Минувшую субботу президент России Владимир Путин провел в Ереване с официальным визитом. По мнению специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, с пользой для себя.
Ни один российский президент не был до сих пор в Армении с официальным визитом. И вот случилось. Воодушевленные этим армяне постарались, чтобы Владимир Путин успел в их стране как можно больше. На субботу было запланировано 11 мероприятий. Армяне хотели, чтобы президент остался и на воскресенье, но в связи с событиями в США российская сторона попросила сократить развлекательную часть поездки.
Владимир Путин встретился с католикосом всех армян Гарегином II в резиденции российского президента. Просторный дом, из которого в хорошую погоду открывается вид на гору Арарат, оказался вообще-то резиденцией Комитета национальной безопасности Армении, о чем, пряча глаза от смущения, рассказали сотрудники здания в одежде официантов.
Католикос, который сам приехал в резиденцию, потому что у Владимира Путина было крайне мало времени, довольно хорошо знаком российскому президенту. Они уже встречались и в Москве, и в Ереване. Но разговорить католикоса Владимиру Путину было непросто. Он отвечал на вопросы российского президента односложно, все время оглядываясь на телекамеры.
— Хочу передать вам наилучшие пожелания от Алексия Второго,— сказал господин Путин.
Католикос поблагодарил.
— Говорят, у вас праздник? 1700 лет со дня принятия христианства в Армении...
— Да, это так,— отвечал католикос.
— Неделя осталась? — терпеливо спрашивал российский президент.
— Да.
— А как будете праздновать? — господину Путину было не занимать терпения.
— Будет мироварение, освящение храма.
— Храм новый?
— Да.
— И сколько строился?..
Взяв интервью у католикоса, Владимир Путин поехал к памятнику Жертвам геноцида. Этот памятник до сих пор не посещал ни один советский или российский руководитель. Владимир Путин и его супруга посадили возле памятника ель.
После этого начались переговоры с армянской стороной в узком и расширенном составе, на этот раз в резиденции президента Армении. Время от времени к журналистам выходили члены официальной российской делегации и рассказывали о своих бедах. Членов делегации было много. Так, прибыли губернаторы — Дмитрий Аяцков (Саратовская область), Владимир Чуб (Ростовская), Александр Ткачев (Краснодарский край).
— Полмиллиона армян живут в нашем крае,— отметил, например, Александр Ткачев.— Ни больше ни меньше! И все требуют заботы! И мы будем заботиться. Но! Мы будем наиболее благоприятно относиться к тому армянскому населению, которое живет в нашем крае уже сотни лет.
Господин Ткачев рассказал и о том, как он собирается относиться к мигрантам из Армении, которые живут на Кубани менее сотен лет:
— Мы должны как-то противостоять им.
Его поддержал губернатор Чуб. В Ростовской области живет, правда, всего 70 тысяч армян, но каких! Они приезжают в область без документов, готовы на нелегальное положение, лишь бы хоть короткое время провести в области, руководимой губернатором Чубом. Хотя, конечно, есть и примеры иного рода. Так, в той части города Ростова-на-Дону, которая неофициально называется Нахичевань, по словам губернатора Чуба, 80% жителей — армяне, и тем не менее там все в порядке.
— И вообще,— подхватил Александр Ткачев,— Армения на Кавказе для нас так же важна, как Белоруссия в другом месте.
Его поддержал и Дмитрий Аяцков.
— Если говорить коротко,— отметил он,— то наши братья — армяне!
То есть не грузины и не азербайджанцы.
Пока губернаторы рассказывали о своих армянах, началось подписание важнейших двусторонних документов.
Первым было подписано соглашение о сотрудничестве между Саратовской областью и Арменией, потом соглашения о взаимном признании документов об образовании, ученых степенях и ученых званиях, о принципах сотрудничества между администрациями (правительствами) субъектов Российской Федерации и областными администрациями Республики Армения, о поощрении и взаимной защите капиталовложений, о сотрудничестве в области туризма, включая обмен опытом управления гостиницами. Не подписали только договор о поставках газа, а ведь собирались.
