Информационная платформа «Активный гражданин», на которой жители Москвы могут проголосовать за или против переселения из хрущевок в ходе реновации, получила целый ряд претензий от москвичей. В интервью “Ъ” глава департамента информационных технологий — министр правительства Москвы Артем Ермолаев отвечает на вопросы о законности такого волеизъявления, рассуждает о проблемах импортозамещения и объясняет возможную причину сбоя связи в Москве во время несанкционированной акции 26 марта.
Глава ДИТ Москвы Артем Ермолаев
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
— Власти Москвы предложили гражданам проголосовать по поводу реновации в электронном сервисе «Активный гражданин». При этом правило, действующее в «Активном гражданине», «одна квартира — один голос» юристы называют не соответствующим Жилищному кодексу РФ, потому что жильцы с квартирами разного метража, имеют равные права при голосовании. Как появилась идея голосования по такому правилу?
— В «Активном гражданине» подсчет голосов осуществляется в соответствии с порядком голосования, утвержденным постановлением правительства Москвы. На первом этапе определяются итоги голосования по каждой квартире. На втором — по дому в целом. В соответствии с настоящим порядком результат голосования по одной квартире равен одному голосу.
— Участвуя в голосовании в «Активном гражданине», москвичи не могут увидеть результаты по своему дому в реальном времени. Когда будет реализован этот функционал?
— Для голосующего прежде всего важно проверить, правильно ли учтен его собственный голос. Такой функционал мы сделали, причем как для тех, кто голосовал онлайн, так и для тех, кто сделал это в центре «Мои документы». Проверить голос можно на сайте «Активного гражданина».
Что касается возможности смотреть, как голосовали соседи,— у нас нет права размещать в публичном доступе информацию о личном мнении каждого участника. В том числе мы хотим избежать давления на уже принявших решение жителей или на тех, кто выбор еще не сделал. Общие же итоги голосования по районам будут опубликованы на mos.ru. Сейчас каждую неделю вместе с общественным штабом по контролю за реализацией программы реновации даем журналистам оперативную сводку о том, сколько человек проголосовало, и статистику, каким был их выбор.
— На момент начала голосования в «Активном гражданине» его участники не нашли разрешений на обработку персональных данных при голосовании у организатора этого сервиса АО «Электронная Москва». Соответствовало ли это реальному положению дел? Если да, то получены ли разрешения сейчас?
— Получать разрешение на обработку персональных данных не нужно. Закон устанавливает лишь необходимость направления в Роскомнадзор уведомления, чтобы информацию включили в реестр операторов, осуществляющих обработку персональных данных. Это не разрешение, а уведомление. По закону устанавливаются сроки направления такого уведомления: до начала обработки персональных данных или в течение десяти рабочих дней с даты возникновения необходимости. «Электронная Москва» выполнила все обязательства.
— Часть москвичей подозревает подтасовки результатов голосования по реновации, в частности на этапе их подачи в мэрию. Что вы им ответите?
— Мы им ответили возможностью индивидуальной проверки голоса. Вы можете назвать другую такую систему, которая позволяет проверить учет мнения в столь масштабном проекте? Таких в стране больше нет. Мы даем эту возможность. Люди могут объединяться в группы, общаться в интернете, и
если каждый проверит свой голос и поделится этим, то вместе придем к выводу, объективна система или нет.
Автоматизированный процесс нельзя обмануть.
— Какие проекты были у департамента в 2016 году?
— Важный момент, повлиявший на наши приоритеты в прошедшем году, это объемы данных, которые мы научились собирать благодаря внедренным электронным услугам и сервисам. На mos.ru зарегистрировано более 5, млн уникальных пользователей. Мы учимся понимать потребительский профиль жителей, изучаем их предпочтения, интересы. Эта информация может и должна помогать нам строить нужные горожанам сервисы. И хотя мы уже лидеры в части информатизации в России и входим в топ-10 лидеров в мире, мы будем держать взятый темп. И мы стали амбициознее. Нас не устраивает уже топ-10, хотим быть лучшими.
— А когда вас посчитали?
