После инаугурации Дональда Трампа главных сенсаций на Западе ждут от выборов в ФРГ. Не факт, что они будут связаны с уходом Ангелы Меркель с поста канцлера (не меньше половины немцев пока предпочитают там видеть ее). Однако справа все заметнее и активнее те, кто исповедует другие ценности и верит в другую Германию
Фото: Colin McPherson / Alamy / DIOMEDIA
Фото: AFP
Фото: Reuters
"Приход Дональда Трампа в Белый дом окончательно убеждает, что мира, сложившегося в ХХ веке, больше нет. И никто не знает, какие порядки теперь воцарятся",— констатировал на днях Франк-Вальтер Штайнмайер. Будущий президент ФРГ и бывший глава немецкого МИДа, естественно, тут же заверил, что Берлин готов к диалогу и постарается донести до Трампа "свои взгляды, ценности и интересы". Увы, сделать это будет непросто.
Трамп как допинг
Не только потому, что Трамп непредсказуем: в ФРГ тоже нет единого понимания интересов и даже ценностей. Винят в этом канцлера Ангелу Меркель — как правые, так и левые. А главный пункт обвинения сформулировал известный публицист Якоб Аугштайн: она (канцлер) виновата в том, что "в отличие от предшественников не смогла предотвратить появления политических сил, управляющих массовым недовольством". При этом поводов для недовольств (и страхов) у немцев все больше: приток беженцев, радикальный ислам, террор, нестабильность евро, усиление социального расслоения, брюссельская бюрократия.
Институт конфликтологии при Университете Билефельда выстроил даже иерархию этих страхов: 40 процентов немцев уверены в наличии исламской угрозы для ФРГ, 28 — что "правящие партии обманывают народ". Столько же считают, что "в ФРГ нельзя свободно высказывать свое мнение, если не хочешь пострадать", и "пора оказывать сопротивление нынешней власти".
Опрос известного института IPSOS добавляет резких красок в эту палитру. Оказывается, многим немцам (независимо от того, что об этом думают их политики) нравятся намерения Трампа. На вопрос, какие из инициатив нового президента США стоило бы реализовать в ФРГ, 56 процентов ответили: выдворить нелегалов и беженцев, 34 — усилить права и возможности полиции, 31 — сократить подоходный налог, 26 процентов — ограничить приток мусульман. Как ни странно, это не мешает большинству (58 процентов) опасаться, что "Трамп, будучи президентом, политически дестабилизирует мир". Столько же уверены, что он окажет негативное влияние на ФРГ.
Почти 6 процентов немцев (а это около 5 млн человек) верят, что Германия должна существовать в границах 1937 года, а нынешняя ФРГ — не легитимна
Из этого букета проблем, фантазий и противоречий три года назад появилась и быстро выросла партия "Альтернатива для Германии" ("АдГ"), ныне — лидер на правом фланге легальных партий. Ее сторонники нетерпимы к беженцам, иностранцам, инвалидам, бездомным, безработным и вообще "не таким, как они сами". Для сравнения, 75 процентов электората "АдГ" против предоставления убежища кому бы то ни было (44 процента не желают видеть в стране мусульман). А в среднем по стране так считают лишь 18 процентов.
Национал-популистские лозунги привлекли к "АдГ" до четверти электората старых парламентских партий, и уже в первый год своего существования она прошла в Европарламент, а затем и в ряд ландтагов (региональных парламентов ФРГ). В сентябре 2017-го она, скорее всего, попадет и в Бундестаг с 11-15 процекнтами голосов, где создаст третью по численности фракцию. А может быть, и вторую, если сумеет мобилизовать тех, кто обычно не голосует, а также сторонников ультраправых и неонацистов, которым поодиночке не пройти 5-процентный барьер.
Речь Трампа при вступлении в должность сыграла роль допинга для этой партии, да и вообще для всех националистов и популистов ФРГ и Европы. Они увидели лидера — прямого, делового, решительного. О чем и сообщили открытым текстом на съезде, который прошел через день после инаугурации в США. В Кобленц по приглашению "АдГ" приехали лидеры всех национал-популистских сил Европы ("Национальный фронт" Франции, Партия свободы Австрии и т.д.), не желающих жить "под властью ЕС-монстра". Все они набирают вес в своих странах, ведут политическую борьбу, дискуссии: с ними соглашаются, спорят, кое-где готовы вступать в коалиции — словом, идет нормальный демократический процесс.
