Многолетние обсуждения проблемы госзакупок возвращают российские власти к идее информационной открытости. Увы, почти полное исчезновение качественных СМИ превращает ее в симулякр. А значит, еще немного, и обсуждение возрождения Госснаба и Рабкрина не покажется дикостью.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
После публикации рейтинга добросовестности госзакупок в здравоохранении "Деньги" и наши партнеры из "Антирутины" получили такое количество отзывов, обращений, а также откликов в региональной прессе, что ответить на многие из них мы просто физически не в состоянии. Зато можно сделать из них некоторые выводы.
Начнем с хороших новостей. Как мы и писали, в России все-таки есть честные регионы, где переплата по госзакупкам невелика, доля контрактов с непрозрачными условиями мала, а цена в процессе исполнения не растет, а снижается. И эти регионы не стесняются рассказывать, как у них это получается.
Еще одна хорошая новость — многие регионы, которые заслужили неважный рейтинг, кажется, всерьез обеспокоились этим обстоятельством и бросились выяснять, в чем, собственно, дело. Пока мы можем только предполагать, желание ли это исправить ситуацию или стремление лучше выглядеть в глазах начальства.
Причем очень похоже, что речь именно о начальстве, а не об избирателях и налогоплательщиках. В пользу этого утверждения — два факта. Во-первых, просмотров "Карты честности" (да и любых других материалов о проблемах в сфере госзакупок на всех российских медиаресурсах) несоизмеримо меньше, чем граждан в РФ. А во-вторых, хотя мы еще в сентябре прошлого года, по сути, предложили региональным журналистам инструмент для самостоятельных расследований, "Деньгам" на сегодня не известно ни об одном таком начинании.
Последнее более или менее объяснимо. Не раз и не два в публичное поле выплывали вопиющие злоупотребления в этой сфере — с откровенным воровством бюджетных денег.
Увы, в массе своей россияне не ощущают себя налогоплательщиками, многим украденные или утраченные триллионы рублей (из расчета 1-2 трлн в год вряд ли меньше 20-30 трлн за последние 15 лет) представляются абстракцией.
А раз нет значимого общественного интереса, то и без того нынче небогатой прессе очень трудозатратная, а значит, и недешевая расследовательская работа просто не по карману. Не говоря уже о том, что такие публикации непременно чреваты конфликтами с местными властями.
Жаль, кстати, что расследований так мало. Потому что технологии анализа Big Data, которые пытаются применять к данным о госзакупках и "Антирутина", и другие исследователи, ограничиваются лишь сравнением данных о разных госзакупках.
Технических возможностей сравнивать цены контрактов с ценами производителей (тех же лекарств) пока нет. Как мы и оговаривались, это означает, что оценка переплаты — "оценка снизу". "Настоящая" переплата может быть больше, а то и гораздо больше.
Последнее обстоятельство приводит нас к очень плохой новости: благодаря системе госзаказа товарные рынки в России искажены, видимо, гораздо сильнее, чем принято думать. Те, у кого есть к ней доступ, обладают куда большими конкурентными преимуществами, чем те, кто не смог "договориться".
Да и вообще, какой смысл инвестировать, производить и заниматься маркетингом своей продукции с рентабельностью процентов десять, если можно научиться продавать что-то государству с наценкой в несколько десятков или даже сотен процентов?
Искажения на товарном рынке транслируются на другие рынки. На рынок труда, например: рентабельность поставок для госнужд позволяет и платить больше, и поддерживать явно избыточную занятость. А откаты значительно повышают реальный уровень доходов вовлеченных в коррупционные схемы чиновников. Или на рынке недвижимости: здесь давно отмечают, что спрос на дорогое жилье непропорционально перекошен в пользу чиновников и их родственников.
Казалось бы, не может не радовать, что тема конкуренции опять поднята на высший уровень. Утекшие в прессу проекты Национального плана развития конкуренции в РФ на 2017-1019 годы содержат массу благопожеланий, включая требование "открытости информации для общественного контроля".
Есть, правда, проблема. Качественных СМИ, способных быть полноценными посредниками и коммуникационными площадками в социуме, способных корректно и честно обсуждать что-то сложнее "котиков и сисек", в стране все меньше. Потому что качественные СМИ — это всегда продукт конкуренции. Экономической и политической. Только конкурентная среда создает спрос на качественную информацию. А этот спрос, в свою очередь, может поддерживать такой недешевый и такой критичный для демократического общества и рыночной экономики институт, как независимые СМИ.
И вот это уже похоже на замкнутый круг. Или, если угодно, гордиев узел. Без конкурентной среды нет качественных СМИ, без качественных СМИ нет открытости, без открытости нет эффективности госзакупок, без нее нет конкурентной среды.
И уже в поисках выхода из замкнутого круга даже здравомыслящие люди всерьез обсуждают идею единого госзаказчика. Госснаба, говоря советским языком. К которому прилагаются прочие рудименты той эпохи — Госплан, Рабкрин, дефицит и так далее.