— Считают постоянно. PwC говорит, что мы входим в топ-3 — топ-5 городов по информатизации в целом. KPMG говорит, что в области образования и целого ряда направлений мы находимся опять-таки в тройке-пятерке лучших. По данным McKinsey, по стоимости связи в мире мы на втором месте, с точки зрения доступной цены и качества.
В Москве установлено 150–160 тыс. видеокамер. Нет ни одного города в мире с аналогичными возможностями.
Мэр города вчера звонил, спрашивал: «Слушай, у меня там одна камера… Мне не очень нравится, как она работает. Не вижу там ракурс. Недорабатываете». Что это значит? Что он не видит, к примеру, номер машины. Это совершенно иной уровень видения города! Или нам люди периодически жалуются, что им не нравится скорость Wi-Fi в метро, что интернет немного подтормаживает. Они уже забыли, что год назад там еще сотовая связь вообще не работала. А теперь, значит, плохо смотрятся фильмы.
— По размеру бюджета Москвы на информатизацию на каком месте в Европе и в мире мы находимся?
— Мы находимся в сопоставимых цифрах. Наш бюджет даже меньше, чем инвестируют наши коллеги в крупных мегаполисах за рубежом. Если считать грубо, то из 1,5 трлн руб. бюджета города бюджет на информатизацию составляет 30 млрд руб. Если сравнивать с IT-бюджетом Нью-Йорка, наш примерно в полтора-два раза меньше.
— В прошлом году было объявлено, что правительство Москвы будет импортозамещать почтовый сервис Windows и использовать email от компании «Новые облачные технологии». Как идет внедрение?
— Нелегко. Причем речь не о том, как реагирует на это пользователь, а о том, как работают системы. Мы, как заказчик, имеем как минимум трехмесячную задержку проекта ввиду того, что столкнулись с большим количеством технических тонкостей. Продукт готов не до конца и не полностью соответствует текущим нуждам. При этом я не сомневаюсь в правильном тренде и векторе импортозамещения, но говорить о галопирующей скорости здесь не надо. И торопиться не надо.
— Не выйдет так, что люди, которые перейдут на это ПО, будут ограничены в своей работе?
— Задача именно в том, чтобы этого не произошло. Приведу пример. Обращение гражданина, который нам пишет на сайт, в конечном итоге может попасть в почту. Если софт будет работать неадекватно, значит, пострадает москвич, которому мы не ответим на запрос. И москвичу абсолютно все равно, с помощью какого ПО мы ему отвечаем: российского или иностранного. Ему нужен результат. При этом мы, как ответственные за отрасль, естественно, должны поддерживать отечественного производителя.
— В этом году правительство поручило проработать вопрос о внедрении блокчейна в экономику страны. У вас есть наработки по вот этой теме?
— Мне очень понравилась фраза на одной из лекций моего коллеги из Штатов: «И блокчейн, и big data — это как подростковый секс. Никто им не занимается, но все про него говорят». Честный ответ: пока мы проводим эксперименты. Смотрим, где, в каких решениях мы его можем использовать. Проводим тестирование, готовим нормативно-правовую базу. Конечного продукта пока нет, потому что это оказалась слишком тяжелая тема.
— Поясните, зачем нужна краудсорсинговая платформа Москвы?
— С ее помощью ведется модернизация внутренних бизнес-процессов, в том числе в таких сложных, но массовых отраслях, как оказание медицинских услуг или образование. Мы приглашаем жителей обсудить ту или иную тему, узнать их мнение: как лучше сделать, что изменить. Жители предлагают решения, мы их агрегируем и направляем в профильный департамент на проработку возможности и целесообразности внедрения.
Краудсорсинговая платформа дополняет платформу «Активный гражданин». Если на «Активном гражданине» мы не принимаем инициативы жителей, а спрашиваем мнение, то на краудсорсинговой платформе как раз есть возможность выйти со своим предложением. Эти два продукта дают нам возможность диалога с жителем. По сути, это частичная передача управления городом жителям.
— Сейчас ведутся работы по созданию парка «Зарядье». Там будет что-нибудь особенное с точки зрения информационных технологий?