В Германии это пока невозможно: немцев — сторонников особого пути мигом записывают в нацисты. Даже если они просто против ЕС. Проблема, однако, в том, что есть и оборотная сторона медали: в ФРГ любая ультраправая партия, группа и впрямь так или иначе черпает вдохновение в национал-социализме. Другого источника силы у них нет. К тому же немецкие националисты всегда горят желанием вернуть народ к канонам Третьего рейха, отказаться от законов и принципов, "навязанных победителями в 1945 году".
Чем бдительней следят за температурой, тем тревожней тенденция. Так, в 2015-м было зарегистрировано 22 тысячи преступных деяний, имевших нацистскую, правоэкстремистскую, ксенофобскую, расистскую, или антиисламскую подоплеку. Это в четыре раза больше, чем в 2014-м. Еще 95 тысяч человек участвовали в демонстрациях националистического и расистского характера. Данные за 2016 год еще не готовы, но власти отмечают явное усиление ненависти и бум националистических и конспирологических теорий. Еще одна констатация тревожит особо: "Правоэкстремистская сцена в Германии становится все менее прозрачной для правоохранительных органов", замечает берлинская Tagesspiegel.
У патриотов Европы — женское лицо. Лидеры "Альтернативы для Германии" Фрауке Петри и "Национального фронта" Франции Марин Ле Пен
Фото: AFP
«Инакобюргеры»: от друидов до народных дружин
На днях более 200 полицейских одновременно в разных концах ФРГ нагрянули с обысками в дома семи правых экстремистов, заподозренных в создании террористической организации и подготовке нападений на евреев, беженцев и полицейских. В ходе обысков нашли оружие и боеприпасы, а потому подозреваемых задержали. Среди них наибольший интерес представляет человек, называющий себя друидом, жрецом древних кельтов. "Мой инстинкт самосохранения говорит, что необходимо уничтожать евреев и мусульман, пока они не уничтожили мой род, мою семью. Уничтожай всех, кого считаешь своими врагами". Это можно было услышать от него на улицах Берлина, где он неоднократно проповедовал, одетый в красную робу друида. В соцсети у него 1500 друзей. Его долго воспринимали как ненормального, пока не стало известно, что он закупает оружие. Сообщается, что он причисляет себя к рейхсбюргерам — тем, кто до сих пор считает себя "гражданами рейха".
О них заговорили 19 октября 2016 года, когда некий баварец застрелил у дверей своего дома полицейского и ранил трех его коллег, присланных по просьбе соседей, обеспокоенных его неадекватностью. Когда спецназ взял стрелка, у него обнаружили более 30 стволов. На допросе же он объяснил: стрелял, так как считает представителей власти врагами, а сам является не гражданином ФРГ, а гражданином рейха — тем самым рейхсбюргером (Reichsburger).
Так называют себя люди (по оценкам, их не менее 10 тысяч), которые хоть и являются коренными немцами, но не считают себя гражданами ФРГ, поскольку, по их мнению, такой страны не существует (см. "Досье"). Свой дом, свой двор, свой хутор они объявляют "самоуправляемой территорией". На входе нередко устанавливают надписи: "Вы покидаете ФРГ! Добро пожаловать в Германский рейх! Здесь действуют законы Германского рейха!"
У "инакобюргеров" нет единого "движения", идеологии, структуры, лидера. Есть среди них и те, кто объявил себя живущим в изгнании (некоторые — в подполье) королем, президентом какой-нибудь ранее существовавшей немецкой территории. Есть, разумеется, и и.о. рейхсканцлера (он создал "имперскую типографию", в которой печатает атрибуты Третьего рейха: паспорта, журналистские и водительские удостоверения, автомобильные номера). Это вроде бы игрушки, но из доходов "и.о. рейхсканцлера" финансирует издание националистических изданий. Есть и активные группы, вроде "Правительства Германского рейха в изгнании", или "Свободной Пруссии". Есть и однозначно террористические формирования (Old School Society или Bamberger Zelle), решившие партизанскими методами бороться с беженцами, поджигая общежития и мечети.
В ряде мест самозванцы создают и свою "полицию" (типа народной дружины), которая пытается наводить порядок там, где считает нужным, по своему усмотрению. Многие из активистов такого рода видят в этом форму борьбы с существующей системой, с государством вообще. Кое-кто готов отстаивать свои "права" и идеи даже с оружием в руках.
