дежурного сотрудника посольства СССР в Вашингтоне зазвонил телефон. Мужской голос по-русски и очень быстро сказал: "Это Юрченко, срочно откройте ворота в жилой комплекс и готовьтесь встретить меня". Дежурный прекрасно знал как самого Юрченко, который пять лет работал офицером безопасности в посольстве, так и обстоятельства его исчезновения. В резидентуре начался переполох, офицеры судорожно пытались понять, что происходит и каких провокаций следует ждать. Тем не менее ворота открылись, и вскоре в них проскользнула фигура, будто сошедшая со страницы шпионского комикса: в плаще с поднятым воротником, низко опущенной шляпе и при зонте. И это на самом деле был Юрченко.
Полковник рассказал, что только что ускользнул от охранявшего его молодого цэрэушника. Предварительно Юрченко обработал 26-летнего Тома Ханну вопросами вроде "А если я побегу, ты будешь стрелять как фашист?", в магазине мужской одежды купил плащ, шляпу и зонт, а заодно сумел позвонить в посольство. Потом он уговорил Ханну поужинать в бистро Au Pied de Cochon в Джорджтауне, городе-спутнике Вашингтона. Когда молодой офицер ЦРУ попросил чек, Юрченко отправился в туалет, открыл окно, выскользнул на улицу и быстрым ходом добрался до Wisconsin Avenue, где располагалось советское посольство. Правда, позднее полковник рассказывал, что он, наоборот, сбежал, как только Ханна пошел мыть руки. Плащ, шляпа и зонтик были нужны не для пущей драматичности, а чтобы скрыть лицо от поста наблюдения ЦРУ, оборудованного на подходах к советскому посольству.
Через полтора дня в посольстве прошла пресс-конференция, на которой Виталий Юрченко при поддержке трех секретарей посольства, в том числе Виталия Чуркина, выступавшего в роли переводчика (английский язык разведчика был слишком специфическим), рассказал, что сотрудники ЦРУ подкараулили его, простого советского дипломата, на укромной римской улочке, накачали наркотиками и вывезли в США, в конспиративный дом в Фредериксбурге, штат Виргиния. Там его в течение трех месяцев допрашивали и пытали, но, по словам Юрченко, он тайн не выдавал и Родине не изменял — по крайней мере, пока был в сознании и трезвом уме. Вот чего не удалось, так это отбиться от подписания контракта, в соответствии с которым ЦРУ обещало пленнику бонус размером $1 млн и обязалось выплачивать $62,5 тыс. ежегодно (с поправкой на инфляцию), а также выделило $48 тыс. на меблировку того самого фредериксбургского двухэтажного коттеджа.
Неделю спустя уже на московской пресс-конференции Юрченко рассказал некоторые подробности: например, о том, как проходил проверку на детекторе лжи в клинике ЦРУ (в легком макияже и под именем швейцарского банкира Ротмана) и как ему устроили ужин с директором ЦРУ Уильямом Кейси (полковник описал его журналистам как старичка на таблетках и с незастегнутыми штанами), пообещав и рандеву с президентом Рональдом Рейганом. Заодно герой брифинга с раздражением отверг пересказанные американскими журналистами "сливы" ЦРУ, в которых Юрченко представал неудачливым "секс-гангстером", дезертировавшим добровольно из любви к Валентине Ересковской, жене советского дипломата в Канаде. Свой цветущий вид загорелый и подтянутый полковник, не слишком похожий на измордованного узника, объяснил хитроумностью сотрудников ЦРУ, которые заставили его играть в гольф после того, как в ходе допросов он потерял 12 фунтов.
