Руководство Федеральной службы исполнения наказания (ФСИН) России намерено выяснить, добираются ли освободившиеся осужденные до места жительства и находят ли они работу. Ведомство беспокоят проблемы ресоциализации бывших заключенных: им отказывают работодатели, есть проблемы с жильем, общество их не принимает. В итоге люди снова совершают преступление и оказываются за решеткой.
Фото: Андрей Луковский, Коммерсантъ / купить фото
Российское общество не принимает освободившихся бывших заключенных, заявил заместитель директора ФСИН РФ Анатолий Рудый в среду на круглом столе, посвященном вопросам ресоциализации. По его словам, как правило, у экс-осужденных утеряны социальные связи, жилья нет, на работу не берут, в итоге человек снова идет на преступление. «Более 60% освободившихся снова нарушают закон»,— подчеркнула гендиректор благотворительного фонда «Попечитель» Елена Зеленова. Согласно статистике ФСИН, в 2016 году более 193 тыс. взрослых осужденных, находящихся в исправительных учреждениях, попали за решетку впервые, 125 тыс. человек — во второй раз и почти 202 тыс. человек — в третий и более.
«Мы начинаем работать на ресоциализацию с первого дня, как к нам попадает осужденный»,— говорит и. о. начальника управления социальной, психологической и воспитательной работы ФСИН России Сергей Филимонов. В исправительных учреждениях есть кружки, кинозалы, спортивные площадки. Осужденные могут получить за решеткой профессию, оформить паспорт и другие документы. В прошлом году паспорта получили свыше 48 тыс. заключенных. За полгода до окончания срока наказания они могут пройти школу подготовки к освобождению и воспользоваться электронной базой вакансий. Однако все это не позволяет снизить количество рецидивов. «Мы выясняли причины рецидива среди освобожденных: с их слов, 25% случаев связаны с употреблением алкоголя, 22% — с отсутствием работы и 15% — с отсутствием жилья»,— сообщил заместитель начальника отдела воспитательной работы с осужденными УФСИН по Кировской области Эдуард Аюпов.
«Ресоциализацией должны заниматься общественность, НКО, а не ФСИН»,— говорит господин Рудый. Он подчеркивает, что НКО могут получать гранты на свою работу, «но хотелось бы, чтобы этим занимались активные люди с гражданской позицией постоянно, а не единовременно ради грантов». В ряде регионов действуют центры социальной реабилитации, созданные НКО и благотворительными фондами,— например, Центр социальной реабилитации и адаптации в Казани, учрежденный бывшим осужденным Азатом Гайнутдиновым. В центре выдают одежду и продукты, размещают в общежитии и устраивают на работу. «Первые три–четыре месяца мы не выдаем зарплату, так как свобода опьяняет. Потом, когда человек приходит в себя, осознает ценности, мы снимаем ему на заработанные им деньги комнату или квартиру и устраиваем на постоянную работу»,— рассказывает господин Гайнутдинов. «Но до центров доходят только те, кто мотивирован»,— говорит руководитель социально-реабилитационного центра для женщин «Аврора» Сюзанна Кирильчук. «В этом и проблема»,— подчеркивает господин Рудый, пояснив, что сотрудники ФСИН провожают взрослых экс-осужденных до поезда, покупают им билет, но, что потом с ними происходит, не ясно. «Надо сделать запрос участковым, доезжают ли освободившиеся осужденные до места. Также надо проанализировать, сколько освобожденных доходит до реабилитационных центров»,— считает заместитель директора ведомства. Представители ФСИН признали еще одну проблему: осужденные к длительным срокам привыкают к жизни в колониях. «Я спросил у человека, который в 13-й раз попал сюда, зачем ему это. Он ответил: “А тут моя семья”»,— говорит господин Рудый.