"Ноты пронесли в концлагерь"

9 мая, в День Победы, Михайловский театр показывает премьеру легендарной оперы "Брундибар", ставшей символом сопротивления и мужества

Первая премьера "Брундибара" состоялась в 1942 году в оккупированной немцами Праге. Скоро все исполнители были отправлены в концлагерь Терезиенштадт в 60 километрах от Праги. И там спектакль был возобновлен — обретя новые смыслы и став символом сопротивления.

Ганс Краса сочинил оперу о детях, которые, чтобы спасти больную маму, отправились на поиски исцеляющего молока, но злой шарманщик Брундибар не дает им ни одного шанса заработать деньги и вылечить ее.

В лагере Терезиенштадт каждого представления "Брундибара" ждали с нетерпением: так родители могли убедиться в том, что их дети живы. А оперная победа над тираном переживалась узниками как надежда и на собственное освобождение. Недаром злой шарманщик Брундибар носил усы и челку, как у Гитлера. Надежда оказалась призрачной — композитор и маленькие артисты вскоре были отправлены в Освенцим и другие лагеря смерти, а исполняемая ими опера навсегда приобрела драматическую судьбу.

В послевоенное время опера "Брундибар" пришла на мировую театральную сцену и каждый раз исполняется в память о тех, кто не вернулся с войны. В России концертная премьера "Брундибара" состоялась только в прошлом году (русский перевод Лилии Виноградовой). А на этот День Победы опера прозвучит со сцены Михайловского театра (режиссер Мстислав Пентковский, дирижер Игорь Томашевский). Сенсация этой премьеры — в Санкт-Петербург приехала 85-летняя Эла Вайсбергер, участница всех представлений "Брундибара" в концлагере Терезиенштадт. "Огоньку" удалось поговорить с легендарной исполнительницей.

— Госпожа Вайсбергер, когда для вас началась война?

— Мне было 8 лет. Я ходила во 2-й класс школы в Брно. И однажды всю школу повели на парад приветствовать Гитлера. Я до сих пор помню звуки его голоса, его крики по радио, свой страх... Он проехал в огромной машине с поднятой рукой, мы были полностью окружены военными. Это был день, когда нацисты оккупировали Чехословакию,— 15 марта 1939 года.

Евреи были сразу же исключены из школ, нам было запрещено ходить по улицам, только по маленьким дорожкам, а в трамваях, которые ходили в Праге, мы могли стоять только на задней площадке вагона.... Нацистские законы против евреев вступили в действие. Мы знали, что, возможно, будем первыми на отправку в концлагерь — фамилия моего дяди начиналась с буквы А. Так и случилось, одним из первых поездов нашу семью отправили в концлагерь Терезиенштадт. С собой можно было взять только 50 килограммов багажа. Поэтому мама надела на нас с сестрой множество одежды. Я была одета так, что едва могла идти. Мы приехали в Терезиенштадт 12 февраля 1942 года.

— Известно, что партитура детской оперы "Брундибар" была спрятана в багаже тех, кто приехал вместе с вами...

— Да, партитуру "Брундибара" тайно пронесли в лагерь. Наш педагог Руди Фреденфельд сохранил фортепианный клавир композитора Ганса Красы. Сам Краса был уже доставлен в Терезин. И хотя нам было позволено брать с собой только 50 килограммов, Руди положил в свой багаж ноты и пронес их в концлагерь. Так получилось, что почти все дети из Праги, которые пели эту оперу раньше, были уже в Терезине. Руди отобрал детей с хорошими голосами для участия в опере. Мне сказали, что я буду петь партию Кошки. Я была счастлива, что получила роль в опере.

— Чем вам запомнился день премьеры оперы в Терезине?

— День премьеры был особенным. В комнате для просмотра помещались только 100 человек, в том числе и нацисты, нас охранявшие...Постановщиком был Франтишек Зеленка, который до войны работал главным художником в Национальном театре Праги. Он был вместе с нами все 55 спектаклей. Мой грим был очень простой, но его придумал именно он. Кремом для обуви он нарисовал мне усы. Также он велел мне снять деревянные башмаки, так как они создавали много шума на сцене.

Что было очень важным — это наши желтые звезды Давида. Когда мы были на сцене, мы не обязаны были их надевать. Я всегда об этом говорю — это были несколько минут свободы, когда нас не заставляли их носить и когда мы были свободными людьми...

— Узники, выжившие в Терезиенштадте, вспоминают, что для поющих детей злой шарманщик Брундибар был олицетворением нацизма и победа над Брундибаром была надеждой на собственное освобождение. Скажите, как нацисты могли допустить такой спектакль в концлагере?

— Может быть, дело в том, что опера исполнялась по-чешски, нацисты наш язык не понимали и думали, что мы играем просто детскую сказку. К тому же они долго готовили нас для съемок в документальном фильме, чтобы потом показывать его по всему миру и опровергать слухи об уничтожении детей в концлагерях. Киносъемки проходили в бараке Сокол, который обычно использовался как лагерная детская больница. Нацисты убрали оттуда все детские кровати и отправили больных детей в Освенцим. Операторы и солдаты расположились на балконе и принялись за дело. Когда действие оперы дошло до колыбельной, нацисты сняли свои фуражки и долго смотрели на нас — детей, поющих эту колыбельную. Наверное, у них дома были дети, и им было немного жалко детей из "Брундибара"... Это был последний спектакль. Вскоре после этого началась отправка узников в Освенцим. Из 140 тысяч людей, прошедших через Терезин, выжило менее 20 тысяч.

— Скольким исполнителям оперы "Брундибар" удалось выжить?

— Совсем немногим. Мы, бывшие узники, мечтаем о том, чтобы "Брундибар" не умирал. У моих ровесников (нас так мало выживших) есть возможность рассказать детям, молодежи то, что бесконечно важно для нас,— кто в действительности спас наши жизни... Сама я никогда не забуду то майское утро, когда русские солдаты ворвались в Терезиенштадт на мотоциклах, их возгласы "Вы свободны" и "Здравствуйте!". После Красной армии прибыли советские врачи, и до конца лета 1945 года они боролись с эпидемией дизентерии и брюшного тифа в лагере. Так что мы всегда помним, кто принес нам свободу.

Беседовал Владек Дарман