"Наша ставка — на личности"

Как стало известно "Огоньку", в начале октября на заседании правительственного Совета по модернизации будут приняты первые три "дорожные карты" проекта Национальной технологической инициативы (НТИ). За разъяснениями редакция обратилась к гендиректору АНО "Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов" (АСИ) Андрею Никитину, ответственному за осуществление НТИ

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 3

Испытания беспилотников идут на многих площадках

Фото: РИА НОВОСТИ

Система корабельной навигации уже в разработке

Фото: РИА НОВОСТИ

Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян  /  купить фото

— Андрей Сергеевич, сказано, что НТИ поможет достичь России глобального технологического лидерства уже к 2035 году. Каким образом?

— Нужен правильный прогноз и грамотно просчитанные шаги по его реализации. В мае мы организовали "Форсайт-флот": собрали около 700 представителей бизнеса, науки и власти, разместили на трех теплоходах — они плавали и думали о том, как будет выглядеть Россия через 20 лет.

— Пока не придумали, на берег сойти не дали?

— Все не так жестоко, но плавали они пять дней кряду. Может, процесс и затянулся бы, не сузь мы рамки — для прогноза следовало отбирать только направления, отвечающие следующим критериям: потенциальный рынок больше 100 млрд долларов, отсутствие на данный момент общепризнанных стандартов и наличие научной (производственной) базы.

— Какое из этих требований самое важное?

— Наличие стандарта. Если стандарт есть и он не российский, то отрасль де-факто будет управляться извне. Так что какое бы ноу-хау Россия ни разработала, оно будет вторично по отношению к базисному стандарту. Зачем лить воду на чужую мельницу?

Потому мы и пригласили в первую очередь бизнес: пусть поищут ниши на мировом рынке, куда можно было бы внедриться. Кому знать, как не им! АСИ никак их в этом не ограничивает и не направляет. Они подумали и предложили несколько направлений. На их основе и будут создаваться "дорожные карты" — перечень мер по реализации из расчета на ближайшие 2-3 года.

— Подождите, вы же сказали, что замах был на 20 лет...

— Мы не меряем Стратегиями-2020 или 2030... Нам важно понять, что следует делать на рынке уже сегодня-завтра, чтобы пошли инвестиции, а бизнес-проекты стали бы раскручиваться.

— Но понимание конечной цели есть?

— Мы надеемся, что НТИ его сформирует окончательно: все станет ясно, как только подсчитаем требуемые ресурсы.

— Что уже предложили президенту?

— Три "дорожные карты". Первая — MariNet — беспилотные корабли. Благо есть такая компания, как "ОСК-Транзас" — лидер отрасли, занимающийся системой корабельной навигации. К тому же у нас имеется еще один бонус — точка приложения усилий — развитие Северного морского пути.

Вторая — AeroNet: нетрудно догадаться, что речь о беспилотниках в воздухе. И тут есть все шансы выбиться в лидеры: хотя в области самолетостроения Россия и отстала от тех же американцев, но в США из-за плотности воздушного движения невозможно создать и протестировать автоматическую систему управления беспилотниками. В России — можно, и над этой задачей уже работают ученые в Новосибирске. Кстати, рабочую группу по AeroNet возглавил космонавт Сергей Жуков, и туда уже влилась команда из Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК).

Третья "карта" — NeuroNet — управление силой мысли. Например, протезами рук и ног. Этим занимается Институт мозга, и существует, пусть и слабенькая, отрасль протезирования (по большей части протезы сегодня импортные). Что ж, убьем двух зайцев — разовьем отрасль и сократим импорт.

— Сколько всего планируется "дорожных карт"?

— Пока 11, но там видно будет: может, их станет 12, а может, 10. Число не так важно. Если к 2035 году будет реализовано всего пять таких "карт" — уже победа. Ведь каждая из них — своего рода прорыв и в технологиях, и на рынках. Ведь что планировалось? Определить такие рынки к 2035 году, где российские компании смогли бы не только производить, но и экспортировать высокотехнологичные товары. Или сырье, но не только нефть, а, например, продукты. Следующая на подходе "дорожная карта" по FoodNet. Разработками тут дирижирует Сергей Выходцев (глава компании Velle, создатель бренда "Быстров".— "О").