— Сам по себе парк будет достаточно технологичен, очень много инновационных решений будет использоваться. С точки зрения IT-технологий основная задача — обеспечить коммуникацию. Сделать так, чтобы были качественная инфраструктура связи, устойчивый Wi-Fi, система видеонаблюдения.
Мы не хотим создавать какие-то оазисы жизни. Да простят меня коллеги из Эмиратов, но нам не хотелось бы создавать Дубай и Абу-Даби среди огромной пустыни. Мы не в пустыне. Мы строим город, который должен быть сам по себе оазисом. Поэтому нет цели сделать особенную точку из парка «Зарядье». Наша задача, чтобы во всех парках и местах отдыха и культурной жизни создавалась хорошая коммуникационная среда.
Почему, например, мы пошли в общегородской Wi-Fi? Потому что это удобство для жителей. Во-первых, это возможность экономить на связи. Люди смогут в любой момент подключиться, если что-то не так с сотовой связью, написать в мессенджере, спросить «Яндекс», то есть оставаться на связи. Вторая составляющая — это, конечно же, помощь в развитии бизнеса. Когда есть Wi-Fi, любая лавка, любая палатка может принимать банковские карточки. Почему мы становимся мировым лидером? Потому что пока другие города только тестируют определенные hotspots, мы говорим, что для нас весь центр является одним большим hotspot. Все сотрудники ГИБДД, к примеру, стоят с планшетами. Теперь оформление штрафа занимает 15 секунд.
— Я пока не встретился с такими гаишниками.
— Тем не менее они все этим оборудованы. Также и все скорые помощи оборудованы планшетами. И они работают с информацией о пациенте с момента получения сигнала о вызове. В этом году им будет поступать не только вызов пациента, но и та информация, которая записана в медицинскую карту. Это позволит сделать гиперскачок в качестве оказания услуг. Пожарные, работники транспортной отрасли, начиная от инспекций, заканчивая парковкой,— они все на гаджетах, все используют сеть, чтобы получать важную оперативную информацию.
— Насколько в эти работы вовлечены подведомственные организации департамента, например «Электронная Москва»? Они получают приоритетные заказы или работают на общих основаниях?
— Когда мы распределяем заказы, то в основном их получают коммерческие организации. Почему? Мы как департамент заинтересованы в развитии отрасли. А это означает, что мы по максимуму должны стараться делать не инсорсно, а аутсорсно, давая возможность бизнесу зарабатывать. Бизнес зарабатывает, развивает, создает новые рабочие места, платит налоги. Отрасль двигается вперед. Уже сегодня информационные технологии составляют значимую долю в ВВП, и мы хотим, чтобы она росла. Чтобы мы были зависимы не от нефти, а от технологий. IT — это вторая нефть. Большинство IT-компаний в России сконцентрировано в Москве. Мы им должны давать возможность для роста. Когда мы создаем внутренних подрядчиков, мы этот рынок убиваем. Поэтому, да, действительно, подведомственные структуры существуют, некоторые заказы они выполняют. Но большую часть мы отдаем на рынок.
— В прошлом году ДИТ подал иск к «Электронной Москве»? Почему у вас с ними омрачились отношения?
— Всегда тяжело воспитывать подрядчика, особенно подведомственную организацию. У них складывается ощущение, что материнская организация, департамент, всегда будет снисходительно относиться к ним. Поэтому иногда приходится применять санкции, как и к любому другому участнику рынка.
— Компанию «Комкор» (бренд «Акадо») вы тоже решили воспитать, подав к ним иск почти на 352 млн руб.? В чем суть претензий?
— Есть большой контракт по оснащению учреждений контроллерами, которые считывают информацию, в том числе по теплоснабжению. Эта информация передается в единый центр, где мы считываем, сколько потребляется тепла. Коллеги очень поздно стартовали с реализацией проекта, достаточно сильно буксовали и поэтому задержали сроки реализации. Да, потом они нагнали, начали работать хорошо, но просрочка была большая. И, несмотря на то что они сделали хорошо, сделали не вовремя. Буква закона требует реагировать. Это не целенаправленная акция, так сложились обстоятельства. «Комкор», как добросовестный участник рынка, ведет себя корректно, ждет решения суда. Мы продолжаем с компанией работать по ряду других направлений.
