|
Весь вечер на манеже |
 |
| Валерий Глозман: "Шпрехшталмейстер ценен тогда, когда владеет залом" |
— Наш цирк по-прежнему лучший в мире?
— Высоко котировался советский цирк. А после 1991 года Европу заполонили низкопробные номера из России и Украины. Мой сын работает за рубежом и говорит, что часто стыдно смотреть. Некоторые согласны работать за копейки и номера у них соответствующего качества, естественно. Хороший артист цену себе знает.
— В цирке часто появляются династии. Вы тоже из цирковой семьи?
— Нет, мой отец инженер, мама архитектор. Зато моя семья уже полностью цирковая: жена работала пластический этюд ("женщина-каучук"), а сын эквилибрист, уже шесть сезонов работает на Западе по контракту.
— А вы в цирке давно?
— 46 лет. Сначала работал с партнером номер "Комические акробаты". Потом параллельно был инспектором манежа, пока не закончил "прыгать" в 1980 году. С тех пор постоянно работаю шпрехшталмейстером.
— Откуда такое название — шпрехшталмейстер?
— Так сложилось, что в цирке много иностранных терминов — итальянские, французские, немецкие слова. Допустим, немецкое "хофф" — животное встает на задние ноги. Для того чтобы вернуть его в прежнее положение, говорят французское "санже". А шпрехшталмейстер переводится с немецкого как "стоящий-говорящий".
— Чтобы стать "стоящим-говорящим", оказалось достаточно опыта работы в цирке или пришлось где-то учиться?
— Конечно, нужно было закончить единственные — и тогда, и сейчас — в нашей стране курсы инспекторов манежа при "Союзгосцирке". Мы изучали право, финансы, технику безопасности, навыки медпомощи. Курсы я закончил в самом первом потоке после их открытия, в 1965 году. Перед этим было цирковое училище и ГИТИС, факультет режиссуры. Мой юный коллега (у нас в цирке два инспектора манежа), Дмитрий Поклад, тоже закончил эти курсы и тоже учится в ГИТИСе на факультете режиссуры.
— Вам пригодилось то, что изучали?
— Конечно. Ведь во время представления инспектор манежа — главный, все под его контролем. Кроме того, в его ведении встреча и размещение приезжающих артистов, гардеробные, подсобные помещения, размещение животных, подвеска аппаратуры, технический контроль, распределение репетиций, контроль техники безопасности, составление документации, и все это должно быть четко, жестко организовано. Ставят, допустим, клетку с тиграми. Инспектор потом ходит и проверяет все крепления. Мало ли что, вдруг животное вырвется из клетки?
— А во время представления?
— Перед началом представления даю сигнал по рации о том, что пора готовиться. Когда понимаю, что все артисты на своих местах, говорю: "Добрый вечер! Поехали!" Сообщаю об изменениях в программе, если они есть. По ходу представления инспектор манежа объявляет номера, а сам краем глаза следит за техникой безопасности, за публикой. Если, допустим, при работе с животными какого-то зрителя не успела билетерша остановить и он пошел к манежу, инспектор всегда его перехватит. Как-то в Ярославле шел всесоюзный конкурс артистов цирка. Я сидел в зрительном зале в первом ряду, и один акробат во время трюка начал падать. Я прыгнул в боковой проход, соскочил на несколько ступенек вниз и успел его подстраховать. Сработал инстинкт — я ведь инспектор манежа и сам бывший акробат. Обошлось без травм.
 |
| Шпрехшталмейстер обязан установить контакт со всеми - от животных до зрителей |
— Хороших мало. Нет преемственности. Вот у меня Дима Поклад — тот впитал все что можно. Его отец был инспектором манежа. Пять сезонов они с цирком-шапито колесили по Германии. Дима знает, что такое установка и разборка аппаратуры в дождь, в грязи по колено. Плюс к этому он нормальный интеллигентный человек, желающий работать. Из него получится очень хороший инспектор.
— А есть среди шпрехшталмейстеров знаменитости?
