Олимпиада в Рио-де-Жанейро, перед которой сборная России столкнулась с угрозой тотального отстранения, а избежав его, не избежала все-таки серьезных потерь среди потенциальных призеров, закончилась для нее более или менее счастливо. Завоевав 56 наград, из которых 19 — золотые, она показала формально худший результат в истории и, разумеется, не смогла вернуться в топ-тройку медального зачета. Зато, как считает АЛЕКСЕЙ ДОСПЕХОВ, все-таки оставила надежду на возвращение в нее с показателями получше через четыре года.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
Бразильской Олимпиаде многого не хватало: зрителей на трибунах, нормального цвета воды в бассейне, банальных чистоты и порядка. Кажется, среди прочего ей не хватало и сборной России, не потрясенной предолимпийским допинговым кризисом, а в абсолютно боевом состоянии — для интриги и для «чистоты» эксперимента, что ли.
Оценивая российские итоги Олимпиады, трудно избежать крайностей. Легко, например, поставить на них клеймо — ну, почти катастрофических.
Формально Россия в Рио действительно выступила не просто так себе, а хуже, чем на любых из предыдущих летних Олимпийских игр, если мерить успешность количеством и качеством наград. В сумме она выиграла их на семь меньше, чем было в 1996 году на Олимпиаде в Атланте, где российская сборная впервые состязалась в качестве самостоятельной единицы. Притом что обстановка в стране тогда не располагала к такому же щедрому, как сейчас, финансированию спортивной отрасли, а олимпийская программа — спектр возможностей награды завоевывать — была вообще-то поуже.
Антирекорд по медалям золотым — 22 — принадлежал пекинской Олимпиаде, а нынешним летом, после присужденных постфактум дисквалификаций, его повторила Олимпиада лондонская. И он побит в Рио-де-Жанейро: до отметки, которую можно было бы назвать «психологической»,— 20 высших наград — Россия так и не дотянула, несмотря на спурт в заключительный уикенд.
Наконец, четыре года назад в Лондоне сборная России, чуточку перекрыв пекинские показатели, все же впервые выпала из топ-тройки медального зачета. Вернуться в нее в Рио не вышло. Топ-тройка из США, Великобритании и Китая на финише оказалась довольно далеко, зато не так уж далеко — всего-то в двух золотых медалях — оказались замкнувшие пятерку немцы. А в Лондоне между Россией и Южной Кореей, которая на прошлой Олимпиаде заняла пятую позицию, как ни крути, была целая пропасть. Даже сейчас, когда лондонская российская коллекция несколько поскромнела, она измеряется аж девятью золотыми наградами. И что, такая Олимпиада может являться предметом гордости? Особенно на фоне свежей, всего-то двухлетней давности, Олимпиады зимней в Сочи, на которой отечественный спорт продемонстрировал, что такое триумф бесспорный.
Однако еще легче удариться в крайность прямо противоположную, твердо ответив на этот вопрос: да, конечно, может. И наоборот, приклеить к Олимпиаде в Рио ярлык наиболее успешной для России. Парадокс, но приклеивается довольно прочно и он.
Бронебойный аргумент против всегда возникающего желания акцентироваться на медалях лежит под рукой — допинговый кризис, потрепавший сборную России. Из-за него она лишилась легкой и тяжелой атлетики. Из-за него потеряла как минимум перспективных с точки зрения погони за призовыми местами спортсменов в ряде других видов: велоспорте, гребле. Из-за него допущенная к участию в Олимпиаде после длившейся несколько дней нервотрепки лучшая в мире брассистка Юлия Ефимова сорвала подготовку к ней. Планка на прежней высоте в любом случае не могла остаться.
Находятся и аргументы, не такие бронебойные, но, как ни крути, достойные, чтобы доказать, что, оставляя все истории с допингом и допуском за скобками, забывая о них, следует все равно испытывать радостные чувства по поводу того, как эта Олимпиада сложилась для России.
Они, такие чувства, будут вызваны целой корзиной фактов, указывающих не на скатывание вниз, не на топтание на месте, а на движение вперед. В видах козырных — художественной гимнастике, синхронном плавании, борьбе — Россия удержала рубежи и не дала никаких оснований думать, что в них появляются трещины. В фехтовании и гандболе совершила грандиозные прорывы. В велогонках, стрельбе, спортивной гимнастике, парусном спорте — прорывы поскромнее, но не такие уж незаметные, эфемерные.
И «сочинский дух» в стилистике выступления сборной России в Рио тоже, безусловно, присутствовал.