— Еще одна болевая точка в отношениях с бизнесом — так называемая программа «Чистое небо», или «Моя улица». Недавно ФАС начала анализировать, насколько правомерно были демонтированы линии связи. Какова позиция ДИТ и вообще правительства Москвы?
— Первое. У правительства Москвы нет проекта «Чистое небо». Это какой-то миф. Есть проект «Моя улица», в рамках которого происходит комплексное благоустройство города, которое касается всех аспектов затрагиваемых районов. Проще говоря, это перекладка асфальта, тротуаров, бордюров, опор освещения, благоустройство, озеленение. Когда у вас красивая новая опора освещения, зачем к ней тащить кабель воздухом, если делается канализация и все идет через нее? То же самое касается воздушных линий связи. Если создается канализация, почему не переложить туда кабель? Это вопрос не только эстетики, но и безопасности. То, что принято называть ледяным дождем, происходит достаточно регулярно. А любой провод — это концентрация сосулек на нем. Если заледеневший кусок кабеля обрывается — это физическая опасность для города, точнее для его жителей. Такие кабели крепятся на трубостойках на крышах. На этих стойках нет никаких датчиков, что у них что-то накренилось. Ледяной дождь и порывы ветра просто выворачивают их. Представьте, с высоты десяти метров летит кусок металла, который просто что-то сносит. Я уже молчу про то, что у жителей на крыше дырка остается.
— Такое уже случалось?
— Это происходит, к сожалению, регулярно. Когда это происходит в спальных районах, об этом узнают меньше. Кроме того, гарантировать качество при любой нестабильной инфраструктуре тяжело. Мы получаем новые проекты реконструкции, даем операторам, говорим: «Ребят, вот мы здесь будем сейчас все переделывать, скажите, пожалуйста, где вам сделать канализацию, чтобы вы могли туда зайти?» Они отвечают, мы отдаем проектировщикам, те готовят соответствующий ремонт. То, что происходит в каких-то частях города с теми или иными управляющими компаниями, это уже взаимоотношения УК с операторами связи. Это гражданско-правовые отношения между двумя структурами.
— Вы видите риски, что бизнес будет подавать иски к городским властям, как это было во время сноса ларьков?
— Риски всегда существуют, но мы идем плановым порядком. Договариваемся с операторами, объясняя, что делаем, куда предлагаем идти. Иногда слышу крики, что нет никакой альтернативы, что мы не оставляем выбора. Ничего подобного! Всегда есть несколько вариантов. Это не только городская инфраструктура, есть еще «Москоллектор», «Мосводоканал». Огромное число их. Почему этот шум происходит? Понятно, что это некоторые траты, которые приходится нести операторам связи. Факт. Но, простите, нужно тем не менее действовать по некоторым правилам.
— Компенсации им не стоит ждать?
— Компенсация состоит в том, что город создает инфраструктуру за них, в которую им надо только вложить кабель. Город не заставляет их строить канализацию.
— В 2015 году в город пришел оператор Tele2, люди жаловались, что строятся новые мачты связи. Еще есть башенные компании, которые также устанавливают сооружения связи по городу. Многим не нравится, как они выглядят. Что с этим делать?
— Мачты в первую очередь нужны для самих жителей по двум причинам. Первое — это качество связи, второе — это их здоровье, как это ни парадоксально. Если говорить про качество связи. Москва четыре года назад получила от премьер-министра очень плохую оценку. Качество связи было отвратительное. Совместно с операторами связи была разработана неофициальная стратегия, в рамках которой мы начали программу по улучшению качества связи при поддержке Минкомсвязи РФ. Что имеем сегодня? Одну из лучших сетей сотовой связи в мире. С нами могут сравниваться только родоначальники сотовой связи скандинавы либо азиаты на уровне Сингапура и Гонконга.
Москвича бесит, что не работает LTE, а вместо этого на телефоне написано 3G.
А когда он попадет в Берлин или в Мюнхен, то будет видеть буковку Е, иногда сменяющуюся на буквы GPRS. Наш житель даже забыл, что такие буквы существуют!
