После судебной реформы Александра II стало прибыльно прикидываться защитником. Не платя налоги и взносы, в лучшем случае мошенники давали пустые советы, в худшем — клиент переписывал на них векселя и взысканные суммы.
Фото: Mary Evans/DIOMEDIA
Фото: Лев Федосеев/ТАСС
Адвокатские шайки
"Год назад в городе Гайсине поселился некто Г., выдававший себя за поверенного киевского окружного суда,— сообщала в начале 1901 года газета "Подолянин".— "Поверенный" обобрал массу крестьян и забрал у них документы. Когда его деятельность сделалась уже притчей во языцех и на него стали жаловаться в суд обманутые клиенты, Г. в темную ночь скрылся из Гайсина, захватив с собой чужое имущество. Кроме уже разрешенного мировым судьей дела, по которому Г. за оскорбление действием двух своих клиентов--крестьянок приговорен к двухнедельному аресту, о нем имеются еще дела: по иску крестьянки о возврате обманным образом полученных у нее 20 руб. и по обвинению его в краже вещей у хозяина квартиры, в которой он проживал". Если верить газете "Северо-Западное слово", в 1900 году в городе Борисове действовала прекрасно организованная шайка подпольных адвокатов, высасывающих последние гроши у клиентов, "имеющих несчастие к ним попасть в руки".
Стая "агентов не дает прохода никому, приставая ко всем без исключения". Место действия — все присутственные места, начиная с камер мировых судей и заканчивая квартирой члена крестьянского присутствия.
К кучке мужиков, пришедших искать правды в суд, в недоумении смотрящих на входную дверь и усердно кланяющихся всем и каждому, подходят обыкновенно два субъекта, оживленно спорящие. Слышны слова: "кассация", "резолюция", "иск". Мужички недоуменно глядят на подошедших, пока один из разговаривающих не обращается к ним с вопросом: "А что, люди добрые, и вы по делу?" Разговор начат. В результате мужичков приводят к адвокату — и обирают дочиста.
Дефицит рождает предложение
Подобные газетные заметки на рубеже XIX-XX веков ни у кого не вызывали удивления. Ведь после завершения судебной реформы 1864 года адвокатов и представителей катастрофически не хватало. Чем и пользовались ушлые дельцы.
"В это время адвокатура сосредотачивалась в основном в столицах и крупных городах, и лишь незначительная ее часть имела практику при окружных судах. Так, например, в Курске так называемые первые адвокаты исчислялись единицами, а к концу 1870-х годов их стало десять человек, что, несомненно, не могло удовлетворить существовавших в регионе потребностей. Подобная ситуация была типичной для всех провинциальных окружных судов",— утверждает юрист Татьяна Ильина.
Вообще, послереформенная система адвокатуры состояла из нескольких ступеней. И на вершине правозащитной пирамиды были адвокаты, именовавшиеся присяжными поверенными. Присяжным поверенным мог стать человек старше 25 лет, имеющий высшее юридическое образование, пятилетний стаж работы помощником присяжного поверенного, а также "соответствующий определенным моральным качествам и нравственным характеристикам".
Одним из распространенных видов деятельности подпольной адвокатуры было производство взысканий по векселям на основании безобороточных надписей кредиторов
Фото: Fine Art Images/DIOMEDIA
Наиболее близкими в правовом отношении к присяжным поверенным были помощники присяжных поверенных. У тех должно было быть высшее юридическое образование и пять лет стажировки у присяжного поверенного. Помощник, во-первых, мог осуществлять функции собственно адвоката, имея лишь незначительные ограничения своих профессиональных прав. Во-вторых, стажер мог исполнять функции фактического помощника у присяжного поверенного, не имея самостоятельной адвокатской практики. И в-третьих, помощник мог заниматься адвокатской практикой, но обязан был выполнять поручения и своего патрона, и совета присяжных поверенных, постоянно отчитываясь о проделанной работе.