Их можно, конечно, записать в маргиналы, но как быть с выкладками социологов: почти 6 процентов немцев (а это около 5 млн (!) человек) поддерживают идеи рейхсбюргеров, верят, что Германия должна существовать в границах 1937 года, а нынешняя ФРГ — не легитимна. Еще 13 процентов населения не уверены, что рейхсбюргеры заблуждаются, а 18 процентов на эту тему говорить не хотят. Любопытно, что, независимо от своих личных взглядов, 70 процентов опрошенных признают, что рейхсбюргеры — источник опасности. Власти приняли это к сведению, поставив их в прошлом году под надзор Федеральной службы по защите Конституции (по сути, она осуществляет контрразведывательную деятельность в ФРГ).
Вы лишили нас корней и ориентиров, подорвали авторитет церкви, обесценили государство, бросили европейские культуры в котел мультикультурализма. Требуя толерантности, вы начали охоту на всех, кто вас критикует
«Волки в тесных джинсиках»
Впрочем, куда более серьезных проблем власти ФРГ (и Австрии тоже) ожидают не от "вечно вчерашних", а от принципиально новых правых. О существовании таковых — в основном на западе страны — в разных видах и формах говорят и пишут уже не один год, но сейчас буквально на глазах происходит их резкое омоложение и бурная активизация.
Причина — появление так называемого ИД, "движения идентитаристов" (от Identitare, нем. — идентичное, подлинное). В России их называют идентаристами — так проще произносить. Но слово сразу теряет смысл. А он заключается в слове идентичность, то есть в осознании своей принадлежности к определенной социокультурной группе. Идентичный — значит предсказуемый, с "нашими" привычками, нормами, ценностями. Культурная идентичность предполагает разделение людей на "своих" и "чужих". Причем "чужой" — это не только нездешний, иностранный, но и "свой", если он опасен и несет угрозу для жизни.
Приверженцы ИД вслед за философом Рено Камю и немцем Гецем Кубичеком уверены, что "кем-то" организованно ведется "великое замещение" народов Европы, в результате чего немцы будут вытеснены мигрантами и вымрут. Они считают, что для их идентичности Евросоюз опасен, а потому выступают против него, а также против глобализации, мультикультурализма, гомосексуализма, феминизма, исламизации и т.д.
Движение возникло лет 15 назад во Франции на базе правоэкстремистской организации, запрещенной после покушения на президента Жака Ширака в 2002 году (по счастью, неудачного и признанного делом рук одиночки). И с тех пор постепенно растекается по планете. В ФРГ получило статус общественной организации в 2014 году. В 2015-м в ИД было 300 человек, сейчас их не менее 3 тысяч (по данным МВД).
Поскольку ИД делает ставку на гимназистов и студентов, спецслужбы называют его "молодежным резервуаром ультраправых". Это своего рода гитлерюгенд. Их рекламный ролик поясняет: "Мы не собираемся участвовать в дискуссиях, нам не нужен консенсус, мы выбираем другой язык". ИД действительно не дискутирует и ставит при этом на те формы общения и агитации, которые понятны молодежи. Чтобы о них узнали, к примеру, активисты ИД растягивают свой баннер над Бранденбургскими воротами в центре Берлина. Устраивают флешмоб в зале, где идет политическая дискуссия, чтобы заодно сорвать и ее. "Оккупируют" центральный офис социал-демократов. При этом ИД не отрицает, что совершает провокации, но уверяет, что хочет таким образом заставить людей думать. В их акциях обычно немного участников. Но организаторы заботятся о том, чтобы в режиме реального времени все это попадало в социальные сети и создавало ощущение общего дела.
"Идентичники" молоды, но требуют возврата к забытым и утраченным (по их мнению) ценностям "старой Европы", семейным и религиозным. Поскольку они всегда супермодно одеты и подстрижены, ведут себя нарочито интеллигентно (точнее, издевательски-вежливо), их часто называют "правыми хипстерами" — аккуратные, немного странные, к их поведению, форме их протеста не придерешься, страха не вызывают. В отличие, скажем, от грязных леваков или брутальных скинхедов.