Вторая история: чем дальше базовая станция, тем сильнее излучение, которое генерирует непосредственно сотовый телефон. Поэтому, чем меньше расстояние между станциями, тем меньше ваш мобильный излучает в вашу голову. Все базовые станции получают разрешение Роспотребнадзора на предмет излучения, они проходят все измерительные процедуры и получают сертификат.
Поэтому объективно единственный вопрос, который есть, и я с вами согласен, это эстетика. Внешний вид оставляет желать лучшего. Над этим работаем, и уже есть позитивные примеры. Когда будете выходить из здания ДИТ, посмотрите на церковь напротив. Увидите, что там в колокольне есть замаскированная базовая станция. Мы находим эстетико-архитектурные решения, которые сохраняют облик города. Сейчас в обсуждении с операторами и остальными игроками рынка пытаемся найти решения, которые мы могли бы транслировать как стандарт. Смотрим на опыт коллег в разных странах мира, в тех же Эмиратах. Но там все базовые станции маскируются под пальмы. Эти растения сами по себе 7–10 метров или даже 20-метровой высоты. Русская березка не тянет пока на такую высоту, поэтому базовая станция на ней будет смотреться крайне странно.
— В каком формате 5G будет развиваться в Москве?
— Мы уже начали обсуждение с операторами. Москвичи — самые требовательные пользователи. Им 4G уже не хватает, правда, непонятно почему. Опять-таки гонка за временем. 5G потребует кратного увеличения числа станций и совершенно другого принципа планирования. Поэтому сейчас мы являемся переговорной площадкой между операторами о создании единой инфраструктуры, на базе которой можно было бы каждому развивать свою сеть. Инвестиции в 5G будут очень большие. В условиях того, что у операторов сейчас капитальные и операционные затраты растут, а прибыль снижается, для них вложиться заново в большую инфраструктуру достаточно тяжело. Чтобы не лишить их инвестиционной привлекательности, мы подумываем о сотрудничестве по типу консорциума. Мы готовы со своей стороны вкладываться инфраструктурой.
— Какие еще вложения?
— Сначала нужно договориться, чтобы все участники сказали: мы готовы играть в складчину. Это сама по себе сложная процедура. Каждый изначально говорит: я все сделаю сам. Потом, когда начинает считать, понимает, что не сделает. Сколько инвестировать, будет зависеть от того, какое количество участников рынка, какую долю мы покрываем. Для города это не финансовые инвестиции, это создание инфраструктуры начиная от электричества и заканчивая местами размещения точек связи.
— Некоторое время назад был консорциум LTE, который боролся за то, чтобы получить частоты. А как будет решен частотный вопрос в вашем случае?
— Это тематика Николая Анатольевича (Никифорова, министра связи и массовых коммуникаций РФ.— “Ъ”). Нужно понимать, что как на уровне LTE, так и на уровне 5G, возможен вопрос динамического распределения частот или его обмена между участниками. Это даст возможность более эффективно использовать частотное планирование.
— АО ГЛОНАСС будет в этом участвовать? Недавно сообщалось, что им якобы частоты выдадут под «интернет вещей», часть экосистемы 5G.
— Пока мы их к этому не привлекаем, поскольку мы один из самых крупных в стране потребителей ГЛОНАСС и «интернета вещей». ГЛОНАССом у нас оснащено все, что только можно. Кроме «интернета вещей» есть большие, почти революционные проекты в системе образования и здравоохранения. Речь, к примеру, об электронном образовании, когда дети будут работать с планшетами и учиться в любой момент и в любом месте. Они будут все время на связи, будут иметь доступ к учебному контенту, смогут дома повторять пройденный урок. Потребление интернета кратно увеличится, и к этому нужно быть готовыми. На первые два-три года нам Wi-Fi в каждом классе хватит, но в дальнейшем будут необходимы гетерогенные сети. После Wi-Fi мы подключим как раз 5G, которое во многом позволит решить проблемы со скоростями.
— Проект «Московская электронная школа» уже работает в тестовом режиме. Какие итоги? Учителя принимают изменения?