— Для кого еда?

— Думаем не только о россиянах, но и о полутора миллиардах представителей среднего класса, которые должны появиться в быстро развивающихся экономиках стран Юго-Восточной Азии в ближайшие годы, и об их пищевых запросах. Они не захотят покупать и есть то, что произрастает сегодня на отравленных почвах их региона. С реализацией FoodNet хорошо сочетается тема развития ТОРов на Дальнем востоке. И я согласен с экспертами, убежденными, что Россия сможет заменить нефть экспортом качественных продуктов питания.

Но есть и еще две "карты". Одна из них — по развитию сети детских технических кружков. Сегодня 90 процентов детского допобразования — музыка и спорт, и новым Кулибиным, Менделеевым и Эйнштейнам просто неоткуда взяться. Стартапы в этом веке развиваются рано: не редкость, когда 14-летние опережают и бывалых бизнесменов.

Еще одна тема — AutoNet, развитие рынка беспилотных грузовиков. Учитывая гигантские ненаселенные пространства России, он даже интереснее, чем беспилотные "легковушки".

— И как выпускать беспилотники на наши дороги, на которых сплошные пробки и аварии?

— За безопасность не волнуйтесь: там закладываются такие жесткие протоколы, что машина остановится, избежав столкновения. В Набережных Челнах сейчас разрабатывается лидар — прибор, определяющий пространство вокруг автомобиля и уберегающий его от аварии. Аналогичные приборы из Европы Россия сейчас импортирует. В планах — наладить их производство в стране, организовав кластер вокруг КАМАЗа. Думаю, как только затея выгорит, лет через 15-20 число покупок личных авто сильно сократится. А зачем, если можно вызывать беспилотное дешевое такси и вас аккуратно доставят, куда надо? Пробок должно стать меньше, как и аварий — уменьшится влияние человеческого фактора.

— А как насчет госучастия в реализации "карт"?

— АСИ точно не будет заниматься разработкой очередной госпрограммы. Задача агентства — найти людей, которые будут реализовывать наши "карты", и помочь им административным ресурсом. Как — будем решать в каждом конкретном случае отдельно. Например, поймем, что MariNet нужно развивать в каком-то конкретном дальневосточном ТОРе, придем к Александру Галушке (министр по развитию Дальнего Востока.— "О") и сделаем предложение, от которого он, надеюсь, не откажется. На самом деле с коллегами из ОАК мы уже сейчас обсуждаем возможность появления кластера по беспилотникам. А по FoodNet база уже есть — Мичуринск: хотя там нет животноводства, но зато по плодоовощной генетике накоплен колоссальный опыт. Надо использовать то, что уже есть, и не множить новые госструктуры. Более чем достаточно СЭЗов, ТОРов, кластеров, техплатформ. Мы даже не намерены приглашать к участию в "картах" институты.

— Как так?

— Наша ставка — на личности, наш расчет — на движение снизу, на бизнес-инициативу. А зачем нам институт или кафедра? Нам нужно решение конкретной проблемы! Не все это поняли. Были и такие, кто воспринял НТИ как способ сохранить финансирование. Да, в каждой "дорожной карте" будут заложены те или иные преференции от государства: где-то — налоговые, где-то — таможенные, кому какие будут нужны.

— Кстати, как отбираете ученых для проектов?

— Найти бы их сначала!.. С бизнесом все проще: работает Национальная предпринимательская инициатива, да еще и Рейтинг инвестпривлекательности регионов — тут ясно, к кому обращаться. А вот с учеными — проблема. Единой базы нет, ищем по всем направлениям — через Федеральное агентство научных организаций (ФАНО), РАН, Сколково. Когда найдешь, тоже проблемы: люди науки зачастую не готовы себя продавать. Хорошо, что по некоторым "картам" бизнес и сам знает, какие "мозги" ему нужны — по беспилотными автомобилям и кораблям у нас нет проблем с поиском научной базы.

— Кстати, по итогам опросов компании Ernst&Young для иностранцев в России еще вчера ключевой проблемой была кадровая. Сегодня это уже проблема отечественного бизнеса. Ну нет кадров нужного уровня подготовки! Начиная с обычных слесарей. Как быть?