— Знаменит был Александр Борисович Буше — такой толстенький человек, умевший очень хорошо носить фрак. Фрак у него был хитрый, с короткими фалдами, потому что с длинными он был бы смешон. Голос имел бешеный. Владел всевозможными навыками, очень хорошо управлялся с шамбриером (такой длинный хлыст на длинном древке для работы с лошадьми, им из центра манежа можно достать до его края). Когда жонглер на лошади Ольховиков работал финальный трюк — жонглировал горящими факелами на бешено несущейся лошади, ее гнал именно Буше. И по сложности эта его работа была отдельным трюком. Фантастика просто. А ленинградская публика хорошо знала Роберта Балановского. Еще Егоренко Юрий, который был моим кумиром в свое время. Он тоже великолепно умел носить фрак. А я его носить учился специально.
— Что значит правильно носить фрак?
— Это очень сложная штука. Фрак должен быть пошит именно на вас, чтобы не смотрелся как на корове седло. Фалды должны быть пропорциональны вашему туловищу, потому что если они слишком длинные — ты смешон, короткие — ты эксцентричен. Во фраке нельзя поднимать высоко руки, сгибаться, наклоняться, даже если нужно ассистировать артисту, что-то подать. Это все как раз и есть умение носить фрак.
— Вы упомянули инспектора манежа, который участвовал в номере. Все шпрехшталмейстеры это делают?
— Да, конечно. Есть такая должность — "белый клоун", он работает без грима. Шпрехшталмейстер тоже может выступать в этой роли, подыгрывать "рыжим" клоунам в репризах. Подавать реплики, что-то делать вместе с ними.
— Вы занимаетесь составлением цирковой программы?
— У нас это делает худрук цирка, народный артист Леонид Костюк. В периферийных цирках инспектор манежа и программой занимается. Советуется, конечно, с клоунами, чтобы все паузы были заполнены.
— А последовательность номеров вы определяете?
— Да, тут многое от инспектора зависит. Я же не могу после номера с собаками поставить, например, медведей. Их приведут, а собак еще не успеют увести. Если они столкнутся, будет кровавое побоище. Поэтому собачки работают, потом проходит еще два-три номера, а в это время готовятся медведи. Все это рабочие моменты, ответственность, которая, может быть, кому-то в тягость...
— Но не вам?
— Со всем, что касается работы, у меня проблем нет.
— Но ведь бывают же непредвиденные ситуации?
— Конечно. Как-то я работал в передвижном цирке-шапито в Смоленске, и во время представления загорелась проводка. Я по рации людей предупредил, что нужно спокойно покидать помещение. А в это время на манеже шел силовой номер. Артист показывал красоту мышц — что-то поднимал, но легкие предметы, о чем зрители не догадывались. Пыхтел, потел, тужился демонстративно, а когда проводка загорелась, один из мальчишек-униформистов все предметы, с которыми он работал, быстренько сгреб в охапку и унес. Залу было не до паники, все так хохотали!
— Трудно ли навести порядок в зрительном зале?
— На манеже шпрехшталмейстер ценен тогда, когда владеет залом. Работал я однажды с группой артистов в северном Йемене. В труппе были женщины-акробатки, и йеменцы очень бурно на них реагировали. Зал был большой, мест на тысячу, и шум стоял неимоверный. Поэтому я вынужден был через переводчика сказать: "Друзья мои, вы не даете работать артистам. Давайте договоримся: когда я подниму руку, тогда вы и выражайте свой восторг". Я поднимаю руку и опускаю, поднимаю и опускаю. Йеменцы все равно как бешеные, но тогда, когда нужно. А могли бы и сорвать какие-то номера.
— Наверное кроме способности владеть залом важно уметь подать себя?