— Мы думали сначала, что самыми консервативными окажутся учителя. Нет — родители! Консервативными они оказались потому, что недостаточно владеют технологиями и поэтому опасаются их. Ваш ребенок-дошкольник уже сейчас играет на электронных устройствах, верно? Поэтому, когда вы ему в школе дадите книгу, он будет на это смотреть и не понимать, почему так. Он привык к другой, интерактивной, игровой форме получения информации. Современным детям тяжело в 2D-режиме текст без графики, без интерактива усвоить. А объем информации сейчас в десятки раз больше.
Провели эксперимент в шести школах. Подготовили преподавателей, запустили процедуру. Нет задачи из всех учеников сделать отличников, есть задача, чтобы каждому было интересно. Даже двоечнику, которому плевать на учебу, потому что его бесят все эти слова, написанные на бумажке. А возможность интерактива его вовлекает. Да, он не сразу станет отличником, но, по крайней мере, начнет усваивать информацию. В отличие от традиционной электронная платформа позволяет строить индивидуальную траекторию обучения, учитывая персональные особенности детей. Первое, чего мы добились,— это существенного взлета интереса к учебе у детей, причем не в первый день, а на всем протяжении эксперимента. Они вовлечены. Второе — преподаватели начали качественно менять содержание уроков. Электронный сценарий постепенно становится мерилом рыночной капитализации учителя. Он находится в глобальном облаке «Московской электронной школы». Там написано, что этот сценарий сделал Иванов Иван Иванович, преподаватель 11-го класса, и его в системе начинают оценивать — как часто сценарий используют, сколько просмотров в других школах, каковы результаты детей, которые по нему учились.
Да, несколько месяцев — слишком короткий период, чтобы подводить глобальные итоги, но динамику мы видим. Ученики работают, есть интерес к предметам, качественно иные отметки. Учителя стали ответственнее относиться к содержанию уроков. Родители тоже перешли в другой режим: получают большее представление о том, чему и как обучают в школе, чем живет ребенок и как готовится к урокам. Эксперимент признан удачным, поэтому мэром принято решение о том, что мы начинаем тиражировать «Московскую электронную школу» на весь город. В 2017 году подключим треть школьных зданий, а в 2018-м — оставшиеся.
— Сколько будет стоить городу эта программа и кто выступает подрядчиком?
— Стоимость всей программы — 15–17 млрд руб., включая оборудование, ПО, подготовку персонала. Она будет реализовываться в несколько этапов, которые займут не один год. Был аукцион на поставку оборудования. Выиграла компания «Авилекс». Это все в открытых документах есть. Второй этап — конкурс на инсталляцию нового оборудования, настройку и обслуживание в течение пяти лет. Победителем стала «Московская телекоммуникационная корпорация» (ОАО МТК). Это все только по первому этапу, на первую треть зданий. Аукцион и конкурс на следующие две трети школ не объявлялся.
— Было много жалоб на электронный дневник в разных частях города, что он висит по нескольку дней, не открывается.
— К сожалению, слухи имеют эхо. Действительно, в сентябре было несколько проблем, которые могут эхом тянуться и по сей день. Где-то года два назад школы целенаправленно перешли на единый большой дневник и журнал, который технологически унаследовал все старые проблемы. И тогда он получил большое количество нареканий, работал крайне нестабильно. Так как это было унаследовано еще с мохнатых годов, электронный дневник и журнал мы решили поменять. Подготовили другое ПО и начали переводить со старого решения на новое. Поэтому сейчас система выглядит следующим образом: часть школ еще работает на старом решении и испытывает ряд технических проблем, часть — на новом. Мы держим большую группу технической поддержки, которая обеспечивает решение проблем старых дневников. Большая их часть была в сентябре-октябре. В новом высокотехнологичном дневнике проблем существенно меньше. В сентябре оставшуюся часть школ, если не все, то львиную долю, переведем на новое решение. Просто надо переобучить учителей, учеников и родителей.
— В 2014 году город и «Яндекс» подписали соглашение о стратегическом партнерстве. Были планы подписать аналогичные договоренности с Rambler&Co и Mail.Ru Group. Есть прогресс в этом направлении?