Госсекретарь США Джордж Шульц назвал заявления Юрченко абсолютно лживыми — "коротко обсудив их" с Михаилом Горбачевым и стоически игнорируя ликующее заявление ТАСС об акте терроризма и вопиющем попрании прав человека Соединенными Штатами, неустанно пекущимися — ну и так далее. Неустанно печься Госдепартамент, однако, не переставал: например, он согласился выпустить Юрченко из США лишь при условии, что тот сам придет и попросит. Ведь у Госдепа не было оснований сомневаться в официальной американской версии, согласно которой Виталий Юрченко 1 августа добровольно явился в посольство США в Риме и объявил о намерении жить в Америке и работать на ЦРУ. Свое желание полковник объяснил разочарованием в советской системе, а также давним романом с женой секретаря генконсульства СССР в Монреале и опасениями за собственное здоровье — разведчик полагал, что если медицина и способна спасти его от рака, то исключительно американская, а никак не советская. В подтверждение серьезности своих намерений перебежчик немедленно сдал агента КГБ Эдварда Ли Ховарда, бывшего сотрудника ЦРУ, который накануне назначения в московскую резидентуру не прошел проверку на полиграфе (пытался утаить близкое знакомство с наркотиками), был отстранен, обиделся, уволился, принялся осаждать советские посольства и в итоге рассказал Лубянке все, что успел узнать про завербованных американцами москвичей. Уже в США Юрченко помог ФБР вычислить еще одного агента Москвы, Роналда Пелтона, страстного картежника и бывшего вольнонаемного аналитика Агентства национальной безопасности, давно проигравшегося и уволившегося с госслужбы, но сохранившего фотографическую память — к досаде контрразведчиков и на радость КГБ. Помимо этого сбежавший полковник рассказал офицерам ЦРУ и ФБР много интересного про методы работы разведки, например про пылевые радиоактивные маркеры, позволяющие отслеживать американских шпионов.
В общем, и в Госдепе, и в ЦРУ, и в комитете Сената по разведке были уверены, что по возвращении в Москву Юрченко немедленно сожгут живьем, поставят к стенке или как минимум очень надолго засадят. Добровольно на это нормальный человек не пойдет, решили американские чиновники. Но Юрченко пошел — он прибыл в Госдеп и радостно подтвердил, что очень хочет домой.
"Невероятно, что высокопоставленный сотрудник КГБ полагает, будто можно перебежать, потом перебежать обратно — и остаться при dacha на Черном море,— отметил не скрывающий злорадства сенатор Патрик Лехи из комитета по разведке.— Он скорее окажется не на dacha, а под ней".
Сенатор, в отличие от профессионального шпиона, не понял, что Юрченко использовал защиту Битова. Но даже профессиональным шпионам смысл комбинации открылся не сразу.
Обратный перевод с английского
История Юрченко оказалась разыгранной как по нотам, написанным за год до этого и совсем по другому поводу. Просто мало кому не приходило в голову, что совпадение может быть настолько полным. Что крупная советская фигура может прийти в американское посольство в Италии, объявить о том, что хочет спастись от надоевшей советской власти и подступающего рака, долгое время старательно сотрудничать в обмен на чересчур даже солидные вознаграждения, а потом прибежать в советское посольство и дать пресс-конференцию про то, "как меня похитили, накачали наркотиками и пытали, а я не сдался".
А ведь так и случилось, причем дважды. И в первый раз крупную фигуру звали не Виталий Юрченко, а Олег Битов.
1 сентября 1983 года завотделом зарубежной культуры "Литературной газеты", переводчик англо-американской фантастики и старший брат знаменитого (в тот момент опального) прозаика прибыл в Италию для освещения Венецианского фестиваля, передал первую заметку, съездил в Рим, а по возвращении исчез. Судьба Битова оставалась неизвестной несколько недель, которые вопреки традиции оказались довольно скандальными. В те годы исчезновение представителя творческого союза в большинстве случаев имело единственное объяснение: товарищ выбрал хваленую свободу с демократией и более нам не товарищ. Книги товарища убирались с полок, фильмы, наоборот, убирались на полку либо подрезались, и все это без лишнего шума.
Исчезновение Битова вызвало небывалый шум: "Литературная газета" из номера в номер публиковала требования найти журналиста, от редакционных статей до открытого письма матери Битова министру юстиции Италии. 25 октября, казалось, наступила ясность — агентство Reuters распространило подписанное Олегом Битовым заявление: журналист попросил политического убежища в Великобритании, потому что не мог больше мириться с советской культурной политикой и угнетением интеллигенции, а последней каплей для него стал инцидент с южнокорейским Boeing-747, сбитым 1 сентября над Сахалином. Тем не менее через три недели после этого в "Литературной газете" появилась статья "Контрабандирован в Англию", подвергавшая сомнению подлинность заявления. Впрочем, на этом кампания в поддержку советского журналиста иссякла — очевидно, руководство газеты получило дополнительные данные о том, что Олег Битов уже не является советским журналистом. В феврале 1984 года эти данные получили безоговорочное подтверждение: в Sunday Telegraph под рубрикой "Откровения Олега Битова, русского редактора, бежавшего на Запад" вышли статьи "Человек из Министерства правды" и "Как мы жили в закрытом андроповском мире". На откровения тексты не тянули, однако упоенно зачитывались всеми "голосами" и перепечатывались газетами по всему миру, как и появившееся следом открытое письмо Битова генсеку ЦК КПСС Константину Черненко, в котором тот требовал выпустить в Лондон его семью.
