Если импортные товары попали в санкционный список, значит, пришло время открывать производство в России. Об этом "Огоньку" поведал директор Института внешней торговли Италии Пьер Паоло Челесте
Фото: Reuters
Фото: Getty Images for Peroni Nastro Azzurro / AFP
— Синьор Челесте, сколь велики потери итальянских поставщиков за истекший год?
— Еще в первые месяцы после введения российскими властями ответных санкций наш бизнес потерял 41 процент российского рынка. Речь о поставщиках сыров, мяса, овощей и фруктов. Впрочем, не только итальянцы оказались в проигрыше: недавно разговаривал с одним бизнесменом-россиянином — импортером фруктов, он жаловался, что найти подходящую по качеству и вкусу замену итальянским продуктам в других странах у него не вышло. Это и есть самый негативный эффект от санкций — страдает потребитель.
— Хоть вино не запретили...
— И итальянцы — на первом месте: каждая четвертая бутылка вина в России — родом из Италии. Еще мы первые тут по поставкам пасты, на втором месте — по оливковому маслу (каждая третья бутылка — итальянская) и минеральной воде, на третьем — по выпечке и на четвертом — по кофе. Но все равно: потеря рынка сыров, мяса и овощей значительна, хотя мы и советуем компаниям, чьи продукты ушли из России, попытаться остаться на рынке. Понятно, что тот, кто продавал сыры, и только сыры, нишу потерял, но если у него есть что-то помимо сыров — это шанс. Итальянцы сегодня пытаются увеличить долю своего присутствия на российском рынке в несанкционных сегментах. И объемы поставок такого типа продуктов за минувший год серьезно возросли.
— Торговля — хорошо, но размещение производств — лучше, тем более что на него делает ставку российское правительство. Итальянцы это поняли?
— Многие итальянские компании поняли это еще до санкций. Сейчас же размещать производство в России еще выгодней — из-за снижения курса рубля. С другой стороны, санкции всех застали врасплох: по тем же сырам, например, никто до сих пор не знает потребность российского рынка в моцарелле или пармезане. Для торговли это неважно — продал и миссия выполнена, но для производителя все иначе — надо же знать, когда инвестиции окупятся.
— За этот год какие-то итальянские производства в России открылись?
— Осенью прошлого года компания Cremonini открыла завод по переработке говядины в Оренбурге, а на севере Москвы компания Barilla запускает линию по производству пасты. Качество гарантируют.
— А до санкций тут нечто подобное производили?
— Та же Cremonini в 2013-м запустила свой первый завод в Подмосковье, и эти бургеры активно закупают для сетей общепита, включая Макдоналдс. За год до санкций начат был проект организации агротехнопарка "АгроДаг-Италия" на юге России стоимостью 14 млрд рублей. К северокавказским регионам у итальянцев интерес особый — климат схожий. Недавно прошла восьмая бизнес-сессия представителей крупнейших итальянских компаний и их российских коллег в СКФО. Мы ведь не держимся за принцип "made in Italy", скорее нам по сердцу другой — "made with Italy". Недаром итальянские рестораны самые многочисленные не только в России. Секрет прост — наша кухня очень разнообразна. А все потому, что Италия долгие столетия была раздроблена и в каждом из региональных центров или в крупных городах существовала своя кухня. Лично я безумно люблю базилик. Вы знаете, что в Италии его более десятка сортов? И все разные по вкусу, цвету и запаху. И песто из них получается разное, ведь помимо базилика важную роль играет оливковое масло. Поэтому песто из Генуи намного нежнее, чем из других северных городов Италии, где оливковое масло более терпкое.
— Что скажете о московском базилике?
— Обычно покупаю его в "Седьмом континенте" — люблю зеленый, а не распространенный в России красный. По вкусу он не так уж и плох. По крайней мере, лучшую в мире пасту карбонара, которую я готовлю, он не портит. Про "лучшую в мире" — это мнение тех, кто пробовал мой кулинарный шедевр. Кстати, вам известно, что карбонара — не итальянское блюдо? Его появлением мы обязаны американцам: их страсти к бекону.
— А что, на ваш взгляд, является самым мощным барьером на российском рынке для желающего организовать здесь производство итальянца?
— Сертификация. Крайне сложная, долгая и запутанная процедура получения сертификата.
— Один предприимчивый россиянин завез к себе в Липецкую область парочку французов, точнее корсиканцев, чтобы сыры варили (см. "Огонек", N 35, 2015 год)...