Нехватка официальных поверенных с лихвой компенсировалась "неофициальными ходатаями". "Санкт-Петербургские ведомости" сообщали, что "жители Курской губернии, в особенности сельское население, очень страдают от отсутствия в уездных городах юридической помощи. В некоторых городах нет даже ни одного частного поверенного.
Отсутствием юридической помощи поспешила воспользоваться подпольная адвокатура, состоявшая преимущественно из трактирных завсегдатаев, спившихся, выгнанных со службы полицейских и канцелярских чинов, бывших волостных и сельских писарей.
Есть и такие "пауки" из лиц, лишенных права адвокатуры или вовсе не имевших такового, которые находятся не в трактирах. А в своих собственных домах, приобретенных на гроши того же люда. Они посредством разных способов приобрели себе славу дельцов, могущих оборудовать все. На этот огонек (славу) доверчиво идет наш темный народ и, конечно, попадает в расставленные "силки". Хотя господа эти и делают кое-что, но за это обирают своих клиентов до последней шкуры".
Услуги их обходились недешево, продолжала газета: "За написание простого искового прошения берется им от 5 до 10 руб., более сложного — 10-20 руб., апелляции и кассации доходят до 50 руб., а за проведение дела в суде берется до 50% исковой суммы. Делается это очень просто: они берут от клиента доверенность, а затем передоверяют дело присяжному поверенному или помощнику (всегда ведущему их дела) за вознаграждение от 10% до 20%, последние уже и ведут дела в общих судебных установлениях".
Для справки: согласно "Трудам Московского городского статистического отдела", средняя зарплата рабочего в Российской Империи в 1880-е годы составляла 13-15 руб. в месяц и лишь к 1913 году выросла до 23,5 руб.
Легализация с переходом в подполье
На вершине правозащитной пирамиды послереформенной системы адвокатуры были присяжные поверенные. Но их катастрофически не хватало, особенно в провинции
Фото: Fine Art Images/DIOMEDIA
Все это вынудило власти ввести в середине 1870-х годов третью ступень адвокатуры — частных поверенных. Законодатели преследовали цель не только обеспечить юридической помощью большую часть населения страны, но и перевести всевозможных ходатаев на легальное положение. Согласно закону от 25 мая 1874 года, для того чтобы получить разрешение самостоятельно вести дела в качестве частного адвоката, необходимо было подать прошение в окружной суд или судебную палату, сдать экзамен и оплатить соответствующее свидетельство.
Свидетельства на право хождения по чужим делам выдавали частным поверенным мировые съезды, окружные суды или судебные палаты за определенную плату. Свидетельство, полученное от мирового съезда, облагалось денежным сбором в размере 40 руб. в год. Если же поверенный желал вести дела при окружном суде или судебной палате, то должен был платить уже 75 руб. Такие ходатаи могли выступать только в мировых судах и не более чем по трем делам в год.
Законодательная лазейка сделала возможным распространение подпольной адвокатуры. Чтобы уйти от наказания, нелегальным адвокатам достаточно было в течение года перемещаться из одного мирового округа в другой, в каждом производя не более трех дел.
Ужесточение законодательства сразу же увеличило стоимость услуг подпольных адвокатов. "Из Рославльского уезда пишут, что там прежде подпольным адвокатам платили за написание прошения 50 коп., теперь платят 3 руб., за написание пустячной безграмотной апелляции в несколько слов — от 50 коп. до 1 руб.,— сообщал "Смоленский вестник".— Образовался даже отряд странствующих адвокатов, они ходят по селам и деревням и предлагают свои услуги. Недавно корреспонденту пришлось встретить такого в селе Сеслале. На вопрос у хозяев, кто их гость, крестьяне отвечали: "Чиновник, который пишет прошения". Хозяева раздобыли где-то самовар, посадили гостя в переднем углу..."