— Соглашения с другими участниками тоже подписаны. Если говорить о «Яндексе», то думаю, что в обозримом будущем компания выдаст целый ряд продуктов, которые будут основаны на городских данных и решениях. Уже сегодня «Яндекс» может похвастаться наличием «Яндекс.Парковки», например. У него есть решения, связанные с транспортом, с такси. Все это реализовано не без использования городских данных.
Мы заинтересованы в том, чтобы появлялось как можно больше востребованных жителями продуктов и чтобы мы не тратили свои деньги на производство тех или иных решений. Хотим, чтобы большое количество услуг, таких как, например, запись к врачу, появились бы на «Яндексе» и у других партнеров. Опять-таки с «Яндексом» идет активное сотрудничество по направлению «Автокод». Это возможность проверки истории автомобиля.
— Какие информационные сервисы появятся у зрителей чемпионата мира по футболу и Кубка конфедераций, который в этом году состоится?
— Чемпионат мира, слава богу, не в этом году, а что касается Кубка конфедераций, то все сервисы, которые имеют жители Москвы, будут доступны и посетителям турнира. Городской Wi-Fi, приложение «Узнай Москву», запись к врачу… да вплоть до получения патента, если гость захочет поработать на каком-нибудь стадионе. Для Кубка конфедераций мы не будем делать что-то специально. Наша задача гостям столицы дать максимум сервисов, возможность обратиться куда угодно в электронном виде в любой момент — написать обращение, жалобу или получить консультацию.
— 26 марта, когда была несогласованная акция в центре, люди жаловались, что не работали социальные сети, плохо работала связь. Почему так произошло? Специально ограничивали?
— Точно никакого специального ограничения быть не могло. Базовая станция рассчитана на несколько тысяч человек. Центр и так посещают тысячи людей, учитывая, что там есть гостиницы, театры, рестораны, и вообще это публичная зона, Бульварное кольцо. И тут к ним вдруг добавляется еще значительное количество людей, больше 10–20%. Станции элементарно не справляются. Никаких глушащих устройств. И главное, это делать бесполезно, потому что технологии настолько шагнули вперед, что любое ограничение можно обойти. Мы в этом не заинтересованы.
Ермолаев Артем Валерьевич
Личное дело
Родился 22 июня 1976 года в Москве. Окончил Государственный университет управления по специальности «национальная и мировая экономика» (1998).
С 1998 года — руководитель направления по развитию бизнеса в российском системном интеграторе Step Logic. С 2002 года по 2005 год работал в московском офисе компании Cisco Systems, отвечал за взаимодействие с операторами связи. Принимал участие в проектировании и развертывании сетей связи нового поколения для компаний ТТК, «Голден телеком» и «Комстар — объединенные телесистемы». Затем вернулся в Step Logic, где проработал до 2008 года. С июля 2008 года трудился в центральном аппарате Министерства связи и массовых коммуникаций, занимал должности директора департамента государственной политики в области информатизации и информационных технологий, советника министра. В октябре 2010 года перешел на работу в правительство Москвы, где занял должность руководителя департамента информационных технологий. Министр правительства Москвы.
Департамент информационных технологий города Москвы
Досье
Создан в 2001 году как управление информатизации города Москвы. В августе 2010 года управление было преобразовано в комитет информационных технологий, который в 2011 году стал столичным департаментом информационных технологий. Является функциональным органом исполнительной власти города Москвы.
Занимается развитием инфраструктуры и информационных технологий, разработкой информационных ресурсов и систем Москвы. Является заказчиком и главным распорядителем бюджетных средств на размещение госзаказов на поставку средств вычислительной техники, оборудования и программных продуктов, оказание информационных и телекоммуникационных услуг.
Среди крупнейших проектов департамента — реализация программы по полному покрытию Москвы интернетом через беспроводную сеть Wi-Fi, программа по установке видеонаблюдения по всей Москве, проекты «Активный гражданин» и «Школа новых технологий», Московский портал госуслуг. Запланированный бюджет департамента на 2017 год — 45,7 млрд руб.
Интервью взял Владислав Новый