Стресс-тестирование негосударственных пенсионных фондов (НПФ), которое запускает со следующего года Банк России, пойдет по довольно жесткому для отрасли сценарию. Как следует из методики, пороги прохождения проверки на прочность вырастут втрое за полтора года. Верхнюю планку пока могут взять лишь три-четыре крупнейших фонда, остальным, скорее всего, придется увеличивать в портфеле долю гособлигаций.
Рисунок: Виктор Чумачев, Коммерсантъ
Скорректированную Банком России методику проведения стресс-тестов для НПФ (впервые представлена регулятором весной текущего года; см. “Ъ” от 11 апреля) в первой декаде августа для ознакомления получили во всех крупных фондах. Копия есть и в распоряжении “Ъ”. В документе ЦБ впервые зафиксированы пороги прохождения таких проверок фондами. С февраля 2018 года в максимально неблагоприятных условиях они должны выполнить все обязательства в 20% расчетных случаев, с июля 2018 года — в 35%, с января 2019 года — в 50% и с июля 2019 года — в 75% случаев. Пока пороги прохождения тестов будут действовать для фондов с накоплениями. «Пенсионные резервы будут включаться в стресс-тестирование с 1 января 2019 года»,— сообщили в пресс-службе Банка России. При этом проект соответствующего нормативного акта пока разрабатывается.
В ходе стресс-тестов оценивается влияние на инвестиционные портфели и капитал НПФ различных вводных параметров (в том числе снижение стоимости нефти, дефолт ряда эмитентов, снижение выплат по облигациям и другие, будут определяться ЦБ дважды в год). Ключевых направлений два — финансовая устойчивость и ликвидность. При этом рейтинг крупнейшего эмитента (как по депозитам, так и по облигациям) в ходе стресс-теста каждый раз снижается сразу на три позиции. Если результаты тестирования не устроят регулятора, то руководство НПФ и его бенефициары должны будут диверсифицировать активы или увеличить капитал.
Методика претерпела и ряд изменений. В частности, количество тестирований каждой позиции выросло втрое — до 30 тыс. раз. Есть и ряд послаблений — если в первоначальном варианте отрицательной переоценке не подвергались только ОФЗ, сейчас перечень таких активов расширен за счет депозитов и ипотечных сертификатов участия. По корпоративным облигациям и акциям вероятность дефолта по-прежнему зависит от рейтинга эмитента — не только от иностранных агентств, но и от «Эксперт РА» и АКРА. Также при проведении стресс-тестов будут учитываться возможности фонда по сделкам репо и частичное возмещение суммы инвестиций через один год после дефолта (recovery rate).
Важнейшим для отрасли ориентиром большинство опрошенных “Ъ” представителей НПФ называют определенные регулятором пороги прохождения тестов. «Критерии делают процесс оценки результатов стресс-тестирования прозрачным и понятным для фондов и являются ориентиром для построения целевой структуры активов НПФ»,— говорит заместитель гендиректора по риск-менеджменту НПФ «Сафмар» Андрей Константинов. «Новая модель стресс-тестирования более точно отражает кредитное качество активов НПФ и позволяет фондам выявить токсичные активы, у которых существует риск наступления дефолта»,— отмечает гендиректор «ВТБ Пенсионный фонд» Лариса Горчаковская.
Впрочем, эксперты отмечают чрезмерную консервативность подхода. «Несмотря на замечания участников рынка, совокупная вероятность дефолта за весь пятилетний период теста по активам без рейтинга составляет более 93% — фактически все активы без рейтинга обнуляются, а шкала кумулятивных вероятностей дефолта в зависимости от уровня кредитного рейтинга во много раз больше соответствующих вероятностей рейтинговых агентств “большой тройки”»,— считает директор департамента риск-менеджмента «НПФ Электроэнергетики» Александр Сметанин. Как указывает директор группы рейтингов финансовых институтов АКРА Юрий Ногин, с учетом верхней границы прохождения рейтинга (75%) де-факто ряд крупных фондов вынуждены будут в ближайшие полтора года наращивать вложения в ОФЗ. «Без диверсификации вложений столь высокую планку смогут взять лишь три-четыре крупнейших фонда из 38 НПФ, работающих с накоплениями»,— оценивает господин Ногин.