— Этой проблемой мы озаботились еще в 2013 году. Вышло случайно: в приемной как-то оказались два человека, до странности похожие на кота Базилио и лису Алису из известного фильма. Тогда мы ничему не удивлялись: нам писали люди с шапочками из фольги на голове (защитой от зомбирующего излучения), слали по почте и в офис гравилеты, вечные двигатели и т.д. Этой паре, предложившей запустить конкурс рабочих профессий, мы тоже были рады, хотя, будем честны, первой мыслью было: "Какая ерунда!" Стали разбираться. Выяснилось, что WorldSkills придумали в Европе еще после войны, чтобы синхронизировать образовательные стандарты в сфере специального технического образования. Тогда слесарь в Португалии и слесарь в Дании — это были два разных уровня профнавыков. В общем, мы сформировали команду и поехали в Лейпциг, где и оказались на последнем месте. А все потому, что к оператору станка с ЧПУ предъявлялись требования не только по выточке детали, но и по ее проектировке, да еще и по уборке рабочего места. А в России мы как привыкли? Проектируют конструкторы, программирует технолог, а убирать вообще никто не любит. Или вот... Два пэтэушника, наш и финский, как близнецы-братья — веснушки, примерно одного роста, но финн почему-то плитку кладет в 4 раза быстрее и качественнее. Стали разбираться, выяснилось, что в России стандарты профтехобразования не пересматривали со сталинских времен! Учат наших рабочих медленнее и хуже.

— И как в таком случае затевать НТИ? Кто будет осуществлять прорыв?

— Еще в 2013-м мы агитировали губернаторов проводить чемпионаты по профпригодности. Сегодня в России 20 процентов колледжей работает по стандартам WorldSkills, а на международных соревнованиях мы уже на 14-м месте. Цель — к 2018 году число таких колледжей должно перевалить за 50 процентов. "Дорожные карты" по НТИ тоже не сразу начнут обкатываться, конструкция по реализации выстроится за год-полтора. И отобранные разработки должны будут определять лицо страны в 2035 году. Помните, как в начале перестройки Россия — это были только балет и космос?

— А в 2035-м?

— Не того спрашиваете, я — прагматик, и как только на заседаниях начинают стрекотать футурологи (куда ж без них!), отключаюсь. Мое дело — все заземлять, отвечая на вопрос, какими административными решениями может быть поддержана та или иная бизнес-инициатива. По мне, так лучше отложить прогноз на пару лет, чем писать нечто фантастическое. Одна из причин неудач ряда известных проектов — слишком далекий горизонт реализации. Мой опыт показывает, что если нельзя сформулировать задачу на ближайшее будущее, то продукт продать также вряд ли удастся. Условно говоря: пусть уж лучше летающие беспилотники полетят развозить один валокордин, но полетят уже через год. А ассортимент потом расширим. Вот так и в Национальной предпринимательской инициативе мы начали с отмены печатей и командировочных удостоверений. Далекий космос нам сейчас не нужен...

— Но мечта — роботы, ЭВМ, космос... Американцы вот мечтают о пилотируемом полете на Марс...

— Про дальний космос — это я образно. Конечно, мы просчитываем и мечтаем, что через 20 лет пицца будет прилетать к вам домой по звонку, а такси без водителя заезжать за ребенком в школу, тогда как грузы сами будут пересекать пространства от Европы до Дальнего Востока и Сибири, а штамп на упаковке продуктов "made in Russia" будет сам по себе брендом. Конечно, мне как человеку, всю жизнь проработавшему в бизнесе и в реальном секторе, когда я такое слышу, хочется посмеяться над такими "розовыми далями", но вы правы: куда без них? Начав сейчас с "карт", мы через 20 лет вполне можем прийти к результату, сопоставимому с космической программой советских времен. Сейчас у нас ситуация такая же, как у группы инженеров в подвале дома на Садовом кольце в Москве...

— Вы о ком?