Последним президенты подписали договор о долгосрочном сотрудничестве на период до 2010 года и сразу дали короткую пресс-конференцию. Всех интересовало, собирается ли Россия за долги забрать акции жизнеспособных армянских предприятий или, может быть, даже уже что-нибудь забрала.
Президент Армении Роберт Кочарян говорил на эту тему предельно осторожно, подбирая неплохие слова, из которых невозможно было что-либо понять, зато можно было строить любые догадки. Тогда Владимир Путин, который до того был настроен предельно добродушно, перебил президента Армении:
— Сегодня, слава Богу, истерика по поводу распродажи родины и в России, и в Армении закончилась. Кочарян — человек очень прагматичный. Они понимает законы развития современной экономики. Поэтому он был инициатором развития интеграции между экономиками наших стран. Вот в чем глубинный смысл предложения Кочаряна российской стороне.
Так и выяснилось, кто предложил расплачиваться за долги акциями армянских предприятий.
По виду Роберта Кочаряна нельзя было сказать, что ему понравилась откровенность Владимира Путина. Но деваться было некуда.
— Да, это было предложение с нашей стороны,— вздохнув, сказал президент Армении.— Нет, я не хочу сказать, что мы навязывались... Но все-таки...
В армянском национальном собрании на встрече с руководителями фракций и депутатских групп Владимир Путин об акциях не говорил, потому что это никого там, похоже, не интересовало. Последнее время в республике набирает силу оппозиция президенту, и возглавляют ее депутаты национального собрания. Кое-кто из них был и на этой встрече, но, видимо, решил не портить Владимиру Путину приятного впечатления от общения с Робертом Кочаряном. Разговаривали в основном о русском языке как базовой ценности.
Этот разговор начал российский президент.
— Мы ничего никому не хотим навязывать, боже упаси! Но ведь русский язык является безусловной основой нашего взаимодействия,— намекал он.— Конечно, одна из главных задач Армении — сохранить армянский язык. И мы у себя думаем о том, как нам в России сохранить языки малых народов. Но русский язык — базовая ценность. Вот на что обращаем... нет, просим обратить ваше внимание...
Президента начал было неистово поддерживать депутат российской Думы Артур Чилингаров, но Владимир Путин не дал ему закончить.
— Я прерву на секундочку. Здесь важно не перестараться. Если мы считаем, что сегодня не время, то не надо...
Было не очень понятно, о чем на этот раз говорит наш президент. Но присутствующие поспешно согласились, что наверное да, пока не время.
Другой депутат Думы, Николай Рыжков, которого уважают в Армении за то, что в 1988 году в качестве председателя Совета министров СССР он руководил ликвидацией последствий землетрясения в Спитаке, тоже поддержал идею сохранения духовной базы. И выступивший наконец депутат армянского национального собрания, член фракции компартии Армении тоже, да еще и попытался срезать Владимира Путина:
— Наша творческая интеллигенция поддерживает русский язык. Но, к сожалению, нет никакой базы для этой поддержки, то есть нет русских рабочих мест в Армении, а те армяне, которые знали русский язык, уехали на заработки в Россию. Открывайте рабочие места в Армении!
Это был откровенный шантаж, на который наш президент ответил более чем мягко.
— Больше не уедут! Все, кто хотел, уже уехали! А русский язык как был, так и остается основой духовной близости между народами,— повторил он в четвертый раз.
С ним не согласился представитель Партии армянского национального единения. Он заявил, что у него к президенту России личная просьба — не отдавать распределительные электросети в России частным лицам, потому что если это произойдет, то о русском языке как о базовой международной ценности говорить уже не придется.
Связь тут, как я понял, непрямая. Дело в том, что если сетями овладеют русские частники, то они не будут церемониться с Арменией и не станут за такие большие деньги, как сейчас, покупать электроэнергию Армянской АЭС, на которую Россия поставляет топливо. И тут уж уж с армян спросу, конечно, никакого.