— Должно быть актерское мастерство, конечно. Если ты вышел олух-олухом в манеж, это же смешно! И речь важна. Мы в свое время занимались сценречью. А старенькие инспектора манежа достаточно безграмотные были люди. Был такой шпрехшталмейстер — дядя Миша Воронин. Очень опытный, но когда объявлял номера, зал иногда "лежал". Например, есть в программе акробатический номер "Икарийские игры". А дядя Миша говорит: "ИкарийскиЯ игры!". Или: "МузыкальнЫЯ пятерка!"
— Есть ли общие правила поведения на манеже?
— Нельзя сидеть спиной к манежу, потому что это неуважение к людям, которые здесь зарабатывают на хлеб. Если уже играет музыка и артист выходит в манеж, а ему кто-то перейдет дорогу, этот "кто-то" получит от него хорошего пинка. Нельзя грызть в цирке семечки: сборов не будет. Нельзя говорить "последнее представление" — только "заключительное". Тоже нехорошая примета.
— Я знаю, что на цирковом жаргоне это представление называется "зеленка". Правда ли, что на нем принято разыгрывать друг друга?
— Бывает такое.
— А вам о предстоящих розыгрышах сообщают?
— Нет. Но я всегда предупреждаю: сценарий не нарушьте. Потому что нам-то смешно, а публика может и не понять. Хотя иногда и она участвует в общем веселье. Помню "елку" (новогоднее представление), где один из героев, Жак Паганель, появлялся под песню: "Жил отважный капитан". Он спускался по лестнице и "пел" под фонограмму. А ее вырубили. Артистка Долли (Лада Сарнацкая) взяла микрофон и высоким голосом спела его партию. Представьте: идет такой здоровый мужик и поет сопрано. Ржали, конечно, все. Публика тоже. А сам Паганель жутко растерялся.
— Допустим, во время представления какой-то казус случился по вине артиста. Вы его оштрафуете?
— У нас нет такой системы, а на Западе практикуется.
— А есть еще особенности в работе западных шпрехшталмейстеров?
— Как правило, за рубежом шпрехшталмейстер — это тот же директор цирка. И он же обязательно "работает" конюшню, то есть проводит номер, когда на манеже одновременно находятся шесть, восемь, двенадцать лошадей. А во французском цирке хозяин — "грюс" работает 48 лошадей в манеже одновременно. Там такой хоровод!
— Он что, еще и лошадей дрессирует?
— У него есть тренеры, так называемые берейторы. Они и дрессируют. А в манеже с лошадьми работает директор. У нас тоже многие артисты помогают друг другу. Например, Владимир Папазов (он у нас потомственный артист, был гимнастом, акробатом) сейчас занимается дрессурой собак, а выступает его дочка. Он стоит на сцене в смокинге с бабочкой и, если какая-то собака вздумает ослушаться, наведет порядок.
— Ваш цирк часто бывает за рубежом. Там вы работаете с переводчиком?
— Я знаю английский, поэтому обхожусь своими силами. В прошлом году мне предложили сделать цирковую площадку в Таиланде. Поехал туда один. Работал с тайцами, из которых только один знал английский язык. Но за 20 дней я построил всю закулисную часть. Как-то объяснялись.
— Во время зарубежных гастролей бывают неожиданности?
— Обычно нет. Работа с публикой там четко идет. Это здесь могут быть нюансы. Вызывают из зала человека, клоуны что-то с ним делают. И вдруг он тушуется. Тогда хорошо действует традиционная фраза: "Молодой человек, не стесняйтесь!" — и, показывая на публику: "Здесь все свои!"
— В какие страны приглашают чаще всего?
— В Японию. Японцы просто "болеют" нашими медведями и воздушными полетами. Как бы ни летали, пусть плохо — лишь бы летали.
— Правда ли, что во всех цирках, и зарубежных в том числе, арена одного размера?
— Это пошло еще от астлеевского конного цирка в Англии — первого в мире с круглой ареной, а не квадратной или прямоугольной. Там решили, что манеж размером 13 метров в диаметре — самый подходящий для конных номеров. На Западе, где сейчас очень много новых цирков, есть манежи поменьше. Но на них работают без животных или с мелкими, такими как собаки.
— Животных на заграничные представления сложно вывозить?