В 1912 году наиболее типичные формы подпольной адвокатуры были признаны уголовно наказуемыми, а юридическое сообщество всерьез озаботилось проблемой профессиональной этики
Одним из распространенных видов деятельности подпольной адвокатуры было производство взысканий по векселям и другим долговым обязательствам на основании безобороточных надписей кредиторов. В суде можно было нередко встретить молодых людей обоего пола, выступающих в качестве истцов и истиц по "переуступленным" долговым обязательствам. "Темная масса, особенно приезжие крестьяне, не понимая по большей части значения совершаемой им на векселе надписи: "без оборота на меня, такой-то" — и не подозревая даже, что такая надпись дает векселедержателю полное юридическое право собственности на означенные в документе деньги, почти всегда поручают "аблакату" свои взыскания указанным способом, и, разумеется, на этой почве возникают нередко злоупотребления",— писали "Московские ведомости".
"Наработавшись", прохиндеи переезжали в соседнюю губернию или уезжали из страны. Те же "Московские ведомости" так описывали случай поверенного Ульмера: "Скрылся из Москвы с 30 тыс. клиентских денег присяжный поверенный Ульмер. Говорят, что этот адвокат, весьма хорошо известный во всех увеселительных заведениях, уже подал о себе весть из Америки".
"На днях исчезли из Варшавы два подпольных адвоката М. Бортштейн и Д. Финкель, бежавшие, как оказывается, в Америку из опасения уголовной ответственности. Оба "адвоката" принадлежали к числу крупных представителей "подпольной адвокатуры" и обладали обширной клиентурой",— писали "Варшавские дни".
Дело о четырех оплеухах
Присяжный поверенный (первый адвокат) в Российской Империи был очень уважаемой фигурой
Фото: Росинформ, Коммерсантъ
Когда же рассерженные клиенты заставали советчиков на месте, доходило до драки. "Недавно, например, в одной из волостей разбиралось дело "о четырех оплеухах", данных крестьянином адвокату Р. Крестьянин нанял Р. написать решение и заплатил ему за это 3 руб., но прошение оказалось до того бестолковым и безграмотным, что его не приняли в волости,— рассказывала газета "Псковские ведомости".— Крестьянин пригласил "адвоката" выпить "магарыч", но вместо выпивки дал ему четыре оплеухи. Волостной суд постановил оставить дело без последствий". В случае крупных мошенничеств подпольных адвокатов все же приговаривали к тюремному заключению.
Чтобы хоть как-то поправить положение, разные организации предпринимали попытки открыть бесплатные юридические консультации для малоимущих. Газета "Волынь" сообщала: "В городе Житомир при городском комитете попечительства о народной трезвости образовано консультационное бюро, поставившее себе целью оказывать юридическую помощь неимущему населению и одновременно бороться с деятельностью подпольной адвокатуры. В состав бюро вошли четыре присяжных поверенных и девять помощников присяжных поверенных. Комитет попечительства о трезвости ассигновал на канцелярские расходы бюро 300 руб. в год и, кроме того, представил в его распоряжение бесплатное помещение". В Вилейке организатором консультации выступил комитет попечительства о народной трезвости: "Озабочиваясь ограждением сельского населения от "подпольно-адвокатской" эксплуатации, постановил испросить у губернского комитета 1000 руб. на учреждение при Вилейском народном доме бюро для оказания дешевой юридической помощи". А в Пензе роль организатора исполнил председатель пензенского окружного суда. Для бедных "подача совета" была совершенно бесплатной, с остальных же взимался "минимальный гонорар".
В 1912 году было принято дополнение к закону, согласно которому наиболее типичные формы подпольной адвокатуры были признаны уголовно наказуемыми.
Наказание следовало "за подачу советов, а равно за составление бумаг по всякого рода судебным делам, из корыстных видов и с явной недобросовестностью...