Однако немецкие и австрийский спецслужбы скорее уж согласятся с определением одного британского журналиста — "волки в тесных джинсиках" (перифраз нашего "волки в овечьей шкуре"). На самом деле, в отличие от рейхсбюргеров, здесь налицо и идеология, и структура, и лидеры. Так, немецкий политолог Александр Хойслер считает ИД "молодежной упаковкой" ультраправых расистских и националистических взглядов, а эксперты называют целый ряд активистов ИД, еще недавно бывших активистами неонацистских организаций и ультраправых партий. Они тесно связаны и с немецкими студенческими корпорациями (буршеншафтами), которые всегда были оплотом националистов. ИД активно присутствует в культурно-расистских дебатах "новых правых" в German Defence League и в интернет-журнале "новых правых" Blaue Narzisse. Его издатель Феликс Менцель говорит о зарождении нового духа времени, агитирует за создание нового европейского молодежного движения, основанного на патриотических, консервативных и "идентитерских" идеях. А также активно пропагандирует идею борьбы с "поколением 1968 года".
А это Франция. "Поколение идентичности" бродит по Европе под общим лозунгом: все — вон, а мы — дома!
Фото: В© Visual via ZUMA Press / ТАСС
Мир дедам. Война отцам
Последнее принципиально. ИД считает одной из своих задач "прекращение падения Европы, начавшегося по вине "поколения 68-го" (имеются в виду те, кому тогда было 20-25 лет в эпоху студенческих и молодежных левых бунтов, прокатившихся по Европе и США в конце 1960-х, и кто начал политизироваться в это время). "На этот счет есть разные мнения, но, бесспорно, именно с протестов 1968 года началось превращение Европы в декадентское, ненавидящее себя общество". Это цитата из рецензии на книгу "Поколение идентичности" (Die identitare Generation) в немецкой неонацистской газете Junge Freiheit. Книга имеет подзаголовок: "Объявление войны поколению 1968 года". В известном смысле это и есть программа.
Здесь нужно напомнить: конец 1960-х — время событий, которые вызвали небывалый резонанс на Западе, в частности в ФРГ и во Франции, на десятилетия (по сути, до наших дней) определив развитие мира. Это и "шестидневная война" на Ближнем Востоке, закончившаяся разгромом арабских армий и всплеском терроризма, и студенческие волнения, которые привели к рождению левого террора в Европе ("Фракция Красной армии" в ФРГ, Красные бригады в Италии), и Пражская весна, и война во Вьетнаме, которая спровоцировала мощный антиамериканизм, и появление "зеленых" движений. Все эти события наложили мощный отпечаток на поколение, которое сформировалось тогда и, взяв на вооружение где воинствующий эгалитаризм, а где общепримиряющую толерантность, правит миром, по сути, до наших дней. Так вот, этому поколению (само собой подразумевается, что к нему относятся Меркель, Клинтоны, Блэр, Олланд и др.) "идентичники" и бросают вызов.
Книга "Объявление войны поколению 1968 года" считается манифестом ИД. Ее автор Маркус Виллингер (25 лет) без ложной скромности пишет: "Мы — меняющиеся времена. Мы — поднимающийся ветер. Мы — новое поколение. Мы — ответ вам, мы ваши дети". После чего приводит список претензий к "поколению предков": "Вы лишили нас корней и ориентиров, не сказали, куда и как нам идти, подорвали авторитет церкви, обесценили государство, разделили семью, свели любовь к сексу, развалили экономику, бросили европейские культуры в котел мультикультурализма. Требуя толерантности, вы начали охоту на всех, кто вас критикует. Вы поставили все под сомнение, все раскритиковали, лишили нас веры во все и во всех, лишили нас чувства принадлежности к какому-то обществу..."
Виллингер называет идеологию "поколения 68-го" болезнью, которая приведет к смерти Европу, "если мы (ИД, разумеется.— "О") не начнем ее лечить". Более того, "если мы не сможем, не захотим этого делать, то где-то недалеко есть народы, которые уже идут, чтобы занять пространства, которые мы им добровольно оставляем". Поэтому: "Мусульмане и африканцы! Собирайте свои шмотки и уезжайте с нашего континента. У вас есть свои территории. Европа принадлежит нам. Ислам — одна из основных проблем нашего времени. Мы ее решим".
Рецензент нацистской Junge Freiheit восхищен: "Виллингер в жестких и поэтических выражениях высказывает то, что молодые европейцы давно должны были сказать коррумпированным представителям политического класса. Это больше, чем манифест. Это объявление реальной войны".