— Значит, он не французские сыры делает, а корсиканские! Кстати, где их можно купить?
— Только в его поместье. Итальянцы не выказывали желания так поработать?
— Почему же? Уже работают! В основном таких специалистов привозят рестораторы. Например, итальянский шеф-повар Валентино Бонтемпи (ресторан Bontempi в Москве.— "О") использует в своих блюдах буратту (мягкий сыр из молока буйволиц со сливочным кремом-начинкой, родом из Апулии.— "О"), произведенную итальянцами на территории России.
— Неужто буйволов завезли?
— Животные — половина дела. В Штатах, например, тоже есть буйволицы, а вот буратты там нет. Нужны специалисты, закваска, технологии и, конечно, спрос.
Проблема в том, что итальянский бизнес на 94 процента — это малые и средние предприятия, на которых работают не более 9 человек административного персонала. Отсюда — высокое качество продукции и гибкая корпоративная политика, но вместе с тем финансовые сложности и недостаток административного ресурса. Организация производства за границей, да еще и в России,— серьезные расходы. Поэтому необходимо искать дополнительные источники финансирования. Конечно, в России и в Италии есть специальные фонды, готовые финансировать такого рода проекты, но запустить процесс — не так просто, нужно время. Одно только согласование занимает месяцы...
— Очевидно, что российские власти сегодня по-особому относятся к Италии и Греции. Надо бы ловить момент...
— При всех симпатиях к России Италия не может выйти из рамок Евросоюза. С другой стороны, это правда: если есть выбор из нескольких иностранных компаний, россияне предпочтут работать с итальянцами. И это приятно. Может, все дело в том, что россиянам больше нравится ездить в Италию, чем в Китай?..
Инвестиционные приключения иностранцев в России
Досье
В 2015 году некоторые зарубежные компании подтвердили докризисные решения разместить производства в России. Одни — словом, другие — делом
В январе 2015 года начался завоз оборудования на первый в России завод по производству радиальных шин японской корпорации Bridgestone. Запуск предприятия запланирован на первое полугодие 2016 года. Инвестиции в проект составили около 12,5 млрд рублей.
В марте 2015 года немецкая компания Jokey Plastik запустила завод по производству пластиковой упаковки в индустриальном парке "Заволжье" (Ульяновская область). Общий объем инвестиций составил примерно 900 млн рублей. Продукция завода будет поставляться в регионы Поволжья, Урала, Сибири и частично в Казахстан.
В апреле состоялся запуск первого в России лакокрасочного завода датской группы компаний Hempel Group, одного из ведущих в мире производителей красок. Российское предприятие, расположенное в Ульяновской области, рассчитано на выпуск 18-26 млн литров краски в год. Объем инвестиций в проект — 25 млн евро.
В августе премьер Дмитрий Медведев утвердил постановление о создании особой экономической зоны "Ступино Квадрат", а в сентябре немецкая высокотехнологичная компания Phoenix Contact первой заявила о планах стать ее резидентом. Общий объем инвестиций составит около 10 млн евро.
В том же месяце отраслевые СМИ сообщили о планах вьетнамского концерна TH-True Milk вложить 900 млн долларов в молочное животноводство в Московской области. По оценкам минсельхозпрода Подмосковья, к 2025 году молочный комплекс на территории региона будет крупнейшим в России.
Тогда же один из крупнейших в мире производителей какао-продуктов Transmar Group заявил, что собирается воспользоваться ослаблением рубля и открыть завод в подмосковном городе Озеры. Предприятие будет ориентировано на российский рынок и располагаться в относительной близости от 17 кондитерских фабрик. Объем инвестиций американской компании составит 227 млн рублей.
В сентябре американская химико-фармакологическая компания Abbott сообщила о планах по запуску к 2017 году завода во Владимирской области. Строительство предприятия 2011 году начала российская компания "Верофарм", однако в 2014 году ее выкупила Abbott. Общий объем инвестиций составит 7,4 млрд рублей. Предприятие будет выпускать 50 видов препаратов, в том числе для лечения онкологических заболеваний.
В том же месяце с разницей в один день, компании Ford Sollers и Volkswagen запустили первые в России производства двигателей для легковых иномарок. На открытии калужского завода Volkswagen присутствовал премьер-министр РФ Дмитрий Медведев, производство Ford Sollers в особой экономической зоне "Алабуга" запускал президент Татарстана Рустам Минниханов. Завод в Татарстане обошелся Ford Sollers в 275 млн долларов, Volkswagen потратил 250 млн евро.