Андрей Битов даже в рассказах не скрывал досады в связи с тем, что на Западе его фамилия известна благодаря брату
После этого в СССР о контрабандированном редакторе срочно забыли, в издательстве "Мир" завис переведенный Битовым и готовый к печати фантастический роман Кристофера Приста "Опрокинутый мир" (уже вышедший в журнале "Иностранная литература"), а Андрея Битова опять перестали допускать к советским газетам.
Осевшие в Англии эмигранты не без зависти рассказывали, что Битов, которого они прозвали великим магнатом, катается по Британии, США и всему миру, пишет книгу за рекордный гонорар, купил машину и вообще купается в роскоши. Некоторые видели в этом и положительные стороны: например, писатель Анатолий Гладилин, старенький Peugeot которого сломался по пути из Парижа в Лондон, намеревался занять у Битова £300 на ремонт. Литераторы договорились встретиться 16 августа 1984 года в центре Лондона. Но Битов на встречу не пришел. Не пришел он и к дантисту, хотя накануне не только договорился о протезировании, но и выдрал все стальные коронки. Не забрал из магазина новомодный текст-процессор, на котором собирался печатать книгу "Истории, которых я не мог рассказать". И, само собой, Битов не прибыл в онкологическую больницу, в которую был записан для обследования и возможного лечения. Он исчез, оставив пустую квартиру, счет с £40 тыс. и красную Toyota Tercel.
Через месяц, 19 сентября, Битов объявился в Москве, на пресс-конференции в агентстве печати "Новости", где рассказал — правильно,— что годом раньше был похищен английской секретной службой по заказу ЦРУ, которое приняло журналиста за зарвавшегося агента КГБ, связанного с турецкой террористической организацией "Серые волки", стрелявшей в Иоанна Павла II. Битов рассказал, что его тайком вывезли в Британию, долго (во всех смыслах) кололи, склоняли к сотрудничеству и требовали сдать явки-пароли. А когда поняли ошибку, попытались выехать на диссидентской волне, вынуждая писать антисоветские тексты, но, поскольку журналист не поддался, прихвостни MI5 написали пасквили самостоятельно и опубликовали от его имени.
Скандал вышел изрядным: разоблачительную пресс-конференцию пересказали газеты чуть ли не всего мира, а британский МИД вызвал советских поверенных, чтобы сообщить, как возмущен "абсурдными и оскорбительными" заявлениями Битова.
Рассказать всю правду Олег Битов обещал в книге, которую должен был написать вместо той, что ждало британское издательство. Слово он сдержал, хоть и с огромной задержкой — книга "Кинофестиваль длиною в год" вышла пять лет спустя, когда самые упорные журналисты исчерпали запасы остроумия в связи с "невыразимыми ужасами ГУЛАГа королевы Елизаветы" и цитат для заголовков (от "Назад в СССР" до "Шпиона, вернувшегося в холод"). Так что история была начисто забыта и мало кого интересовала — тем более в столь авторской версии.
Тактика двойного подрыва
Впрочем, эти "мало кто" так и не перестали спорить о том, что же случилось в Италии в сентябре 1983 года и два года спустя.
Одни считают, что Битов и Юрченко были обычными героями, сумевшими вырваться из лап и золотых клеток ЦРУ, не побоявшись компрометации и прочих последствий. Другие продолжают твердить, что даже Битов был давним агентом, которого КГБ пыталось внедрить в пропагандистские структуры ЦРУ под видом беглого диссидента — что уж говорить о Юрченко. Многие, впрочем, полагают, что на самом деле в сентябре 1983 года Олег Битов все-таки сбежал и попросил политического убежища у Британии, подвергся дотошной проверке, был признан малополезным, затосковал из-за необходимости жить в чуждой стране и писать радикальную книгу, попал в орбиту нашей резидентуры и был поставлен перед выбором: тюрьма или замаливание грехов пропагандистским способом. Похожая история, считают те же многие, произошла с Юрченко: он был настоящим перебежчиком, но сломался после того, как возлюбленная сообщила, что не желает иметь дела с предателем, а ЦРУ допустило утечку в прессу о сотрудничестве с ним. После этого полковник связался с бывшими коллегами — и те предложили ему отыграть спектакль, написанный в свое время для Битова.