— Очень дорого обходится дорога. Например, несколько лет назад их перевоз в Японию стоил 15-20 млн руб. Мы оплачиваем вагон, ставим там печки, оборудуем и добираемся до Дальнего Востока, там перегружаемся на корабль и плывем до Японии. Сейчас, после подорожания транспорта на 30%, дорога станет ужасно дорогой. Наш японский импрессарио раньше оплачивал проезд в оба конца, а теперь половина расходов — на нас. Еще с "зелеными" случаются конфликты. Из-за них в Японию нельзя ввозить обезьян, а в Европе бывают проблемы с хищниками. В Германии как-то приходят и спрашивают, почему это у нас медвежьи клетки такие маленькие. Тогда дрессировщик сразил их всех фразой: "А мы размеры с берлоги снимали".
— С экзотическими животными работать пробовали?
— Как-то завели жирафа. Купили (а животное очень дорогое), вырастили, выдрессировали. А когда везли на гастроли, он, дурак, голову из вагона высунул, шея длинная, вот и врезался с размаха в столб. Голову снесло.
— Говорят, что в цирке опаснее всего иметь дело со слонами...
— Слон — очень злопамятное животное. Например, кто-то обидел слона, а когда цирк снова приехал на гастроли в этот город, тот припомнил и удавил обидчика. Но бывает и иначе. У Дурова был служащий-пьяница, ухаживал за слонами. Когда он запивал, слон укладывал его на пол, засыпал сеном и отказывался выходить на манеж до тех пор, пока тот не выйдет из запоя. Такая вот любовь у них была.
— С хищниками, наверное, тоже сложно приходится...
— У нас очень талантливые дрессировщики. Николай Павленко, к примеру, на конкурсе в Монте-Карло разнял грызущихся тигров без помощников, одной обыкновенной палочкой-стеком. Причем болевых стеков он не использует. Я видел эту сцену в записи — такое впечатление, что он дирижировал, а не разнимал хищников. Кстати, за эту манеру его за рубежом окрестили фон Караяном. К тому же он работает во фраке и с бабочкой. После той истории Николай получил "Золотого Клоуна".
— Говорят, что в России был уникальный номер с дрессированными ежиками.
— Да, он есть в нашем цирке. Наш клоун Николай Яшуков сделал смешной номер: что-то говорит ежикам, а они делают — бегают по барьеру, обходят преграды. Очень смышленые.
— Каждая профессия в цирке уникальна. Но шпрехшталмейстер, наверное, вообще фигура незаменимая.
— Да, болеть нам, к примеру, просто нельзя. Но в нашем цирке с этим проще: инспекторов манежа два. А вот если заболеет артист, номер должен срочно перестроиться, иначе снимается с программы.
— Ваша работа чем-то напоминает работу конферансье. Концерты вести не пробовали?
— Вел. Это элементарно. Вот в цирке работать сложно. Кровь, пот, переломы...
— Гимнасты, эквилибристы работают со страховкой?
— Конечно. Правда, есть у нас канатоходец Виситаев — он получил специальное разрешение работать без страховочных средств. Но даже он однажды рухнул с тяжелыми последствиями. Акробат, который исполняет пять сальто, может подвернуть ногу во время обыкновенного переворота. Это случай. Особенно когда по три представления в день, как на новогодние праздники.
— И сколько зарабатывают артисты цирка?
— Деньги минимальные. К примеру, в одном из концертов один известный певец "под фанеру" спел две песни и получил $10 тыс. А цирковой артист получает в среднем 250-300 руб. за один выход на манеж, где может случиться все что угодно. Примерно 6-8 тыс. руб. в месяц выходит.
— А как в цирке с пенсией?
— Акробаты, гимнасты, эквилибристы — льготники, им разрешено уходить после 15 лет работы. А если человек не льготник, то работает до 60, как обычно. Никулин, например, ушел в 70, Карандаш работал до 80 лет. Среди артистов самый трудовой народ здесь, в цирке.