и за занятие, в виде промысла и из корыстных видов, ведением в судебных установлениях чужих дел по приобретенным от собственника для сокрытия договора-доверенности претензиям". В первый раз можно было попасть в тюрьму на три месяца, а при рецидиве — от двух до восьми месяцев с отдачей под надзор полиции на два года. Тем не менее справиться с подпольной адвокатурой не помогла и уголовная ответственность.
Мы наш, мы новый суд построим
Чтобы защитить население от юридических мошенников, на рубеже XIX и XX веков предпринималось немало попыток открыть бесплатные юридические консультации для малоимущих
Фото: РИА Новости
Революционная волна вместе со старым миром смела и суды. Специальным декретом "О суде" была упразднена адвокатура. В роли обвинителей и защитников допускались теперь "все неопороченные граждане обоего пола, пользующиеся гражданскими правами".
"Пусть кричат, что мы, не реформируя старый суд, сразу отдали его на слом,— говорил Ленин в январе 1918 года.— Мы расчистили этим дорогу для настоящего народного суда, и не столько силой репрессии, сколько примером масс, авторитетом трудящихся, без формальностей, из суда, как орудия эксплуатации, сделали орудие воспитания на прочных основах социалистического общества".
После окончания Гражданской войны и введения в действие новых советских кодексов были созданы коллегии защитников, которые оказывали бесплатные юридические услуги по классовому признаку.
"Омская губернская коллегия защитников вступает во второй год своего существования,— информировал "Еженедельник советской юстиции" в сентябре 1923 года.— Деятельность коллегии приобрела за это время большую популярность. Работа по обслуживанию населения распределена между членами коллегии так, что каждому из них приходится дежурить раза два в месяц. Посетителей бывает в среднем человек десять. Большинство клиентов — неимущая беднота; много рабочих и служащих. Изредка заходят нэпманы, но их направляют к отдельным защитникам".
Государственных защитников катастрофически не хватало, работы у них было много, но платили им при этом скудно. На съезде работников юстиции, проходившем в Москве в 1924 году, юрист Туркин отмечал: "Деятельность консультаций протекает мертво. Объясняется это отсутствием времени и денег у отдельных членов коллегии, в силу чего особенно молодые адвокаты все свое внимание устремляют на борьбу за кусок хлеба".
Рабоче-крестьянские решалы
В Советской России само слово «адвокат» на какое-то время стало бранным, а старая судебная система была полностью разрушена
Фото: Фотоархив журнала "Огонёк"
В такой обстановке активизировались подпольные адвокаты, которые по максимуму использовали свои преимущества. "Подпольный адвокат знает вкусы и требования своих клиентов. Заявления напишет на нескольких листах, что называется, всю душу изольет. Наши защитники же, особенно в консультациях, конечно, не могут этим заниматься и привыкли писать большей частью деловые, сжатые бумаги",— приводит выдержки из отчета президиума Мосгубсуда историк Александр Никифоров.
Больше всего "подпольщиков" было, безусловно, в сельской местности. Например, в Путивльском, Суджанском и Тимском уездах Курской губернии организовались даже цеха подпольных адвокатов. "Подпольные адвокаты в особенности обосновались в селах, где они крайне мешают налаживанию дела по оказанию юридической помощи населению. По данным Курской коллегии защитников, эти подпольные адвокаты ловят по дороге направляющихся в судебные органы граждан и предлагают свои услуги, конечно, за хорошее вознаграждение. Борьба с ними замедляется из-за отсутствия в уездах помещений для дежурных членов коллегии защитников. Последним приходится давать советы на ходу, в постоянной сутолоке, что не может не понижать ценности совета в глазах населения",— сообщал "Еженедельник советской юстиции" в сентябре 1927 года.