Он присутствовал и в конкретных «технологических» деталях. В гибкости руководителей, отвечающих за наиболее ярко проявившие себя виды. В грамотной работе зарубежных специалистов там, где без них когда-то было плохо,— в том же фехтовании или дзюдо. И в отказе слепо следовать стереотипам и модным трендам, ставить на заграничную помощь, если работают старые, пусть и немодные, методы — это уже про женский гандбол. В «точечной», под медали натурализации белорусского пятиборца Александра Лесуна и украинского гимнаста Николая Куксенкова.
Этот дух присутствовал и в наиболее, видимо, явной причине, по которой сборная России в Рио со всем своим ворохом проблем по крайней мере не свалилась резко вниз по сравнению с Лондоном.
Фантастически убедительного первенства на домашней Олимпиаде она добилась в первую очередь не благодаря тому, что ее отряд фаворитов на голову превосходил отряды соперников, а тому, что три четверти этих фаворитов — и железных, и не самых очевидных — выжали из себя максимум. Примерно то же случилось и в Бразилии. На каждой Олимпиаде из потерпевших крах отечественных знаменитостей, чей послужной список, чьи титулы, чей класс предполагали сладкое ожидание победы, можно было составить приличных размеров список. После Рио его составлять не имеет никакого смысла: знаменитостей в соку, в расцвете, допустивших ужасные осечки, по сути, и нет. Зато снова примерно три четверти спортсменов, входивших в фаворитские шорт-листы, взяли свое или что-то поценнее, чем свое. А такая статистика — это, как правило, свидетельство умения тонко выстроить предолимпийскую подготовку, дефицит которого чувствовался прежде.
При этом имело смысл составить список российских призеров Рио, которые либо недавно были тинейджерами, либо до сих пор ими остаются. И без учета представителей жанров, где юность — норма, таких как гимнастика, он вышел длинным, длиннее, пожалуй, чем такие же списки после Олимпиад, предшествовавших бразильской. Пловцы Антон Чупков и Евгений Рылов, стрелки Виталина Бацарашкина и Владимир Масленников, борцы Абдулрашид Садулаев и Сергей Семенов, лучница Туяна Дашидоржиева, тхэквондист Алексей Денисенко, дзюдоист Хасан Халмурзаев, фехтовальщица Яна Егорян, яхтсменка Стефания Елфутина — у всех этих атлетов впереди еще по несколько Олимпиад.
Тем, кто обожает доверять только цифрам и ничему, кроме цифр, надо бы проникнуться этими ощущениями и аргументами. Но и тем, кому версия насчет того, что без допингового кризиса расклад для России был бы на порядок лучше, а то, с чем не срослось волею несчастливых обстоятельств в Рио, непременно — ощущения, в отличие от цифр, не лгут — случится в 2020 году в Токио, надо бы, видимо, быть сдержаннее. Во-первых, потому, что не столь уж очевидно, какой была бы российская «медальная прибавка» с «живыми» легкоатлетами и штангистами и бодрой Ефимовой. Ничто не кричало о том, что непременно гигантской — такой, чтобы вклиниться в тройку, а не просто еле-еле перевалить за «психологическую» отметку в два десятка золотых наград. А во-вторых, такие же приятные эмоции, как у переживавших за сборную России, события этой Олимпиады наверняка вызвали у тех же британцев, которые вдали от родины чуть не скопировали «домашние» показатели 2012-го. Более того, вопреки всем прогнозам, обскакали и китайцев, и набравших мощь немцев, чей путь как-то подозрительно похож на путь, которым шла в нынешнем столетии, постепенно прорываясь к верхушке, сборная Великобритании. Ни те ни другие, кстати, бесхозные в свете «зачисток» российские медали не подбирали.
Сигналом тревоги бразильские Олимпийские игры стали для недобравших наград китайцев. Но, интересно, кто тот наивный человек, который полагает, будто они его не услышали и за четыре года не добавят? Уроки, выводы, стратегия соперников — это контекст такой же важный, как и допинговый.
Правда, касающаяся сборной России — она, видимо, где-то ровно посередине между двумя крайностями. В констатации того, что вектор движения у нее вроде бы правильный, и в признании того, что, увы, правильность вектора не гарантирует автоматической смены статуса в ближайшем будущем. Поменять его, опять превратившись в полноценную спортивную сверхдержаву, России будет непросто и с прощенными легкоатлетами и штангистами, и со сформировавшимся умением эффективно использовать имеющиеся в распоряжении ресурсы.
