Сливной банчок национального масштаба
 |
"Противоотмывочный" закон был принят Думой 13 июля 2001 года, а 7 августа подписан президентом. Цель при этом преследовалась благородная — отнести Россию к числу стран, активно борющихся с легализацией преступных доходов. Что, очевидно, полезно для отечественного бизнеса: гарантия чистоты происхождения средств сейчас является необходимым условием для работы на международном рынке.
Однако сами принципы борьбы с отмыванием, заложенные в законе, похоже, слишком "размыты". По крайней мере, дальнейшие действия властей показали, что под лозунгом противодействия легализации преступных доходов можно существенно расширить круг подозрительных операций (в самом законе основное внимание уделено крупным сделкам на суммы от 600 тыс. руб.) В этом плане показательны действия Центробанка — в конце ноября прошлого года он выдал соответствующие рекомендации для банкиров.
Прежде всего, в каждом банке должна быть создана служба внутреннего контроля. Возглавлять ее будет так называемый ответственный сотрудник, подконтрольный исключительно руководителю кредитной организации. Он будет иметь право запрашивать все подразделения банка относительно характера любой сделки и, в частности, "снимать копии с полученных документов, в том числе копии файлов, копии любых записей, хранящихся в локальных вычислительных сетях и автономных компьютерных системах". Копии рекомендуется делать таким образом, чтобы в случае необходимости они могли быть представлены в суде в качестве доказательства преступной деятельности клиента.
Отметим, что в самом существовании службы внутреннего контроля ничего страшного нет — это нормальная практика, действительно необходимая для борьбы с "грязными" деньгами. Однако дело в том, что, согласно инструкциям ЦБ, эта служба получает практически неограниченные полномочия — при желании к подлежащим обязательному контролю можно отнести львиную долю операций клиентов банка. А сведения о таких операциях банкиры должны предоставлять властям. Так что теперь не понравившийся банковскому клерку клиент может мигом оказаться в базе данных комитета финансового мониторинга при Минфине, который неофициально называют финансовой разведкой.
Для законопослушного гражданина это вроде бы не страшно. Но тот факт, что за вашими финансовыми операциями в любой момент может быть установлена слежка, все-таки неприятен. Особенно если учесть, что это будет сделано втайне от вас — банкирам категорически запрещено информировать клиентов о "постановке на учет". Правда, шанс узнать о повышенном внимании к себе контролирующих органов все же есть. Дело в том, что в соответствии с рекомендациями ЦБ банкиры должны "обновлять сведения, полученные в результате идентификации и изучения клиента" не реже, чем раз в три года, если его операции вне подозрений, и не реже раза в в год, если есть основания квалифицировать их как "необычные". Так что повышенное внимание со стороны банка может не только быть признаком высокой культуры обслуживания, но и служить предупреждением, что сведения о ваших операциях направляются в финансовую разведку.
 |
| Позиция Виктора Геращенко состоит в том, что любой клиент банка — подозрителен |
К числу подозрительных будут автоматически отнесены и те клиенты, проверку деятельности которых банк сочтет "слишком дорогостоящей". То есть, если банку не хочется отвечать за чистоту операций того или иного клиента, он имеет полное право подстраховаться и передать всю информацию о нем органам государственной власти.
В качестве признаков, "свидетельствующих о возможном осуществлении легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем", фигурируют:
— "наличие нестандартных или необычно сложных инструкций по порядку проведения расчетов, отличающихся от обычной практики, используемой данным клиентом, или от обычной рыночной практики";
— "необоснованная поспешность в проведении операции, на которой настаивает клиент";
— "отсутствие очевидной связи между характером и родом деятельности клиента с услугами, за которыми клиент обращается к кредитной организации";
— "перевод денежных средств со счета клиента-юридического лица на его счет в другой кредитной организации без видимого основания (например, без закрытия счета, не в целях погашения кредита, полученного от другой кредитной организации, равные или более низкие ставки по вкладам или равные либо худшие условия обслуживания в другой кредитной организации) с назначением платежа 'перевод собственных средств'";
— "нерегулярное или однократное использование клиентом счета для получения денежных средств с последующим их снятием в наличной форме на сумму меньше суммы, эквивалентной 600 000 рублей, с последующим закрытием счета либо прекращением по нему операций";
— "регулярное перечисление клиентом денежных средств на сумму меньше суммы, эквивалентной 600 000 рублей, одному или нескольким контрагентам при покупке (продаже) товаров (работ, услуг) посредством сети интернет с использованием кредитной (дебетной) карты с предоставлением права на списание средств со счета клиента".
Этот список можно было бы продолжить — всего в рекомендациях ЦБ содержится более пятидесяти подобных пунктов. Однако вряд ли это необходимо — и приведенных нами выдержек достаточно, чтобы понять: в подозреваемые может попасть каждый.
Сами банкиры, естественно, обещают, что клиентам не стоит особо волноваться. Основной тезис здесь, как правило, такой: банку важна его репутация, и он не станет "сдавать" клиента без наличия действительно веских подозрений относительно чистоты происхождения его средств.
Однако, с другой стороны, никто не может дать гарантии, что банк не захочет подставить клиента, например если между ними идет судебная тяжба. Сделать это будет проще простого — сначала надо сообщить контролирующим органам обо всех его операциях, воспользовавшись любым формальным предлогом, а потом предать огласке то, что им интересуется финразведка. Конечно, подобные действия банка незаконны, но доказать его причастность к такой утечке информации будет весьма непросто. Учитывая это, думается, что лучше было бы ввести систему тотального контроля за всеми банковскими операциями. Тогда "под колпаком" оказались бы все и возможностей для злоупотреблений описанного типа просто бы не было.
ПЕТР РУШАЙЛО
|