Некролог
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
Даниил Дондурей был профессиональным социологом культуры, и деятельность его поначалу была больше связана с изобразительным искусством. Это он организовывал в Москве в 1986 году 17-ю Молодежную выставку, которая впервые показала советское «неофициальное» искусство на законных основаниях. В кинематограф же попал в ту пору, когда происходила болезненная реформа киноиндустрии и кинопроката и социологическое понимание внутренних механизмов этих процессов стало чрезвычайно востребовано. Инициаторы кинематографической перестройки были идеалистами, и трезвый анализ Дондурея тут оказался как нельзя более кстати.
Активный и убежденный сторонник либеральных рыночных реформ, Дондурей в то же время сам в душе оставался романтиком, веря в лучшие свойства человеческой природы. Неравнодушный, тонкий и верный, он мог быть и саркастичным, и, когда надо, жестким. Только сочетание этих качеств привело к тому, что коллектив журнала «Искусство кино», оказавшийся, подобно другим толстым журналам, на грани голодной смерти, выбрал своим лидером именно этого человека. И в течение почти четверти века — больше, чем кто бы то ни было из прежних редакторов,— Дондурей руководил журналом. Он сохранил его и в самое трудное время, когда финансировать «Искусство кино» отказались и Минкульт, и Союз кинематографистов (в руководящих структурах которых он сам не один год состоял), а редакция была фактически выброшена на улицу.
Даниил Дондурей большую часть времени проводил в поисках спонсоров. Расплачивался с ними аналитическими докладами, из которых можно составить летопись культурной жизни конца ХХ и начала ХХI века. В этих докладах помимо содержания была важна особая, увлеченная и увлекающая, немного шаманская интонация: она покоряла и как бы заговаривала даже недругов. Но — ничего общего с демагогией. Обладая ораторскими и дипломатическими талантами, Даниил Дондурей сохранил свои принципиальные позиции и в политике, и в культуре, а в контексте российской жизни это означало все более трудную борьбу, которая стоила ему невероятного напряжения и нервов. И не только ему, но и самым близким людям, разделявшим его взгляды, его страсть к кино и любовь к журналу: жене, критику Заре Абдуллаевой, и дочери, режиссеру Тамаре Дондурей.
До последнего он был членом Совета по правам человека при президенте, где, исповедуя концепцию многомерного «сложного человека», призывал власть поддерживать эту человечную сложность: «Это и есть креативная культурная политика. Интеллектуальное продвижение. Мы стимулируем пусть и небольшую часть людей пожить в активном режиме саморазвития…»
Он говорил о важности не только сберегать культурное наследие, но и создавать новые ценности, способные поддерживать здоровый кровоток в культуре. И мог проиллюстрировать эту мысль применительно к разным видам искусства. Например: «В России сейчас условно сто оркестров, в Америке их две тысячи. Но даже если эти сто оркестров 20% своего репертуара — в обязательном порядке! — будут играть новую музыку современных российских композиторов, то это создаст живую ситуацию в музыке и постепенно сформирует публику, которая эту музыку может и желает воспринимать. И тогда у самых успешных современных российских композиторов не будут сплошь немецкие адреса. К сожалению, те люди, которые принимают решения, не верят, что умножение количества сложных людей в обществе автоматически решит множество проблем нашей жизни. От беспрецедентной коррупции до варварского мусора на улицах, от необъяснимой в современной Европе мужской смертности до бытового хамства».
Я познакомился с Даней (так мы его называли) на кинофестивале в Потсдаме, и он сразу поразил меня интеллектуальной эмоциональностью своих суждений. Тогда кинематограф был для него новым материалом, и он жадно поглощал его. Как только стало возможно, каждый год стал приезжать на Каннский фестиваль, смотрел кино с утра до ночи, а потом мы втроем, вместе с кинокритиком Львом Караханом, обсуждали увиденное и публиковали в «Искусстве кино» пространные «триалоги». Когда мы со Львом не находили консенсуса в своих оценках, Даниил выступал мудрым незаменимым третейским судьей. На предстоящем Каннском фестивале состоится презентация нашей совместной книги «Каннские хроники», вышедшей в издательстве «Новое литературное обозрение». Даниила Дондурея на ней, увы, не будет, и это ужасно несправедливо. Как и то, что, хоть многие его работы опубликованы в России и за рубежом, они не собраны в большие книги — ему было не до этого.