Масштабы манипуляций с криминальной статистикой в России сильно искажают картину состояния преступности в стране, считают специалисты. В Генпрокуратуре, которую наделили полномочиями по сбору статистики от СК, МВД и ФСБ, надеются решить проблему с помощью цифровых технологий.
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
Во вторник генпрокурор Юрий Чайка проведет в Крыму совещание с региональными прокурорами, посвященное «цифровой трансформации» ведомства, а также мерам по использованию информационных технологий в статистике правоохранительных ведомств. Предыдущее подобное мероприятие с участием также заместителя главы Минкомсвязи Олега Пака в начале октября прошло в Екатеринбурге. Только за первое полугодие 2017 года выявлено свыше 650 тыс. нарушений закона, связанных с учетом преступлений, а всего за пять лет их количество составляет уже несколько миллионов, рассказал “Ъ” о масштабах проблемы начальник главного управления правовой статистики и информационных технологий Генпрокуратуры Олег Инсаров.
По его словам, грубейшие нарушения в этой сфере связаны с фальсификацией статистических карточек — специальных форм, которые заполняются следователями и дознавателями МВД, СК, ФСБ, ФТС, МЧС и других ведомств для учета состояния дел в борьбе с преступностью. С 2014 года выявлено более 7 тыс. таких фактов, включая подделку прокурорских подписей и печатей. В некоторых случаях статкарточки заполнялись исчезающими чернилами, чтобы получить подпись надзирающего прокурора, а потом изменить данные о зарегистрированном уголовном деле.
«Есть составы преступлений, за расследование которых, как правило, награду не получишь,— объяснил господин Инсаров.— Расследовал ты мошенничество не в особо крупном размере, направил дело в суд. Рутинная сложная работа, но никому не интересная. Другое дело — например, ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества). Таких дел направляется в суд единицы по всей стране, поэтому каждое, учитывая значимость преступления, имеет особый вес. Ни разу не было, чтобы подделывали карточки о мелких кражах, а подделывают именно серьезные составы и показатели: большой ущерб, наличие организованной группы и так далее».
В Московской области прокуратура выявила около 300 статкарточек по одному и тому же уголовному делу, якобы направленному в суд, в которых фальсифицировали подпись прокурора. Уголовные дела по фактам таких фальсификаций, по данным прокуратуры, не заводятся из-за «невозможности установить лиц, которые их совершили».
«В одном из регионов ЮФО был случай: общественный помощник в районном УМВД по неосторожности пролила кофе на статкарточки. Потом она испугалась, что ее отругает начальство, и якобы самостоятельно переписала карточки на свое усмотрение, подделала подписи прокуроров, заказала по оттиску печать прокуратуры и проштамповала все документы. Причем такая ситуация через полгода повторилась»,— рассказал господин Инсаров.
Самый распространенный способ искусственно повысить раскрываемость — заполнить вымышленными данными форму статкарточки, в которой указываются сведения о подозреваемом. В этом случае уголовное дело попадает в массив раскрытых, а соответствующий показатель растет.
Одной из основных тем совещания в Симферополе станет обсуждение проблем, связанных с внедрением в работу правоохранительных органов государственной автоматизированной системы «Правовая статистика» (ГАС ПС), которая призвана автоматизировать ввод статистических данных об уголовных делах в базу Генпрокуратуры. Сейчас она работает в пилотном режиме в 27 регионах страны. В 2018 году в надзорном ведомстве надеются развернуть ГАС ПС в полноценном режиме на всю страну. В текущем году для этого планируется завершить создание специальных защищенных каналов связи во всех региональных прокуратурах.
«Количество нарушений, выявленных Генпрокуратурой,— это только то, что удается выявить. Существующая криминальная статистика очень слабо связана с реальной преступностью»,— считает младший научный сотрудник Института проблем правоприменения Алексей Кнорре. По его мнению, главная причина этого — косность «системы оценки эффективности работы правоохранительных органов или, иначе говоря, сохранение пресловутой “палочной системы”».
По словам Инсарова, для прокуратуры первоочередная задача — наладить систему получения объективной информации. «Для того чтобы увидеть, например, какого возраста люди задерживаются, сколько из них первый раз совершили преступление и на какие сроки их лишают свободы. Вот тогда мы увидим, где раскрывают серьезные преступления, а где заполняют тюрьмы и ломают судьбы»,— говорит представитель надзорного ведомства.
Контроль единого статистического учета заявлений и сообщений о преступлениях был закреплен за прокуратурой в 2011 году. С тех пор все субъекты криминальной статистики, включая МВД, СК, ФТС, ФСИН, ФССП, ФСБ, МЧС и самих прокуроров, направляют в Генпрокуратуру статистическую отчетность. «Но, к сожалению, стопроцентная доля участия не у всех ведомств,— уточнил господин Инсаров.— Мы оказываемся в ситуации правового нигилизма, когда говорим, что нас наделили полномочиями, нам отвечают, что в законах о других ведомствах нет никаких указаний на этот счет».
По словам Олега Инсарова, Генпрокуратура совместно с Минюстом подготовила изменения сразу в девять федеральных законов, а также поправки непосредственно к Уголовно-процессуальному кодексу с целью закрепить статус ГАС ПС. Предполагается, что затем положение о государственном едином статистическом учете данных о преступности, следственной работе, дознании и прокурорском надзоре утвердит президент. «Эти проекты в целом поддержаны федеральными государственными органами и в настоящее время проходят согласительные процедуры по урегулированию отдельных разногласий и в ближайшее время будут внесены на рассмотрение правительства»,— уверен представитель Генпрокуратуры.
Председатель экспертного совета по вопросам информационных технологий при Генпрокуратуре Иван Бегтин уверен, что переход к цифровой обработке всей криминальной статистики защитит ее от манипуляций, которые при наличии систем защиты и электронной цифровой подписи можно будет легко отследить. Более того, по его словам, такого рода «большие данные» с помощью аналитических программ в будущем позволят даже «прогнозировать преступления».