— Я о группе по изучению реактивного движения (ГИРД). Созданная в 1931 году, она ютилась в подвале дома N 19 по Садово-Спасской улице. Руководителем ГИРД был Фридрих Цандер, техсовет возглавлял Сергей Королев. Возраст сотрудников не превышал, как правило, 25 лет. И вот они, молодые, пытались реализовать идеи Циолковского на практике. Через два года первая ракета полетела. ГИРД и ленинградская Газодинамическая лаборатория были объединены в Реактивный НИИ. Оставим за скобками проблемы, которые есть в российской космической отрасли сейчас. Ведь помимо них есть также технологическая платформа, и нам не нужно изобретать велосипед, нужны лишь грамотные "дорожные карты". Хай-тек — сфера, где нельзя заранее предсказать, где будет сделано очередное прорывное открытие. Но чем больше реализуется новых направлений, тем выше шанс стать родиной "прорыва". Главное, что отобранные АСИ идеи прошли проверку на реализуемость, бизнес готов инвестировать в них.

— Сохранится ли эта готовность? Кризис углубляется...

— Проблема не в курсе рубля, а в том, что, помимо нефти, у России нет других драйверов роста. Если их не создавать, то наша экономика и бюджет так и будут колебаться за ценой на черное золото. Мы изначально объявили, что делаем ставку на частные деньги. Госфинансирование если и будет, то только точечно. Мы — в АСИ — не верим, что на государственные деньги сегодня можно куда-нибудь полететь. Примеров оплаченных государством инноваций мы знаем немало, но работающих среди них нет.

— Кризис на ваши планы не влияет?

— Сейчас — нет, потом — наверняка. Главное, чтобы был спрос.

— И кто будет покупателем ноу-хау?

— Граждане. Например, фермеры, на чьи поля можно что угодно распылять из беспилотников — то, что в советские времена делалось силами "малой авиации". Или владельцы фирм по доставке продуктов, медикаментов, еды... На все это есть спрос и сегодня, мы намерены его разве что простимулировать. Но вот чего бы не хотелось, так это создания госкорпорации "Росбеспилотник". Деньги государства должны идти на оплату научных разработок, например по созданию долговечных батареек для тех же беспилотников. Кстати, в реализации одной из наших "карт" участвует Дмитрий Лопатин — тот самый лауреат Зворыкинской премии, изобретатель солнечных батарей, работающих в пасмурную погоду, которого чуть было не посадили на 11 лет за приобретение растворителя в Китае, в состав которого входили психотропные препараты. История наделала много шума...

— Спрос изучали только на отечественном рынке или в планах экспорт?

— В США беспилотная доставка уже давно работает, и спрос на нее растет. Мы прикинули, что и в России эта услуга также будет привлекательной. Ведь помимо рассылки пиццы можно проводить геодезию, доставлять в отдаленные уголки жизненно необходимые вещи... Представляете, как будет здорово, если к старушке в отдаленном сибирском селе прилетит такая штука и привезет лекарство? Сейчас мы ведем переговоры с Почтой России о возможности беспилотной доставки посылок и заказов по их линии. Почта подсчитывает расходы и доходы от реализации такого плана. Ведь скорость развития и окупаемости проекта зависят от ответа на вопрос: насколько это будет дешево? Вот мы и стараемся, чтобы проекты возглавляли бы бизнесмены. Если продукт не имеет спроса изначально, мы этим не занимаемся. Бизнес ограничивает тут волчьи аппетиты чиновников и устремления ученых в эмпиреи.

— А что с законодательной базой для полетов беспилотников?

— Есть проблемы со снятием регулятивных барьеров. Речь о серьезной корректировке Воздушного кодекса: сейчас закон ограничивает высоту полета для беспилотников 8 метрами от земли. Но 8 метров — это дерево... У военных и спецслужб свои резоны, почему коридор для полетов нельзя повышать. Пока нашли компромисс: повысим, но на отдельных территориях. Потихоньку, чтобы никого не испугать.

— Как в условиях кризиса запускать столь дорогостоящие проекты, да еще и без госфинансирования?

— А в России только так и следует делать. Думаете, в 30-е годы советской власти было до ракет и космоса? Вряд ли. Я в "Огоньке" смотрю фото и подпись на последней полосе — срез эпохи. Жили они в 30-е явно другим... И сейчас так же: страна живет ценами на нефть и курсом рубля, а мы — "дорожными картами".

Беседовала Светлана Сухова