— Как мы тогда будем знать русский язык? — с упреком спросил депутат.— Мои дети уже плохо знают...
Владимир Путин ответил депутату, что, хотя не до конца посвящен в тонкости энергетической реформы, ему говорили, будто если передать распределительные сети частным лицам, то к основным финансовым потокам эти лица доступа иметь все равно не будут, так что ничего страшного не произойдет.
— Но я абсолютно разделяю вашу точку зрения,— неожиданно закончил он.
Депутат победно оглядел коллег. Они бросали на него завистливые взгляды.
Больше ни о чем существенном на этой встрече не говорили. Владимир Путин еще пару раз успел вставить, что русский язык — это духовная база; кто-то кстати вспомнил, что его же до сих пор учат в армянских школах с второго по десятый классы. Так что участники встречи расходились, заметно довольные друг другом. Сразу после встречи Владимир Путин уехал обедать.
— Ну, кто едет на коньячный завод? — метался между членами делегации Артур Чилингаров.— Кто со мной?!
На этот завод армяне звали давно, вот дождались. Члены российской делегации смущенно кивали. Но потом оказалось, что с Чилингаровым в основном депутаты Госдумы и губернаторы. Члены правительства сели в "Мерседесы" и разъехались обедать в разных направлениях, а оставшиеся погрузились в бело-красный Hyindai. У самых ворот на выезде из парламента нервы сдали только у губернаторов Чуба и Ткачева. Они попросили остановить автобус и выскочили из него.
— Куда?! — страшно закричал на них Чилингаров.
— Да нас тут оставляют в парламенте поработать...— замялся Чуб.
Губернатор Аяцков погрозил им на прощание кулаком из открытого окна, и автобус уехал.
Уже через час им всем надо было подъехать в Ереванский государственный университет, где президент Путин по протоколу встречался с армянскими студентами и армянскими преподавателями. Депутаты с коньячного завода подъехали туда последними. Ряды их, естественно, заметно поредели.
Зал показал высокую дисциплину и организованность. Несколько раз перед началом встречи, как по волшебству, он вставал и начинал бешено аплодировать. Но Путин под эти аплодисменты так и не появлялся. Видимо, это была просто репетиция. Сами студенты рассказали, что все они отличники и в этом качестве попали в зал. С каждого факультета честь встретиться с президентом России заслужили 10-15 человек. Остальным обещали встречу с папой римским. Он приедет в Ереван через пару недель.
Ректор университета Радик Мартиросян начал встречу с того, что присвоил Владимиру Путину звание почетного доктора Ереванского госуниверситета.
— По четным, значит, Владимир Владимирович, а по нечетным...— не закончил ректор свою мысль, заметно, впрочем, сгладив впечатление от вручения Путину диплома.
— Особенно приятно получать такое звание ни за что...— дополнительно сгладил и президент.— Хорошо, когда ничего не нужно делать, чтобы получить корочки.
И добавил, что решение ученого совета о присвоении звания, он обратил внимание, датируется 11 сентября, когда террористы напали на Америку, и это не случайно. Владимир Путин расценил вручение диплома как аванс на будущее и неожиданно взял на себя ответственность за теракт в США.
— И я чувствую себя виноватым в том, что произошло,— заявил он.— Мы много говорили об этой угрозе, но оказывается, недостаточно. На наших глазах произошла эволюция террора. Есть все основания сравнить то, что произошло, по масштабам и жестокости с действиями нацистов. Имеем полное право сравнить.
И перешел к отношениям между Россией и Арменией. Перед этим президент Армении сказал, что одному поколению невозможно одним ударом разрубить все то, что было создано предыдущими.
— Это не значит,— поправил Роберта Кочаряна Владимир Путин,— что мы ставим задачу будущим поколениям.
Студенты получили возможность задать несколько вопросов. На вопрос, какое решение было самым сложным за его президентскую карьеру, Путин ответил, что самым сложным было решиться баллотироваться в президенты. А когда его прямо спросили, чью сторону Россия займет в случае силового решения карабахской проблемы, ушел от ответа, обвинив спрашивавшего в том, что тот хочет, чтобы Путин своим ответом сорвал процесс урегулирования в Нагорном Карабахе. Студенты встретили этот ответ аплодисментами.