Меж тем историки разведки обращают внимание на два момента. Во-первых, репатриация Виталия Юрченко, согласованная в самых верхах Госдепартамента, позволила беспрепятственно вывезти в Москву и арестовать сотрудника резидентуры Валерия Мартынова, давно разоблаченного как сотрудника ЦРУ: неурочный вызов насторожил бы всех, но включение подполковника в отряд сопровождения Юрченко было вполне рабочим моментом. Во-вторых и главных, рассказы Юрченко о тайнах КГБ не стали совсем уж откровением для американцев, а оба сданных им агента являлись "отработанным материалом" (и обоим Москва своевременно предложила пути отхода — Ховард своим воспользовался и скрылся в СССР, Пелтон заупрямился и был схвачен ФБР). При этом Юрченко убедил ЦРУ, что в американских разведслужбах нет "кротов" КГБ — убедил всех, кроме разве что Олдрича Эймса, первого офицера ЦРУ, бравшего у полковника показания. Эксперты считают, что Юрченко по должности не мог не знать, что у КГБ таки есть "крот" в ЦРУ и что "крот" этот — как раз Эймс. А раз он это знал, раз он об этом не сказал, и раз он почти на десять лет отвел подозрения от главного "крота" ПГУ, значит, за этим он и перебегал на ту сторону — в срочном режиме, связанном с реальным предательством Гордиевского. Стало быть, КГБ, по сути, применил тактику двойного подрыва, ставшую знаменитой в ходе террористических войн на Северном Кавказе. В рамках этой тактики организуется теракт, истинной целью которого являются не первые жертвы, а высокопоставленные силовики, прибывающие на место преступления и попадающие под взрыв второй бомбы, припрятанной до поры. Соответственно, переход Битова был первым, отвлекающим маневром, который позволил довести маневр Юрченко до конца — и конец оказался победным.
Доказать любую из этих версий, пожалуй, уже невозможно.
Виталий Юрченко по возвращении в Москву получил свой знак почетного чекиста и небольшое понижение в должности, после выхода в отставку входил в руководство московского банка, сейчас на пенсии, живет в Калуге, с прессой не общается.
Олег Битов в 1984 году вернулся в "Литературную газету" с понижением (по официальной версии, должность завотделом за год неизбежно перестала быть вакантной). Переведенная им книжка "Опрокинутый мир" все-таки вышла в 1985 году. В начале 1990-х подпись Битова стала снова появляться в сборниках классиков фантастики (он переводил Клиффорда Саймака, Артура Кларка и Ларри Нивена) и газете "Век". 6 июня 2003 года Олег Битов скончался в возрасте 71 года.
Андрей Битов постепенно был признан ведущим российским прозаиком, но даже в рассказах не скрывал досады в связи с тем, что на Западе его фамилия известна благодаря брату, и тем, что брат так и не рассказал ему правды.
Никаких следов Владимира Александрова обнаружить так и не удалось.
Судьба Тома Ханны неизвестна.
Валерий Мартынов был признан виновным в измене Родине и расстрелян в мае 1987 года.
Виталий Чуркин девятый год представляет Россию в ООН и Совете Безопасности.
Пол Редмонд в 1986 году создал и возглавил команду, которая взялась доказать, что в ЦРУ все-таки есть "крот" — и девять лет спустя достигла успеха.
Олдрич Эймс был арестован в 1994 году и приговорен к пожизненному заключению.
Эдвард Ли Ховард бежал в Россию, где получил политическое убежище и умер на подмосковной даче в возрасте 51 года.
Роналд Пелтон отбывает три пожизненных заключения, но может рассчитывать на освобождение в ноябре 2015 года, когда ему исполнится 74 года.
На месте бистро Au Pied de Cochon открылась бургерная сети Five Guys, включенная в несколько туристических маршрутов по Вашингтону и окрестностям благодаря памятной табличке и "мемориальному туалету Виталия Юрченко". Окна в туалете замурованы.