Немецкий эксперт Роланд Зибер, специализирующийся на этой теме, приходит к еще более шокирующему выводу: и книга, и само ИД — это объявление "войны родителям за ценности их родителей" (то есть дедушек и бабушек самих "идентичников"). Он поясняет: "Они тоскуют не столько по общечеловеческим ценностям дедушек и бабушек, сколько по их эпохе". Самое время напомнить: эпоха эта длилась с 1933 по 1945 год и называлась Третьим рейхом. И вряд ли случайно, что эмблема ИД и по сочетанию цветов, и по графике поразительно похожа на эмблему СА — штурмовых отрядов той партии, которыми до последнего дня руководил лично фюрер.
Думающие немцы, выросшие после 1968-го, естественно, напрягаются, когда слышат, что их "дети" отрекаются от ненависти к национал-социализму. И дело не в ритуале: эта ненависть реально была базовым принципом "поколения 68-го", которое фактически и начало разоблачения преступлений нацистов. В литературе и кино ФРГ до середины 60-х годов говорили лишь о страданиях немцев, о тяготах войны. О преступлениях "вспомнили", лишь когда молодежь, не знавшая войны, стала интересоваться, что делали родители при Гитлере. Далеко не все смогли понять и простить родителей. Это и стало причиной конфликта поколений в ФРГ в 1960-е.
Конфликт поколений, но как бы в обратную сторону предлагает начать сейчас и ИД: "родители" слишком увлеклись борьбой с предшествовавшей эпохой, давайте вспоминать все хорошее, что было тогда. "Мы ничего и никого не проклинаем и не демонизируем. Мы учимся. Родители не смогли понять Третий рейх и потому стали такими же экстремистами, как нацисты. Мы — "поколение идентичности" — изжили ваши предрассудки, преодолели нацизм и выбрасываем его на свалку истории вместе с вашими безумными идеями",— говорит Виллингер.
Проблема не только в том, что на одну доску ставятся нацисты и "поколение родителей". Тут как бы невзначай происходит ревизия всего подхода к истории Германии. Все знают, что там под страхом уголовного наказания запрещено использовать символы Третьего рейха и сомневаться в холокосте, то есть в уничтожении немцами 6 млн евреев. Но не все понимают, что эти запреты появились только потому, что "родители" поняли: от споров о числе уничтоженных евреев, от игр со свастикой и эсэсовскими рунами легко перейти к оправданию всего этого. Поколение 68-го считало и считает, что это недопустимо, а ИД, в свою очередь, уверено, что пора подвести черту.
Эту революционную для Германии мысль, ломающую все нормы политкорректности, на днях подхватили и лидеры партии "АдГ". Председатель партии Фрауке Петри так и спросила: сколько еще можно оправдываться за предков?
Впрочем, это еще только начало большой предвыборной кампании в ФРГ. Что-то будет к ее финалу, в ноябре?
Досье
Миф и его истоки
В Германии даже среди правоведов распространено мнение, что нынешняя ФРГ нелегитимна, поскольку не имеет настоящей Конституции, а живет по Основному закону
Проблему создали "отцы-основатели" ФРГ. Чтобы не закреплять уже начатый в 1949 году раздел Германии, они противопоставили понятия "Конституция" и "Основной закон", в ст. 146 которого написали: "Настоящий Основной закон прекратит свое действие в тот день, когда вступит в силу Конституция, принятая свободным решением немецкого народа". Многие трактуют эти слова однозначно: речь о референдуме. Но его в 1989-1990 годах при объединении страны не провели. Значит, нет и полноценного государства, а ФРГ является нелегитимной "конструкцией". Дальше — трактовки, в которые с большей или меньшей охотой пускаются их создатели. От версии, что эта "конструкция" создана "мировой закулисой для подавления немцев". До констатации, что "истинная Германия" по-прежнему существует в границах, которые установил Гитлер (а некоторые говорят даже о границах до 1914 года).
Для обоснования такого подхода используются различные псевдоюридические теории. Например: после Второй мировой войны не был подписан настоящий мирный договор, а потому страна по-прежнему не имеет суверенитета и находится под оккупацией. Некоторые вообще считают ФРГ просто "фирмой с ограниченной ответственностью" (GmbH или по-русски — ООО).
Националисты и популисты требуют (на своих сайтах, в соцсетях, на митингах) восстановить суверенитет и уверяют, что немцы могли бы жить значительно лучше, если бы не было ЕС, НАТО, США, глобализации, единой валюты (евро), Меркель, беженцев, финансового кризиса... В общем, если бы Германия была островом, не имеющим никаких обязательств и связей в мире. Чем-то похожим на то, чем пугает мир последние две недели новый президент США.