Встреча с представителями деловых кругов Армении была последним пунктом официальных мероприятий визита. Деловые круги с нетерпением ждали этой встречи, но, как показали события, совершенно не подготовились к ней.
Путин рассказал им, что в Армении уже более 400 предприятий с российским капиталом, но этого мало. Он посетовал, что сейчас нет наземной трассы сообщения между нашими двумя странами, потому что железная дорога идет через Абхазию. Президент добавил, что Россия намерена поучаствовать в тендере по приватизации энергосетей Армении.
Вице-премьер Илья Клебанов, которому Путин дал слово, заявил, что Россию интересуют и высокие технологии в области электронной компонентной базы, традиционно сильные когда-то в Армении. Он упомянул и о проекте газопровода в Армению, правда, тут же заявив, что говорить об этом пока очень рано, хотя совместное предприятие уже создано. Еще более туманно он обозначил интерес России к Армянской АЭС и медно-молибденовому проекту, который, по его словам, требует очень много денег. Сказал Илья Клебанов и о строительстве паромной переправы Поти (Грузия)--порт Кавказ (Краснодарский край), которую ждут в Армении, потому что другой связи в Россией в ближайшее время не предвидится, если не считать воздушную, которая слишком дорога. Вокруг этой переправы в течение часа и вертелся весь разговор.
— У нас есть опасения, что старт этого проекта затянется на три-четыре года,— сказал председатель Союза промышленников Армении.
— Да мы уже приступили к модернизации порта Кавказ,— обиженно заявил Илья Клебанов,— но проблема в том, что для эффективности системы загрузка этого порта должна быть не меньше шестисот тысяч тонн... Тогда появятся частные операторы...
— Этот тот редкий случай, когда не стоит проблема инвестиций,— с радостью заметил Владимир Путин.
— Да,— согласился Клебанов.— Но пока, по нашим расчетам, загрузка не может превысить сто тысяч тонн.
Остальные предприниматели живо включились в обсуждение этой проблемы, и час, отведенный на встречу, пролетел как одно мгновение. Так что они были просто обескуражены, когда им объявили, что встреча закончена. Итог ее, неожиданно вспомнив первого президента СССР, подвел все тот же Путин:
— Как сказал классик: начать мы начали, теперь надо углубить.
А Роберт Кочарян вдогонку довольно безнадежно добавил:
— А мне кажется, что и всю химию Армении можно было бы поднять...
— Мы подумаем, что можно сделать,— ответил Владимир Путин.
Уловив общее настроение этой встречи, замминистра по ядерной энергетике господин Нигматуллин, который довольно тихо просидел весь разговор, вдруг взорвался:
— А почему в Армении я ни в прошлый раз, ни сейчас не увидел вывесок на русском языке? На армянском есть, на английском есть, а на русском нет!
— В ресторанах уже стали появляться,— попытался успокоить его Роберт Кочарян.
После встречи министр энергетики России господин Юсуфов в ожидании концерта согласился прояснить несколько моментов этого визита. Так, по его словам, газовое соглашение не было подписано, потому что армянская сторона попросила для себя отдельных преференций, а Россия оказалась не готова их дать. Более подробно и даже с удовольствием министр рассказал о планах России по поводу Армянской АЭС. Россия предложила Армении отдать работающий энергоблок станции в аренду на много лет за долги по поставкам ядерного топлива. В случае согласия Россия полностью берет на себя все расходы, связанные со станцией. Это решение, признал министр, прежде всего политическое, но может принести даже и экономическую выгоду. Министр добавил, что Россия готова довести до пусконаладки и второй блок АЭС, хотя тогда сразу возникает проблема экспорта электроэнергии.
В общем, проблем у России в деле освоения Армении по ее просьбе еще много, но они уже успешно решаются, что и подтвердил первый официальный визит президента России Владимира Путина на армянскую землю.
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