По словам Ленина, настоящий народный суд должен был стать «орудием воспитания на прочных основах социалистического общества»
Фото: Яковлев/Фотоархив журнала "Огонек"
"Никаких государственных налогов эти обдиралы от своих колоссальных грабительских барышей не платят,— писали в "Правду" сельские корреспонденты.— В глухих медвежьих местах республики крестьянство так убеждено этими эксплуататорами в том, что они играют решающую роль в суде, что у многих создалось мнение: где только в судебном процессе будет выступать подобного рода Мартын Степанович, прав или не прав иск, дело этой стороны будет выиграно, и даже лиц, совершавших убийства, этот Мартын Степанович выводит из суда сухими. Вот насколько сильно среди темных крестьянских масс врос корень преступной агитации паразитов, которая является источником их обогащения и грабительской эксплуатации деревенского темного населения, а также подрывом авторитета суда".
Основой подпольной адвокатуры власти считали интеллигенцию и дореволюционных спецов: бывших судей, юристов, писарей. Однако встречались среди подпольных адвокатов и селькоры — опора власти в деревне.
"Подсудимый — одесский селькор Омега,— писала "Правда" в марте 1925 года.— В подсудимом сочетались селькор и подпольный адвокат. Грань между одним и другим стерлась: получая от крестьян деньги за сочинение жалоб, он затем писал заметки в газеты, увеличивая этим платную клиентуру. Пользуясь большим влиянием, он умудрился получить страховую премию за незастрахованную лошадь. Рядом показаний устанавливается, что газетная заметка Омеги о преступной деятельности судьи Лучковского — сплошная инсинуация".
Появились решалы, за вознаграждение они гарантировали положительное разрешение того или иного вопроса. "Правда" в феврале 1927 года так описывала это явление: "В районе села Анаева и двух соседних сел Спасского уезда Пензенской губернии имеются луга, которые еще шестой уездный Спасский съезд Советов постановил распределять между обществами: селу Анаеву — "Явасские луга", селу Печевке — "Кужу" и селу Карагашину — "Виндерейские". "Явасские луга" в связи с Гражданской войной временно были оставлены в фуражном фонде для нужд Красной армии. Теперь, когда встал вопрос о передаче "Явасских лугов" анаевскому обществу, "адвокаты" тут как тут".
В 1920-е годы государственных защитников катастрофически не хватало, работы у них было много, но платили им при этом скудно
Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
Их двое, газета называет их проходимцами, неграмотными и даже паразитами. Они натравливают крестьян трех деревень тягаться за луг, обещая "хлопотать" и за тех, и за других, и за третьих. Начинается тяжба. Крестьяне стараются угодить "адвокатам": проводят самообложение, распродают общественные земельные участки и пасеки, даже обращаются за займом в церковь. Все деньги идут "адвокатам" для пересылки якобы в Москву, так как губернским решением "адвокаты" остались, конечно, недовольны. "Трава тем временем состарилась. И губернский центр вынужден был продать луг с торгов",— завершает историю "Правда".
В конце 1928 года на самом верху было принято решение о начале жесткой борьбы с этим паразитическим явлением. "Результаты работы "подпольной адвокатуры" подрывают авторитет Коммунистической партии, советской власти среди крестьянского населения, засоряют госаппарат бесконечным потоком неосновательных жалоб и ходатайств по безнадежным и явно правильно решенным делам, выкачивают от трудового крестьянства значительные суммы денег,— говорил со страниц "Еженедельника советской юстиции" нарком юстиции Николай Янсон.— Следовательно, в борьбе с "подпольной адвокатурой", как уродливыми пережитками старого рабского строя, в нашей деревне необходимо применять самые суровые меры уголовных репрессий".
Уже к началу 1930-х с "подпольной адвокатурой" было практически покончено.
Продолжение истории о самозванцах читайте 18 февраля
Хлестаков неистребим. И хотя самозванцы за последние 400 лет несколько измельчали и "ненастоящего царя" давно не встретишь, на смену поддельным адвокатам в России пришли лжеполицейские, фальшивые прокуроры и липовые врачи. Расследование Алексея Боярского читайте в "Деньгах" через неделю.